Рассветники
Шрифт:
Католицизм же воспринял учение Христа именно как учение. А учение нужно развивать и дополнять, иначе оно мертво. Для католиков заветы апостолов – первый камешек в основании великого Храма Небесного, который надо выстроить на земле, потому начали вытесывать другие камешки самостоятельно и громоздить их сверху. Иногда удачно, иногда нет, бывало, и стены рушились, и окна кривые, и двери то слишком узкие, то чересчур широкие, строителей ловили за руку за продажу строительного камня налево, торговлю индульгенциями, инквизицию. Кто-то из строителей, давших обет безбрачия, вовсю плодил детей, а некоторые даже растлевали мальчиков, но все же великий Собор строился, рос. Среди строителей время от времени вспыхивали войны из-за того, как правильно строить, появлялись кальвинисты, протестанты, ариане, иногда вспыхивала жестокая резня, но из моря крови поднимались новые мыслители и предлагали новые пути развития и строительства нового общества, еще более высокого и справедливого…
Словом, католицизм изначально был постулирован, как наука о возвышении и развитии человеческого общества в целом и каждого человека в отдельности. А любая наука развивается, дает ростки, отводки в стороны, и только время решает, каким ветвям засохнуть, а какие возьмут на себя роль вершины, а там тоже дадут новые ветви. То же протестанство, провозглашенное еретиком Лютером, сквозь кровь и войны пробилось, выжило и доказало жизненную силу, теперь вон США полностью протестантские, там только один из президентов был католиком, да и того застрелили вскоре, все остальные – протестанты.
Так что католицизм с точки зрения православия – даже не религия. Это что-то вроде политической экономии, только на философско-духовном уровне. Католицизм вел человека, не оставляя ни на минуту от рождения и до смерти, сам менялся и человека менял, в то время как православие свято берегло драгоценное наследие, ничего в нем не меняло, ничего не прибавляло, само не трогало святыню и другим не позволяло прикасаться грязными лапами.
Потому православие сейчас то же, что и во времена апостолов. Для кого-то это хорошо. Чистый такой незамутненный источник. Католицизм – огромный комбинат по добыче артезианской воды, очистке от солей, фторированию и серебрению, добавлению морской соли, йода и других необходимых организму минеральных элементов. Если наука откроет, что нужны другие элементы для долголетия, то католицизм тут же объявит, что эти элементы крайне необходимы организму, ибо долгоживущий человек работает дольше и лучше, а работа угодна Творцу, а еще такой человек сможет быстрее выстроить Царство Небесное на земле.
Корнилов выслушал и сказал нетерпеливо:
– Словом, православие – для людей религиозных, так? А католицизм – для… ну, это больше наука, чем религия. Чё тут выбирать, мне просто непонятно!
Кириченко хмыкнул с иронией:
– Ну да, все понятно… А то, что православие все еще существует на огромной территории, хоть и постепенно сдает позиции, это так, случайность?
– Косность мышления, – сказал Корнилов уверенно. – Привычка. Ну а еще детская обида, что за забором хрен слаще. Не уступим гадам, будем выращивать хоть корявый, но свой.
Люцифер сказал скептически:
– Тем более что хрен нам и на хрен не нужен. Потому нормальный человек, как вот я, и не вникает в эту хрень. Мне все равно, какие там ряженые ходят, мне оптоволокно на дачу подавай, а то у спутникового чересчур канал узкий!
– Дикарь, – сказал Вертиков с отвращением. – Вот-вот чипы вставим, только в инете будешь всегда, никаких тарелок на даче… а ему оптоволокно, видите ли! Решил остаться с биоконами?
Глава 5
Сегодня я увидел по жвачнику короткое интервью, которое дал, пока шел от подъезда к машине, один из тех, кого называют олигархами. Короткими фразами он успел сказать больше, чем иной деятель за получасовую речь, но я не столько вслушивался, как всматривался.
Эльвира пошла в него, как ростом так и статью, такое же волевое лицо, только ее отец относится к сравнительно небольшой группе, пренебрегающих мнением общественности. Как в те времена, когда подтяжка лица тщательно скрывалась, так и в эти, когда стала почти обязательной для преуспевающего человека. Эльвира как-то сказала, что отец принципиально уперся и окопался на позициях, что в человеке все должно быть естественным.
Правда, зубы все-таки вставил: пришли времена, когда с щербатым ртом или гнилыми зубами стало появляться в обществе неприлично, но поставил себе металлокерамику предельно приближенного вида для его возраста. В то время как остальные делали себе красивые ровные зубы, белоснежные и сверкающие, вне зависимости от своего возраста, он проследил, чтобы ему зубы сделали желтые, прокуренные и наполовину съеденные.
Точно так же он утверждал, что лицо должно соответствовать возрасту. Если стукнуло семьдесят, то должно быть вроде печеного яблока: сморщенное, желтое, с сухой кожей и чтоб морщина на морщине. Человек ценен вовсе не внешностью, тем более – мужчина.
С ним давно не спорили, это раньше отстаивали свою позицию, но когда общество наконец-то приняло наши ценности, то отставшие вызывали только снисходительную усмешку.
И все-таки он был очень хорош этот альфа-самец, умен, быстр, напорист, все так же работоспособен, а свою огромную империю держит в руках, не позволяя управляющим за его спиной даже пошевельнуть пальцем.
И успевает следить за новинками хай-тека, вспомнил я брошенные вскользь слова Эльвиры, что у нее даже дед пользуется наладонником и сам инсталлирует себе программы, хотя мог бы шевелением пальцев велеть сделать это специалистам.
Лавина открытий нарастает, каждый день на рынке появляются навороченные штуки со сложными программами, сейчас мини-компьютеры не только в каждом кофейнике или чайнике, но даже в ложках и вилках, где поднимают крик, если слишком горячо и можно обжечь язык, когда нитраты или канцерогены, слишком много тугоплавких жиров и все такое прочее, навязчивая забота о здоровье.
Даже генетики, что еще не в силах убирать дефектные гены из взрослого человека, похвастались об успешном изменении кода муравьев тетрамориум. Теперь любители домашнего содержания могут заказывать по недорогой цене этих самых неприхотливых и всеядных муравьев размерами от пяти до десяти сантиметров, а это почти с мышь, в таких случаях легко рассмотреть и без лупы красоту этих уникальных и умных животных.
Но алармисты тут же закричали о недопустимости таких экспериментов. Дескать, у муравьев всего один-два ганглия в мозгу, и то создают настоящие цивилизации, а у модифицированных мозги будут в сотни раз, если не в тысячи, крупнее, в этом случае кто знает, чего от муравьев ожидать?
Урланис пришел на работу тихий, пришибленный, голова втянута в плечи, я тут же вызвал к себе и потребовал, стараясь выглядеть грозным, чтобы все и начистоту.
Он тяжело вздохнул:
– У меня как раз тетры… Люблю их! Неторопливые, никогда не суетятся, не дергаются из стороны в сторону, бегут без рывков, красиво… И характер у них спокойный, но упорный…