Разорвать порочный круг

АNЕlover

Вороной конь побежал вперед, шумно дыша и глядя на мир наполненными ужасом глазами, и, нервно стрегя ушами и вскидывая голову вверх, понес своих всадников прочь с этого места. Перед ними то и дело мелькали другие люди и лошади, приходилось уворачиваться от кидавшихся им навстречу вихтов. А потом перед ними появилась широкая спина Маленького Джона, что гнал вперед своего коня и все нукал на него да прикрикивал, скорее нагоняя вперед и спеша уйти из наполнившегося Иными Уэстхея, и Болтон поскакал прямиком за ним, стараясь держаться хоть одного знакомого лица.

Присевшая

на постель дочь Старка не спускала своего взора с Рамси, что стоял с задумчивым видом, прислонившись к столу, и изредка поглядывал на нее. Волчица нутром чуяла, что вскоре муж вынырнет из размышлений и обратит свое внимание на нее, и надеялась, что это обернется чем-то приятным для нее. Хотелось, чтобы сегодня выдался спокойный вечер и можно было бы расслабиться после длинного дня, проведенного в сумасшедшей скачке от Уэстхея до этого лагеря. Из их сопровождения не спасся всего один человек, остальные, хоть и по отдельности, но доехали сюда.

Ушибленная нога, что беспокоила Волчицу при ходьбе, сейчас покоилась в вытянутом положении и не доставляла неудобств. Санса мало сомневалась в том, что под одеждой скрывался огромный черный синяк, оставленный оленем-вихтом в память об их встрече, и надеялась, что по приезде в Последний Очаг милорд разрешит ей обратиться к мейстеру или сам раздобудет для нее мазь. Все-таки Рамси присматривал за ней и в большинстве случаев в последнее время старался не оставлять ее нужды без должного внимания, так что, наверное, если милорду показать этот ушиб, то он позаботится и о нем.

Взор Болтона уже на протяжении некоторого времени был прикован к жене, и, когда девушка начала вопросительно смотреть на него в ответ, бастард заговорил:

— У тебя есть что мне сказать?

Внезапный вопрос-намек Рамси сперва озадачил дочь Старка, и та, на пару секунд сморщив в задумчивости лоб и потупив взгляд, затем вскинула взор к лицу мужа и произнесла, признавая свою ошибку и извинительно глядя на мужчину:

— Я не должна была убегать без вашего разрешения, милорд, — она чуть опустила голову и, потупив взор, с покорностью добавила: — Прошу прощения, что ослушалась вас.

Немигающий, скучающий взор бастарда ни на секунду не покидал подтянувшую сейчас под себя ноги и сжавшуюся жену. На бесстрастном лице Болтона ничего нельзя было прочесть, и когда тот заговорил, Волчица вся напряглась и насторожилась.

— Просишь прощения? — то ли спросил, то ли утвердил, то ли просто удивился наивности девушки бастард.

— Да, — робея на глазах, произнесла Санса.

Начав уже нервничать и сожалеть о совершенной ранее оплошности, Старк быстро перевела дыхание и продолжила говорить, осознавая, что ее просьба о прощении выглядела, да и по сути являлась, жалкой отговоркой и попыткой уйти от последствий неповиновения:

— Но я осознала свою ошибку и готова понести наказание.

Договаривала Волчица уже с опущенной головой и избегая пересекаться взглядом с мужем, смотрела на него, но не смела переводить взгляда к его лицу. Она ошиблась и надо было это принять,

не сопротивляться наказанию и извлечь из этого урок, который в будущем поможет ей избежать подобных ситуаций. Единственное, чего сейчас действительно боялась Санса, так это жесткости наказания и его продолжительности. Было страшно, что милорд снова ограничит ее жизнь одними покоями или более не позволит передвигаться без связанных рук даже в присутствии других лордов.

— Это хорошо, что ты готова к наказанию, — с одобрением произнес Болтон.

Он перестал прислоняться к столу и, встав прямо, поманил к себе жену. Следуя молчаливому указанию, Санса послушно встала с кровати и подошла к мужу. Внутри все дрожало от еще не отпустившего за день страха и уже накрывающей волны нового, из-за чего девушке становилось труднее себя контролировать. Застыв перед Рамси, Волчица с покорностью смотрела ему в лицо и старалась показать всем видом, что подчиняется ему и не посмеет оказывать сопротивления.

Окинувший же ее с ног до головы внимательным взглядом Болтон проговорил:

— Не будешь так больше делать?

— Нет, милорд, не буду, — честно ответила дочь Старка.

Какое-либо желание еще раз без разрешения отходить от Болтона теперь напрочь отсутствовало, и девушка совестливо глядела на мужа, сожалея о своем, хоть и не преднамеренном, но все-таки непослушании. И вопреки пониманию, что сейчас должно было последовать заслуженное наказание, от которого было не уйти и которое должно было соответствовать тяжести проступка, Санса все равно боялась быть наказанной, стыдилась своего поведения и необходимости милорда заниматься ее воспитанием. И теперь, стоя перед мужем, она не нашла в себе духу смотреть ему в лицо, отвела свой взор в сторону и стояла, потупившись и сильно нервничая.

— Волнуешься?

Голос Болтона прозвучал внезапно и резко, словно разрезавший воздух нож, и девушка, сжавшаяся внутри от нарастающей тревоги, тихо произнесла «да» и зажалась еще больше, не зная, как сделаться меньше в размерах. Она не видела лица мужа и не могла сказать, злился он или нет, остался таким же бесстрастным или же пристально ее сейчас рассматривал. Однако она могла слышать его.

— Но ты сказала, что готова.

Под ложечкой засосало, стало очень страшно за то, что она не справляется, ведет себя неподобающим образом и тем самым сердит мужчину только еще больше. Чуть приподняв подбородок и переведя свой взор к лицу Рамси, Волчица заговорила:

— Я не соврала, милорд, я готова. Просто я боюсь, что будет очень больно… И все еще переживаю из-за сегодняшнего нападения…

Внимательно и оценивающе взирающий на Старк бастард начал спокойно, неторопливо говорить, будто не хотел еще больше запугать и без того встревоженную жену:

— Если ты будешь хорошей девочкой и будешь слушаться меня, то тебе будет не так больно. Не более того, чтобы ты не смогла вытерпеть.

Бастард замолчал, и немного обнадеженная Санса с безысходностью в глазах посмотрела на него и мягко прошептала: