Рабочие Северного Кавказа. Становление социального слоя
Шрифт:
Прирост городского населения на Северном Кавказе (1867 - 1914 гг.) составил свыше 350% (367,6 тыс. чел.); в европейской части России - 200% (204,6 тыс. чел.). С 1863 по 1897 гг. население Европейской России увеличилось на 53%, а население Северного Кавказа на 75% (приток извне составил - 1,5 млн. чел.). По данным переписи 1897 г. в среде городского населения пришлые составили - 54%, тогда как среди сельского - 10,4%, в Кубанской области эти цифры соответственно - 49 и 36%, в Черноморской губернии - 84 и 70,3%, в Ставропольской - 33,5 и 24% "Особенно высок был процент пришлого населения в городах: Владикавказ - 64%, Грозный - 59%, Георгиевск - 58,2%, в Екатеринодаре - 62%, Майкопе - 59,8%, Армавире - 56,4%, Новороссийске 83,3%. В других городах, не являвшихся промышленными, процент пришлых был ниже (Кизляр - 32%; Моздок - 28%). К этому надо добавить, что на Ставрополье - наиболее
Доля крестьян в крупных городах: Владикавказ - 33,4%, Новороссийск - 42,6%, Екатеринодар - более 35%, Ставрополь 24,6%. Большую часть городского пролетариата составили крестьяне, выходцы из европейских губерний России - к такому выводу нас приводят вышеуказанные статистические данные. Это неизбежно влияло на формирование духовного климата города. Специфичность последнего на Северном Кавказе заключается ещё и в том, что коренное население, доминирующее в социально-экономическом плане, всё же более определяло духовный климат сельской местности. В 1897 г. в Екатеринодаре проживало всего 65 606 чел., казаков же было только 3 766 чел., в Ейске соответственно 35 414 и 318, в Майкопе - 34 327 и 1 390, в Анапе - 6 944 и 50, в Армавире - 18 113 и 43. Наиболее целостный тип промышленного наёмного рабочего формировался именно в городе, и город же играл ведущую роль в становлении промышленной структуры края в целом. Казачество, занимающее, безусловно, доминирующие социальные позиции, с присущими ему ценностными ориентациями, в такой ситуации создавало себе противостоящую силу, вытесняемую ими, в большей или меньшей степени, из сельской округи в города.
Город, с определяемым им ритмом течения жизни, характером деятельности, и без того качественно отличается от своей округи.
На Северном Кавказе это различие, в известной мере, приобретает ещё и субэтнический оттенок, а, следовательно, та же характеристика отличает и основную массу наёмных рабочих.
Этнический состав рабочих региона - вопрос наименее изученный. В основном такое положение сложилось в результате крайней малочисленности и разрозненности источников по этой проблеме. При анализе имеющихся у нас данных приходим к заключению, что количественные характеристики, едва ли когда-либо удастся сделать исчерпывающими. В ряде случаев мы прибегали к рассуждению по методу "от противного". Основной целью при этом являлось выявление наиболее мощного звена, своими ментальными качествами оказывающего наибольшее влияние на процесс формирования специфического мировоззрения нового слоя общества.
Ещё в дореволюционный период не расположенные вблизи Владикавказа Алагирский серебро-свинцовый завод и Садонский рудник, по распоряжению правительства, переводились мастеровые с Алтайского, Уральского и Луганского заводов. Накануне реформы их насчитывалось 328 чел. Основную массу наёмных рабочих составляли выходцы из рядов разорявшегося русского и украинского крестьянства, а также рабочие, переселявшиеся сюда из внутренних губерний России. Вчерашние крестьяне не всегда могли или хотели в течение круглого года трудиться на предприятиях, чаще они предпочитали временную, подённую работу, связанную со строительством или предприятиями с неполным рабочим годом (переработка сельскохозяйственной продукции). Зачастую крестьяне уходили в отхожий промысел целой артелью. Работа строителей оплачивалась от одного дня до месяца, и в любом случае носила временный характер. В поисках заработка артель могла уходить от мест постоянного проживания очень далеко.
Известны примеры работы в Кубанской области каменщиков из Смоленской, Калужской губерний . То, что эти строители, занятые на подённой работе, были выходцами из деревни, ясно из ведомостей отсылки заработанных денег на родину - в деревню. Артели строителей отличались незначительной этнической пестротой.
В сообщении о несчастном случае на стройке в Армавире в 1909 г. указано, что пострадавшие каменщики, как указывает газета, были крестьянами Курской губернии.
