Рассветники
Шрифт:
Он сказал с мирной улыбкой:
– Имя имеет лишь тот, кто отбрасывает свои титулы и звания, потому что они меньше имени. Тот, кто гонится за титулами и громкими званиями – ничтожество.
Энн возразила с неудовольствием:
– За званиями гонится абсолютное большинство!
– Верно, – согласился он, – но литература, наука, искусство… да что угодно!.. делаются единицами. Как раз теми, кто званий не принимают, так как в них абсолютно не нуждаются. А остальные… что ж, серого цвета в мире людей больше, чем всех остальных, вместе взятых.
Я
– Для меня было честью пообщаться с вами, Сергей Семенович!.. Но пора домой, мне еще кое-что по теме сделать надо.
Энн сказала без нужды:
– Он и дома работает! Чудовище.
– На чудовищах мир держится, – ответил Кабанов с улыбкой. – Раньше он держался на простых и очень простых, а чудовища только тянули в будущее, а теперь и держится на таких вот… Спасибо, что навестили!
Мы раскланялись, он проводил до лифта, а там, нажимая кнопку вызова, сказал одобрительно на прощание:
– А вы прекрасно держитесь.
Мне почудился иной смысл, я спросил настороженно:
– В каком смысле?
– Энн сказала, – сообщил он, – вам прекратили финансирование. – Но вы, как вижу, не бросаетесь в пучину отчаяния. И даже не пытаетесь лихорадочно найти что-то взамен. Все верно, нужно время, чтобы вжиться в новое состояние и… действовать уже в связи с резко изменившимися обстоятельствами!
– Да, – пробормотал я, – но все-таки я в унынии и растерянности.
Он сказал веско:
– Если никто этого не замечает, то нет у вас уныния и растерянности!
Глава 7
В нашей конторе, она же лаборатория и офис, гробовая тишина, сегодня присутствуют все, никто даже не опоздал и не сказался больным или занятым. Вот-вот я должен объявить во всеуслышание некое решение, то ли все уволены, то ли у нас есть возможность продолжить работать бесплатно, если отыщем средства оплачивать аренду…
Я поздоровался и сразу же ушел в свой кабинет. Мелькнула даже абсурдная мысль подключиться к Сверхсуществу и попросить помощи или хотя бы совета, но тут же отбросил: оно такими мелочами не занимается и не вникает, даже не сможет вникнуть, как мы волевым усилием не можем что-то сделать с одной клеткой или даже группой.
Так я сидел, тупо уставившись перед собой в стену, когда экран вспыхнул резко и без вызова.
Во всю стену возникло лицо мистера Педерсена, он отыскал меня взглядом и сказал быстро:
– Грег, вы здесь?.. Надеюсь, вы еще не распродали свое оборудование?
– Хотите купить? – поинтересовался я недружелюбно.
– Я спешу принести свои глубочайшие извинения, – сказал он торопливо. – И очень сожалею! Если вы еще готовы работать с нами, мы возобновляем финансирование. Более того, открываем вам неограниченный кредит…
Сердце мое подпрыгнуло, но я сумел придушить его и спросил почти ровным голосом:
– А что стряслось?
– Десять минут назад пришло
Я спросил невольно:
– Вы?
Он кивнул:
– Проверяя ваши слова, мы внимательно следили за акваторией Индийского океана. Когда прошли указанные вами шесть с половиной суток, мы ждали еще сутки, а потом было велено прекратить наблюдение. Но приборы все еще оставались нацеленными, и за минуту до того, как их собрались отключить, наблюдатели зафиксировали мощное землетрясение на глубине в двадцать километров.
Сердце мое едва не выпрыгивало, я произнес пересохшим ртом:
– Значит… да. Вот оно как…
Он кивнул, сказал почти просительно:
– Вы свои исследования возобновите?
Я ответил почти заносчиво:
– Они и не прекращались. Мы – ученые, мистер Педерсен. Нам нравится делать то, что делаем. Только теперь у нас больше вопросов, чем ответов.
– Я могу чем-то помочь?
– Вряд ли, – ответил я. – Мы считали Сверхорганизм состоящим только из человечиков, но у нас нет даже гипотезы о его связи с планетой. Или хотя бы океаном.
Он подумал, кивнул:
– Пока и не надо. Я забыл упомянуть, что через район эпицентра как раз проходил круизный лайнер, битком набитый американскими и японскими дипломатами. У них там какая-то конференция проходила.
Я проговорил осевшим голосом:
– Они, как я понимаю, погибли все? Иначе бы я не ощутил…
Он сказал бесстрастно:
– Да, мистер Грег. Получается, Сверхорганизм знал, что подземный толчок произойдет именно там…
– Чувствовал, – сказал я.
– Простите?
– Чувствовал, – пояснил я. – Мы такие вещи чувствуем. Как приближение грозы, к примеру.
– Да-да, простите за неточность. Сверхорганизм чувствовал, где будет толчок, а также знал, когда корабль с дипломатами выйдет из порта, где пройдет… и через вас пытался как-то предупредить.
Лицо его стало мрачным, я поспешил сказать:
– Вряд ли он предупреждал сознательно. При восьми миллиардах населения потеря одной-двух сотен человечиков меньше, чем у вас бы выдернули волосок из носа. Возможно, волна цунами могла разрушить атомную станцию на берегу, это было бы серьезнее и чувствительнее.
Он сказал почти просительно:
– Я понимаю, как трудно вам и противно чувствовать себя в качестве предсказателей и ясновидцев, которых так презираете! Но прошу вас сообщать о всех таких моментах, видениях и предчувствиях. Даже самых смутных. Ваша репутация останется незатронутой, мы сумеем пустить нужную информацию по другим каналам и сразу же доводить ее до ушей тех, кто принимает решения в глобальном масштабе… Не буду вас задерживать, мистер Грег. С огромным уважением, мистер Грег!