Ребенок от убийцы брата
Шрифт:
У меня сильно заколотилось сердце.
— О чем это вы говорите?
Валеев иронично посмотрел на меня.
— Дорогая, как ты думаешь, кто из нас может лучше обеспечить парня? Дать ему все возможности для гармоничного развития, обеспечить ему отличное будущее?
— Рома — смышленый мальчик. Он прекрасно учится.
— Но этого недостаточно, чтобы стать успешным, — фыркнул Валеев. — Рядовая школа для глухих — не венец образования. Мой сын достоин лучшего — и я ему это обеспечу. Существуют прекрасные интернаты, где
— Что??? — после его слов меня затрясло со страшной силой. — Вы же сказали, что не станете отнимать у меня ребенка! Вы же сказали, что понимаете, что я его мать.
— А я его отец, — вперился в меня тяжелым взглядом Валеев. — Отец, которого ты упорно стараешься не замечать.
— Но вас не было рядом с ним все эти годы! Нельзя так просто появиться в жизни семилетнего ребёнка со словами «я твой отец» и рассчитывать на что-то.
— Хочу тебе напомнить, что это не моя вина, — усмехнулся Валеев. — Я понятия не имел, что этот парень — мой сын. Поэтому если тебе надо кого-то винить в происходящем, то ты обратилась не по адресу.
— Но вы хотя бы понимаете, что это глупо… если не сказать жестоко — полностью менять жизнь мальчика только потому, что вы, наконец-то, узнали о своём отцовстве.
— Я предлагаю тебе более щадящий для него вариант, но ты отказываешься.
— Вы предлагаете мне глупость!
Валеев вдруг резко рванул в мою сторону. Я и до этого стояла, прижавшись к стене, но после его стремительного броска в мою сторону вообще в неё вжалась, стараясь слиться с бетоном… Не помогло: Валеев, расставив руки по обе стороны от моей головы, в то же время почти впечатывался в моё тело — фактически, заблокировав любое моё движение.
— Я предлагаю тебе единственный нормальный вариант, который не покалечит нашего ребенка, — серьёзным тоном протянул Валеев, глядя мне прямо в глаза. — Ему и так придется тяжело приспосабливаться к этому миру. Потому что мир — это не только школа для глухих детей и милая мамочка.
— Вы думаете, я этого не понимаю?
Меня смущала его близость. Мы касались телами и практически обменивались дыханием — так близко он стоял рядом со мной.
— Если бы понимала, то не винила бы меня в том, что я хочу сделать, — усмехнулся Валеев. — Рома может вырасти просто глухим, а может вырасти глухим сиротой с неродной матерью-одиночкой. А теперь подумай, где он вырастит более счастливым?
Слова Валеева били по самому больному.
— Я предложил тебе брак, предложил создать семью — так, чтобы пацан рос в нормальной обстановке с обоими родителями, но ты только что от этого отказалась. Твоё право. Моё право отца думать, как будет лучше для моего сына.
Окинув меня медленным, нарочито ленивым взглядом, Валеев усмехнулся.
— Я не желаю, чтобы мой ребенок вырос затюканным маменьким сынком, не знакомым с миром мужчин.
— Но вы только что сказали, что признаете меня как его мать! —
— У нас есть всего два варианта как нормально вырастить пацана: в полной счастливой семье, где у него будут любящие родители, либо в интернате, где о его психическом, физическом и прочем здоровье будут думать профессионалы. Я дал тебе выбор.
— Это выбор? — Я видела, что Валеев не шутит и от этого мне становилось плохо. — Вы и правда так думаете?
— Слушай, — прищурился мужчина. — Ты вроде ни с кем не встречаешься, полностью свободна… мужика у тебя точно нет. В чем проблема?
Я в ужасе уставилась на Валеева.
— А вы что, не понимаете?
— Не особо. — Он пожал плечами. — Какие у тебя ко мне претензии?
— Кроме того, что мы не знакомы, и вы мне не нравитесь?
— Ты ещё со мной не спала, откуда ты знаешь, нравлюсь я тебе или нет? — пытливо приподнял бровь Валеев. — Может, тебя потом вообще из кровати за уши не вытащишь?
Я услышала чей-то замученный вскрик, очень похожий на рыдание, и только спустя пару секунд поняла, что это была я.
— Вы издеваетесь? — покосившись на Валеева, поинтересовалась я.
— Немного, — покаянно кивнул мужчина. — Ксан, ну что ты как маленькая. Дети быстро растут и быстро соображают. Как скоро он поймёт, что мы лишь изображаем семью, живя как соседи. Думаешь, это поможет построить ему сильную психику?
— Ну, это же не повод …
— Если семья, значит — настоящая семья, а не пародия какая-нибудь, — махнул рукой мужчина. — Решай сама, какого будущего ты хочешь для нашего парня.
— Вы не понимаете, да? — всхлипнула я. — Вы не понимаете, что у меня не выбора. Я не смогу… не смогу жить с вами одной семьей. Понимаете? Вы убили моего брата.
На острых скулах Валеева заходили желваки.
— Я его толкнул, — отрезал мужчина. — Это был несчастный случай.
— Несчастный случай? — я подумала, что снова ослышалась. — Да вы же избивали Лейсян и Виталия.
— Ерунда! Ты должна быть в курсе, что в материалах дела, кроме показаний Лейсян, никаких больше доказательств нет. И не могло быть, — недовольно ощенился Валеев. — Да, я наподдал твоему брату, когда снимал его со своей жены. Я что, не имел права? Да любой нормальный мужик так бы среагировал.
— Вы угрожали им оружием, вы запугали Лейсян…
— А ещё моя бывшая семь лет врала, что Ромка — сын твоего убиенного брата, — усмехнулся Валеев. — Ты и дальше будешь верить её вранью?
Мужчина немного отстранился, дав мне возможность вздохнуть полной грудью.
— Я ни за что не поверю, что ты не вникла в подробности уголовного дела, — покачал головой Валеев. — Наверняка ты в курсе каждой приобщённой бумажки, в курсе каждого вывода следствия, и знаешь, что кроме обвинений Лейсян, других зацепок просто не было.