Известны случаи, когда на Северный Кавказ прибывали в поисках заработка рабочие из Закавказья. Газета "Отклики Кавказа" за 1911 г. упоминает выходцев из села Дали-Кардаш Ново-Баязетского уезда Эриванской губернии, которые приехали в Армавир, где зарабатывали подённым трудом, чтобы помогать своим семьям, оставшимся на родине. В статье упоминается о 25 выходцах из этого села.
Тот факт, что рабочие не порывали связи с местом своего основного жительства, а прибывали в регион на работу подтверждается в некоторых
Фото 4. Маслобойный завод П.Д. Спари. 1907 г.
Сезонный характер работ особенно отчетливо прослеживается в сельском хозяйстве и строительстве. Строительный сезон зависел от погоды и в отдельные годы на Кубани мог продолжаться вплоть до конца ноября. Газета "Отклики Кавказа" отмечала в 1911 г., что не только в Армавире летом 1910 г., но на всём Северном Кавказе не хватало рабочих рук: "В Майкопе строительных рабочих летом брали с боя; подрядчики сманивали один от другого недостающих им пильщиков и каменщиков. И всё-таки не хватало. Пятигорск всю вину в недостаче рабочих свалил на Армавир, который, по его словам, усиленным подъемом строительного дела перетянул всех рабочих на свою сторону". Далее автор заметки сетует, что и в Армавире не хватает рабочих рук, и сам дает ответ о причинах того, что их приток на время строительного сезона, совпадающего с теплым временем года, уменьшился. "Рабочих испугала свирепствующая в позапрошлом году холера. Уже при первых ея признаках, многие из рабочих прерывали условия и отказывались от всякого вознаграждения. Спешили уехать на родину". И здесь мы находим подтверждение тому, что строительные рабочие на Северном Кавказе в основной массе были пришлыми. На регион их постоянного проживания указывает автор этой же заметки, сетуя на недостаток рабочих рук и восклицая: "Неужели в центральных губерниях вдруг повысился спрос на рабочие руки до того, что нужда, служащая толчком армии рабочих, потеряла на это раз свою силу?".
Предприниматели нуждались в квалифицированных работниках, умеющих обращаться с техникой, часто весьма дорогостоящей. Отсюда понятен их интерес к рабочим старых промышленных центров.
Однако этот источник едва ли мог занять доминирующее положение в силу быстрого роста промышленности Северного Кавказа и необходимости в большем числе рабочих рук, чем тот мог дать. К тому же, высококвалифицированные рабочие составляли незначительную часть пролетариата региона.
Рабочие из пришлых интересны нам ещё и тем, что, потеряв связь с землёй (или вовсе не имея её), они составляли ядро потомственного пролетариата. Процент этой группы трудящихся был особенно высок на предприятиях с полным рабочим годом.
Железная дорога - наиболее сложный транспортный организм, требующий полного отвлечения сил своих сотрудников, как никакое другое предприятие нуждалась в квалифицированных кадрах, не занятых где-либо ещё. Как результат - Ростов-Владикавказская магистраль концентрировала наибольшее количество рабочих, пришедших сюда в поисках работы из центральных районов России, с Украины и т.д. Свыше 97% всех рабочих и служащих дороги составляли иногородние. Развитие сети железных дорог на Северном Кавказе прямо влияло на миграционные процессы. Открытие железнодорожной ветки до Петровска обеспечило приток массы рабочих в район грозненских нефтепромыслов, ранее оседавших в Кубанской области.
Особенностью формирования промышленного пролетариата Новороссийска было полное преобладание пришлых рабочих - русских, украинцев, выходцев из Курской и Воронежской губерний, а частью прибывавших морем из Черноморских портов (Керчи, Феодосии, Николаева, Одессы). Для новых промышленных центров Северного Кавказа, в частности для Новороссийска, характерен быстрый рост количества постоянных кадров рабочего класса. Пришлые рабочие в скором времени теряли связь с родной деревней. По данным профсоюзной переписи 1932-1933 гг. только 4,8% рабочих цементно-керамической промышленности на Северном Кавказе до 1917 года имели связь с землёй.
Фото 5.
– Новороссийский цементный завод.
Таким образом, прослеживается прямая зависимость степени сложности технологических процессов предприятия, требующих высокой квалификации и связью их работников с землёй: чем выше первая тем слабее вторая. Естественно, что в этих условиях казачество, принимая во внимание характер его хозяйственной деятельности, большую в сравнении с центральной Россией обеспеченность землёй, едва ли могло стать заметным источником в формировании рабочего класса. Большинство местных рабочих следует отнести к разряду сезонных, с небольшим стажем и значительной зависимостью от земледельческой деятельности. Их удельный вес составил к 1914 году 30%. Столыпинская аграрная реформа усилила социально-экономическую дифференциацию деревни, обезземеливание части крестьян, и как следствие их работу в наём, часто сопряжённую с переселением.