Путешествие по Средней Азии
Шрифт:
Кульхан сообщил нам, что уже послезавтра рано утром он собирается вернуться
в свою ова в Этрек, и советовал нам быть наготове, так как без него нам ни
за что не доехать до Этрека, хотя до тех мест всего лишь 12 миль. Он сказал,
что сам он только ждет своего сына Кольмана (Собственно, Кулумали.) из
аламана (разбойничьего похода), так как тот вместе с сотоварищами отправился
к персидской границе до-бывать красивых кобылиц.
Ожидать сына из разбойничьего похода означало в глазах Кульхана
приблизительно то же самое, что, по нашим понятиям, ожидать домой сына из
геройского похода или после совершения иного почетного дела. Он пригласил
нас прогуляться в пре-добеденную пору по берегу Гёргена, так как в это время
они должны приехать и будет на что посмотреть. Поскольку делать мне было
нечего, я охотно воспользовался приглашением и вскоре смешался с толпой,
ожидавшей возвращающихся из похода с большим нетерпением. Наконец на другом
берегу показались восемь всадников, которые вели с собой десять неоседланных
коней. Я думал, что теперь толпа ожидающих разразится громкими криками
энтузиазма, но не было слышно ни звука. Все жадными взорами с немым
удивлением следили за возвращавшимися, которые вместе со всеми лошадьми с
по-разительной быстротой переплывали Гёрген и, взобравшись на наш берег, с
непередаваемой серьезностью здоровались за руку со своими друзьями и
родственниками. Пока старики с ве-личайшим вниманием разглядывали добычу,
юные герои при-водили в порядок свою одежду; сняв тяжелые меховые шапки,
*[62] *они утирали пот с головы и со лба. Зрелище было великолепное. Как я
ни презирал разбойников и их отвратительное занятие, мой взгляд тем не менее
с особым удовольствием задерживался на этих молодых людях в коротких
костюмах для верховой езды, снимавших с себя оружие; с падавшими на грудь
светлыми локонами, со сверкающими отвагой глазами, они вызывали всеобщее
восхищение. Даже мрачный Кульхан, казалось, раз-веселился. Он познакомил нас
со своим сыном, и когда Хаджи Билал благословил его, мы расстались; на
следующее утро, в сопровождении отца и сына, вместе с украденными лошадьми,
мы выехали из Гёмюштепе в Этрек.
VI
*Отъезд из Гёмюштепе.
– Характер нашего бывшего хозяина.
– Туркменские
насыпи, или могильники. - Приключение с каба-нами.
– Плато на севере от
Гёмюштепе.
– Обычаи кочевников.
– Туркменское гостеприимство.
– Последняя
коза. - Персидский раб. - Начало пустыни.
– Туркменская жена и раба.
–
Этрек. - Персидские рабы. - Русский матрос-раб. - Предполагаемый союз
йомудов и теке.
– Встреча с керванбаши.
– Племя кем.
– Прощание с Этреком.
–
Афганец накликает беду.
– Описание каравана.*
На следующий день в полуденное время я со своими верными спутниками
выехал из Гёмюштепе. Нас провожали Ханджан и все мои друзья; они шли за нами
почти целый час, как это принято у кочевников, когда они провожают очень
дорогого гостя. Я несколько раз просил Ханджана вернуться, но напрасно: он
хотел в точности соблюсти все правила туркменского гостеприимства, чтобы в
будущем я на него не обижался. Действительно, у меня было тяжело на сердце,
когда он обнял меня в последний раз, потому что я нашел в нем исключительно
благородного человека, который, не преследуя корыстных целей, не только
надолго приютил меня и еще пять человек вместе со мною, но и давал мне
всевозможные разъяснения, что бы я ни захотел узнать. Мне было жаль, что я
не могу отплатить ему за его доброту, тем более что из-за принятой на себя
роли мне пришлось ввести в обман такого прямодушного человека.
Наш путь лежал на северо-восток, все дальше и дальше от моря, в
направлении двух больших валов, один из которых называется Кёресофи, другой
– Алтын-Токмак. Кроме этих воз-вышений тут и там виднелось еще множество
йоска, т.е. турк-менских могильных холмиков, в остальном же вся местность
являла собою необозримую равнину. Вскоре, приблизительно на расстоянии
четверти часа езды от Гёмюштепе, мы оказались среди буйно цветущих лугов,
где благоухающая, высотой по колено трава засыхает без всякой пользы, потому
что жители *[63] *Гёмюштепе - чомуры, т.е. нескотоводы. Как много селений
могло бы процветать на этой хорошо орошаемой земле, какая кипучая жизнь
могла бы царить здесь вместо мертвой тишины! Наш маленький караван,
состоявший из верблюдов Ильяса и шести лошадей, держался как можно ближе
друг к другу, потому что Кульхан сказал, что здесь были каракчи, которые не
подчинялись его приказаниям и напали бы даже на него, будь они достаточно
сильны для этого. На этот раз Ильяс захотел избавить меня от езды на
верблюде и взял у Кульхана одну из украденных лошадей, на которой мне и
предстояло доехать до Этрека.
На мое несчастье, присоединившийся к нашему каравану Эмир Мухаммед,
афганец из Каратепе, употреблявший опиум, остался пешим. Всякий раз как мы
переходили большую лужу или иное сырое место, мне надо было брать его в
седло; при этом он так крепко хватался за мою одежду, что я боялся, как бы