Ратибор. Окталогия
Шрифт:
– Помнить-то я помню, и очень даже хорошо, потому никак в толк не возьму, что случилось-то, Ратиборчик?
– Что случилось?! Ты мне дурочку тут не валяй, плюгашка белобрысый! Почему Жиля с минуту назад, после разговора с тобой разревелась и в подсобку, вся в слезах, убежала, а?!
– А-а-а, вот в чём дело! Так это она, наверно, с радости слезу пустила, воробушка… В смысле, Ратиборушка…
– Какой я тебе воробушка, помётец ты комариный?! И с какой такой радости ещё?! Ты мне дурковать заканчивай, не гневи меня!..
– Да с такой, Ратик, что я ей пожениться предложил, а она вдруг рыдать начала ни с того
– О как! – Ратибор удивлённо хмыкнул. – Неожиданно… отличная новость, Емеля! Я-то думал, чего ты там всё скрываешь да недоговариваешь, а тут вон оно что, оказывается!..
– Э-э-э, не-е-е-е, – Емельян шустро отсел на другой конец стола от собравшегося было дружески хлопнуть его по спине могучего витязя. – Хватило мне прошлого раза! Я из-под лавки не хочу более вылезать!.. С тобой, Ратиборчик, так и до свадьбы не дотянешь…
– Только, Емеля, ты в следующий раз всё-таки, как увидишь свою зазнобу, замуж её зови, а не жениться, – язвительно хрюкнул сидящий рядом Мирослав.
– А что, есть разница? – Емельян озадаченно покосился на русоволосого воина.
– Представляешь, Емеля, есть! И что характерно, немалая, – усмехнулся Ратибор. – За му-жа кто выходит, ты или она?
– Эм, вроде она, Ратик…
– Вроде?! – громко расхохотался Мирослав. – Так ты что, ещё не определился?!
– М-дя, Емеля, – Ратибор также не удержался от смешка, – ну ты, конечно, порой ляпнешь, так ляпнешь…
– Да ну вас, – насупился Емельян. – Понял я всё, понял…
– Ну слава богам! – хмыкнул Мирослав. – А тебя, кстати, не смущает, что Жилька того, немного… Как бы это сказать помягче…
– Слегка кособоконькая? – Емельян нетерпеливо отмахнулся. – Я и не замечаю! Зато она отлично готовит, хозяйственная, добрая, ласковая, весёлая, да и вообще, люба мне… Каждый день о ней думаю!.. И ночь… И утром, и вечером, и в полдень, и…
– Наверно, это любовь, – проворчал довольно Ратибор. – Молодца, Емеля! Растёшь на глазах, я гутарил уже! Так, глядишь, будет с тебя толк, коли опять свинку хмельную не оседлаешь…
– Да не, Ратик, с этим я всё, завязал! Пьянству – бой, как говорится! – отмахнулся нетерпеливо Емельян. – Какой же я тупорылый был раньше, о боги!..
– Кажись, взрослеть начал наш малец, – с улыбкой кивнул на это Мирослав.
– Давно пора! – одобрительно подмигнул другу Ратибор.
Вечером того же дня, когда на подмогу Мирградскому княжеству прибыли воины Борграда, сидели трое приятелей в таверне «Четыре копыта» и не спеша трапезничали, лениво при этом обсуждая дела насущные. Рядом с их столиком то и дело появлялся искрящийся от счастья Феофан, готовый стремглав помчаться выполнять любой заказ дорогих гостей. Старик и не пытался скрыть свою радость от только-только обрушившейся на его седую голову новости, что евонная непоседливая доча, похоже, нашла-таки себе пару. Народу в кабаке под вечер набилось под завязку. Возбуждённый люд вовсю обсуждал радостные вести о прибытии на подмогу кабанят; настроение горожан явно улучшилось. Пиво и медовуха лились рекой. Шум и гам стояли в харчевне. В этот миг дверь в «Четыре копыта» широко распахнулась, и в дверном проёме показался мощного сложения витязь. Средних лет на вид, с правильными чертами лица, лохматой, каштановой гривой, бородищей до пупа и вполне себе заметным брюшком, он уверенно зашёл в корчму и остановился, внимательно осматриваясь. На поясе у него болталась внушительных размеров палица.
– Р-р-р-ыжий медведь! – раздался его громогласный рык, заставив испуганно замолкнуть отдыхающий в заведении народ. Похоже, пришлый воин углядел того, кого высматривал. – Наконец-то, я нашёл тебя! Силушкой когда мериться будем опять?! Я пришёл за реваншем, как и обещал!
– Ба-а-а! Какие люди! – раздался не менее оглушительный рёв в ответ поднявшегося со скамьи Ратибора. – Светозар, ты, что ль, старый коняга?! Мыски ног-то своих из-за пуза всё так же разглядеть можешь только тогда, когда живот со свистом втягиваешь?
Под облегчённый вздох сидящих в таверне людей, понявших, что драка (по крайней мере, пока) отменяется, два могучих великана встретились в центре зала и обменялись крепким рукопожатием, после чего Ратибор усадил пришлого богатыря за свой столик, заодно познакомив того с Емелей. С Мирославом Светозар, начальник городской стражи Орёлграда, а по совместительству и личной охраны князя Изяслава, был хорошо знаком.
– Сколько лет, сколько зим! – Светозар отхлебнул кваса из подвинутого к нему Емельяном кувшина, благодарно кивнул и, явно проголодавшись с дороги, принялся налегать на добрый поросячий окорок, что тут же поставил перед ним по указанию Ратибора хозяин заведения. – Сколько мы не виделись? Года два точно?! А где ваш третий, Яромир?
– Яр теперь при Святославе постоянно, личным телохранителем государя на щи себе зарабатывает… А не встречались пару лет, не меньше, это верно, – согласно кивнул Ратибор, из-под прищуренных век взирая на своего давнего оппонента, к которому определённо испытывал должное уважение. И это уважение было взаимным. – Какими судьбами в Мирграде? Неужель только из-за реваншистских настроений пожаловал к нам? – в их поединке, который состоялся два с половиной года назад, перед отъездом рыжебородого витязя на Первую заставу, победу праздновал Ратибор.
– Слышал я, с волками у вас склока добрая, – слегка прожевав, молвил Светозар, внимательно взглянув на молодого гиганта.
– Есть такое. Ты почему не сказал нам тогда, в Орле, что Ждан Заяц – сын Кулбаха? – синие глаза Ратибора в упор смотрели на сидящего перед ним боевого товарища. – Только не говори, что не знал!
– Знал… – Светозар виновато опустил голову. – Извиняй, дружище, но у меня строжайший приказ Изяслава был, никому ни слова… Никому, понимаешь?! Только я, Бизюк да Изя в курсе были насчёт их родства…
– Ну, насчёт Бизюка, этого хитрозадого жучилы, мы и не сомневались, – со смешком встрял Мирослав. – А сам Ждан чего не растрепал об этом на всю округу?
– Ну, во-первых, волчар-то у нас, в Орле, не очень-то и жалуют, если что! Так ведь можно было и средь своих поутру не проснуться из-за кинжала в глотке… Кулбах ведь, как это ни забавно сейчас звучит, разбойничий народец не очень-то жаловал, на кол сажая при первой возможности… По крайней мере, тех лиходеев, что не под его крылом были! Или его лапой… Ну а во-вторых, он же незаконнорожденный, Ждан-то!.. Был… И думается мне, гложило Зайца из-за этого некое чувство… Как его там правильно… Неудовлетворённости, что ль…