Путешествие от себя – к себе, в радиусе от центра Вселенной
Шрифт:
Несколько лет кряду мы ездили на это озеро. Но летом 2018 года произошел один странный случай. Мы приехали с Валюшей вдвоем, Костя запускал в небо самолеты. Выпили чаю, я сняла с себя одежду и в костюме Евы вошла в озеро, предвкушая, как теплые волны обнимут мое тело. Изящные чайки кружили над водоемом. «А, может быть, назовем его Озером чаек», – подумала я.
Я заплыла поглубже, почти в центр озера. И вдруг чайки стали кружить и кружить над моей головой, они пикировали так низко, что я чувствовала жесткие удары их крыльев. При этом они возмущенно кричали и гикали на своем птичьем языке. Но что было не так? Я ведь купалась в этом озере сто раз, они ведь знали меня! Я развернулась
– Валя! Валя! – громко закричала я. – На меня напали чайки! Как выйти из озера?
Я видела, что Валька отнеслась к этому вначале несерьезно, она засмеялась. Но потом, когда увидела, что я вовсе не шучу, она закричала в ответ:
– Выходи из озера и размахивай руками! Сильнее, сильнее размахивай! Покажи им, что ты их не боишься!
Я стала выходить из озера, старалась быстрее, но ноги путались в тине. Я изо всех сил размахивала руками, еще и кричала, что я никого не боюсь. Но было поздно! Кровь рекой хлынула у меня из головы, она фонтанировала. Валька стояла на пригорке и пела песню про Щорса, который шел в бой с перебинтованной головой. Я вначале не оценила смысл этого образа. Но когда увидела, как кровь быстро-быстро струйками побежала по моему телу, не на шутку испугалась. Мы тут же собрались и уехали в город, в больницу. Все кончилось хорошо: врач в травматологии констатировал, что чайки пробили маленькие сосудики, но не задели ничего серьезного. «А вообще, это не шутки! – заметил врач. – Чайки могут быть переносчиками инфекции…» «Что делать-то?» – спросила я. «Смазать голову водкой и жить дальше», – ответил мне служитель Гиппократа.
Надеюсь, теперь вы поняли, почему я не хотела называть чаек именами Джонатан и Джулустан. Потому что они не достойны этих добрых имен, чайки далеко не такие изящные и романтичные, как мы себе это представляем. Они бывают агрессивными и очень злыми. Охраняя свою территорию или свое потомство, они могут напасть на человека и принести ему немало страданий. «Самонадеянные стервятники», – так сказал мне о чайках человек, живущий у Черного моря и хорошо знающий повадки этих птиц. В целом же эта кровожадная история не изменила моего теплого отношения к заповедному озеру.
…Сюжет четвертый, и я бы сказала – главный. В названии и цели этого путешествия никто нисколько не сомневался. Мы назвали его так – «Путешествие в советскую юность, на БАМ». У этого путешествия, которое мы совершили полным составом, то есть впятером – папа, я, Иван, Зина и Коля – была длинная и славная предыстория. Когда-то я, в советские 70-е будучи студенткой факультета журналистики, отправилась покорять БАМ.
На 208-м километре великой магистрали, в ССО Оренбургского политехнического института, который строил мост, я писала свои оптимистичные статьи.
Когда большой БАМ пустили в эксплуатацию, начались споры, а тянуть ли железную дорогу дальше, до Якутска?! Решили вначале построить до Нерюнгри, эта ветка называлась Малым БАМом. В 80-х годах, на изломе уходящей советской эпохи довели БАМ до Томмота и … заморозили стройку, в прямом и переносном смыслах. Другие наступили времена, другие нравы.
И вот, наконец, в начале нулевых годов прошлого века лед тронулся – железную дорогу на вечной мерзлоте стали снова возводить! Достаточно в короткие сроки ветку построили до поселка Нижний Бестях. Теперь о нем заговорили как о новом транспортном узле республики с большим будущим. Поселок, который раньше находился за протокой Лены, в низине реки, поднялся наверх и раскинулся по обе стороны оживленной федеральной автотрассы.
Наша Вселенная с папой и Ваней стала переполняться воспоминаниями и мыслями о БАМе – и Большом, и Малом, и вновь проложенном. Нервы щекотало то, что до Нижнего Бестяха было всего час езды на речном трамвайчике, от Якутска – и вот бы мы уже оказались на «территории советской юности»! Так хотелось проверить – похож ли Бестях на те бамовские поселки, которые мы объехали с папой в 70-80-е годы.
Итак, в июле 2012 г. мы собрали саквояжи, позвонили Зине и Коле, взяли такси и отправились с папой и Ваней в речпорт. Я назвала поездку «Путешествие в советскую юность, на БАМ». Перед поездкой я стала искать по шкафам свою студенческую куртку зеленого цвета, в которой ходила в ССО. С капюшоном, сзади нарисованы рельсы и крупным шрифтом выведено – БАМ. Эту куртку я не выбрасывала, хранила целых 35 лет. Я нашла ее, но, увы, она стала совсем мала. Посему мы взяли с собой в путешествие бамовский знак «Серебряное звено».
Был теплый день двадцатых чисел июля. Сверкало солнце, сверкала и серебрилась вода в Лене. Это была макушка лета. Мы с папой и Ваней погрузились на кораблик с именем «В. Рукавишников».
А Зины и Коли так и не было, они явно опаздывали. Капитан трамвайчика вышел из своей рубки и объявил, что корабль отплывает. Тогда я взволновалась, подбежала к нему и быстро заговорила:
– Но подождите, пожалуйста, подождите! Сейчас подъедут мама с мальчиком. Они бегут – опаздывают!
Капитан согласился. Папа тоже нервничал, ведь столько раз продумывали маршрут поездки, по сюжету мы должны были ехать в Нижний Бестях только впятером.
Папа поднялся на верхнюю палубу и стал разглядывать привокзальную площадь, ища глазами родственников. Наконец-то подъехал автобус с города. Мы увидели, как хрупкая изящная Зина (мама) и крупный высокий, почти двухметрового роста Коля («мальчик») вышли из этого автобуса и тут же побежали к кораблю.
– Это они? – догадался капитан.
– Это они, они! – воскликнула я.
Капитан улыбнулся. Я хотела было напомнить ему бессмертные слова
Остапа Бендера, который сказал, указывая на Кису Воробьянинова : «Кто скажет, что это не мальчик, а девочка, пусть бросит в меня камень». Однако я увидела, что капитан настроен доброжелательно и не стала ничего пояснять.
Родственники Шеины, конечно, добежали – и мы, наконец, отплыли. Это был не просто речной трамвай, это был «Трамвай желание» – наши заветные мечты сбывались. Когда мы приплыли в Нижний Бестях, нарядный, и в то же время деловой облик поселка произвел впечатление. Одним из его достоинств было то, что в нем кипела жизнь. По центральной улице Ленина активно ездили машины – как легковые, так и большегрузные, велось строительство зданий с достаточно причудливой архитектурой, работало несколько кафе. В магазинах было полно не очень дорогих разнообразных товаров со всего света. Звучала речь на разных языках.
Папа сделал резюме:
– Так было на БАМе, когда он строился… Нижний Бестях – это бамовский поселок!
Видно было, что папа доволен. Мы, действительно, попали совсем в другой мир, более динамичный и чем-то напоминающий оживленные советские стройки. Якутское кафе «Тотас» («Сытная еда» в переводе) стояло рядом с автомобильной трассой, которая вела к новой железной дороге. Мы пообедали в уютном кафе, а потом Зина договорилась на якутском языке с местными мужчинами, чтобы они подвезли нас к тому месту, где ходят поезда. Мы ведь на самом деле и не знали, а ходят ли поезда вообще?