Рассвет тьмы
Шрифт:
Если в первую спальню я вошла с маломальским энтузиазмом, то в последнюю плелась, вяло передвигая ногами. Мои муки пес наблюдал с жалостью в глазах и скучающим выражением на мохнатой морде. Когда я вошла в последнюю комнатушку, он лениво поднялся с места и подошел ко мне и, вцепившись зубами в штанину, заскулил и принялся оттаскивать от дверей. Ухватившись за косяк, я попыталась высвободиться, но с опаской заработать укус. Еще не хватало подцепить бешенство или еще какую-нибудь малоприятную заразу!
Пес упирался лапами в пол и тащил меня, упрямо, но осторожно. Держа зубами только ткань джинсов, чтобы не навредить. Спасибо и на этом!
– Что тебе надо?
Я устала сопротивляться и топнула ногой, но собаку не проняло. Тогда пришлось поддаться. Отпустив дверной косяк, мелкими шагами последовала за животным. Скуля что-то под нос, похожее на ругательства, он дотащил меня до третьей комнаты от окна, а после завел в нее. Наконец, отпустив джинсы, которые оказались мокрые и липкие от слюней, пес, весело виляя хвостом, подбежал к кровати, стоящей за дверью. Я на нее не обратила бы никакого внимания, и не заглянула бы за открытую вовнутрь дверь. А зря. На спинке кровати острым предметом были нацарапаны инициалы: «М.М.».
Абсолютно счастливый зверь подпрыгивал и кружился на месте, будто выполнил особо сложный трюк. И я чувствовала, что должна раскошелиться на сахарную косточку в знак благодарности и похвалы. Я и рада бы, да только понятия не имею, кому эти инициалы могли принадлежать.
Обойдя кровать, я заглянула под ссохшийся пыльный матрас - пусто. Обошла комнату вдоль и поперек. Опять ничего.
– Хорошая собачка,- протянула я, и псина тявкнула в знак согласия. Какой же он все-таки самонадеянный и наглый!
Выходя из комнаты, я обернулась - вдруг забыла что-то существенное, но нет. Слишком скромная обстановка не оставляла места для фантазии и поисков. И направилась к выходу, больше ни разу не остановившись. Оказавшись на улице, я вдохнула свежего воздуха, казавшегося бесконечно прекрасным после затхлости и пылищи, и спустилась по ступеням. Отряхнувшись, направилась к машине. Собака, сидящая у дверей здания, не двинулась с места.
– Спасибо за компанию и,- я улыбнулась,- за помощь.
Пес неподвижным взглядом следил за мной. За тем, как уходила и как садилась в авто. В груди защемило - жалко оставлять его одного. Он казался милым.
Заведя двигатель, я отъехала от здания и еще какое-то время смотрела в зеркало заднего вида на несчастного бездомного пса. А когда смирилась, увеличила скорость движения.
Глава 25
Не имея лучшей идеи, я решила наведаться на работу к Монике и опросить ее сослуживцев о Кеннете. Сестра не дала мне исчерпывающей информации о нем. Пока я рылась в записной книжке телефона, мимо прошла Мишель.
– Не знаешь служебный номер Моники?- бесцветно спросила я - мы еще не помирились.
Мишель открыла холодильник и, не глядя на меня, лаконично ответила:
– Нет.
Закатив раздраженно глаза, я поставила телефонную трубку на базу.
– Поищи в справочнике,- посоветовала сестра, закрывая холодильник с пакетом молока в руках.
Чтобы найти справочник, пришлось перерыть весь дом вверх дном. Книги, журналы - все переворошила, просмотрела ящики во всех комодах и тумбах, заглянула под диваны и даже в шкафчики со снадобьями, но искомое не обнаружила. Взмыленная и сама не своя от досады, я поплелась в кухню, где еще суетилась Мишель, собираясь на работу. Кофейник проливал горячий кофе в чашку на столе, пока она вдохновенно стругала бутерброды, а они сами собой укладывались в пластиковый контейнер. Ну, не сами собой, конечно, а при помощи магии.
Когда я проходила мимо, надув губы, Мишель покосилась на меня. Остановившись перед окном, я скрестила руки на груди.
– Не знаешь, случайно, где справочник?
– Понятия не имею,- протянула она.- Попробуй позвонить Монике на мобильный.
– А где располагается их офис тоже не в курсе?- говоря, я вглядывалась в утренний пейзаж, чтобы не сорваться на крик - Мишель определенно издевалась надо мной. Пасмурное серое небо, слишком низкое, словно вот-вот накроет город пуховой пеленой, слабый ветер и запах приближающегося дождя. Цветы закрылись и пригнулись, как будто до смерти перепуганы. И только стая воронов - крупных, иссиня-черных птиц с потрясающе умными глазами - облепившая дерево напротив моего дома, вела себя естественно. Они тихо переговаривались, возмущенно взмахивая крыльями, и от шелеста перьев мурашки бежали по коже. Я стояла и смотрела на них, а они смотрели на меня, будто чего-то ждали....
Внезапный порыв ледяного ветра откинул шторы и мои волосы назад. Перехватило дыхание, а холод заставил вздрогнуть и шагнуть назад. По инерции, как от потенциальной опасности. Я хотела подойти к окну и закрыть створку, но из-за угла дома вышел Джош. Застыв в немом бездействии, я уставилась на него. В черной ветровке с воротником-стойкой, футболке цвета весенней листвы, темно-серых, почти черных джинсах и кедах в тон. Он шел, подозрительно озираясь. Задумчиво прищурившись, Джош проводил взглядом дерево, усеянное воронами. Ветер трепал полы куртки, перебирал его темные волосы, но он не обращал внимания. Слишком увлекся птицами, которые, в свою очередь, замолкли и уставились янтарными глазами на него. Мгновение затянулось, загустело время, как вдруг вороны с пронзительными криками сорвались с ветвей. Испуганно кружа и разлетаясь, они порхали крыльями, задевая друг друга. Я и Джош одновременно вздрогнули. Отпрянув от окна, я глубоко вдохнула.
Громко чертыхаясь, Джош высказался в след уносящейся ввысь стае. И продолжил движение, оправляя на ходу куртку, нервно и резко.... Как вдруг налетел на Майло.
Столкнувшись с моим соседом, Джош поджал губы. Майло потупил взгляд, и обошел его быстрым шагом. Вороны, галдя, закружили над деревом, над столкнувшимися около него мужчинами. Джош обернулся в след Майло, тот оправил ворот толстовки, не глядя на него. И внезапно зазвенело в голове. Я зажмурилась, закрыв уши ладонями. Сотни глухих голосов гулким эхом заполнила меня, заглушила мысли. На миг я растворилась в них, потеряла себя.
Справившись с первым наплывом звуков, разрывающих изнутри, я посмотрела на Джоша, приближающегося к дому. Не переставая слышать перешептывания и не разбирая ни слова. Это было похоже на радиопомехи, сбитую волну, пересекающуюся с чужой частотой. Шорохи, голоса, и гул в ушах. И в какое-то мгновение я решила, что не хочу больше их слышать, еще немного, и сойду с ума, как вдруг они прекратились. Раз - и все. Будто по щелчку пальцев или от одной моей мысли. Моргнув, я опустила руки - вороны рассаживались по ветвям, и меня наполнило чувство невероятного умиротворения.