Рейс в одну сторону

Лопатин Федор

– Да, волнуется, вояка, - сказал тихо Трясогузов.
– Ну, ничего, поволнуется и пойдет потом к себе в казарму, запивать эдакое горе водкой.

Прошло минут пять. Рабочие, сидевшие за баррикадами, что-то горячо обсуждали, а потом встали и начали их разбирать - восстание провалилось.

– Жалко, блин!
– в сердцах сказал Трясогузов.
– Давненько я шоу в прямом эфире не видел.

– И не увидишь, - ответил

ему Малыш, стоявший за спиной толстяка.

Альфред вздохнул, и, не поворачиваясь, сказал:

– Если ты, морда, еще раз подкрадешься, ты до ночи не протянешь, понял, ублюдок?

Тот только тихо рассмеялся.

– Ты можешь сколько угодно тут брыкаться, но от меня тебя не уйти, свинка, - с этими словами он вновь отошел к толпе сотрудников, которые не собирались расходиться.

Альфред знал, что рано или поздно их противостояние должно чем-то закончиться, но как это произойдет и произойдет ли вообще...

Он вздохнул и снова уткнулся в свой монитор, забыв о нерешенных математических задачках, которых осталось еще сорок штук.

По окончании рабочего дня, Трясогузов, дождавшись сменщика, который был в этой смене третьим, чтобы слежение было круглосуточным, он, попрощавшись с Филимоновым, сказал:

– Здесь забастовка была, так что будь внимательнее.

– Понял тебя, Альфред, - ответил тот, не задав больше ни одного вопроса, хотя стоило бы. Филимонов уперся взглядом в монитор, предварительно прощелкав все камеры, выведенные на его компьютере.

Как только толстяк отъехал от своего рабочего места и поравнялся с тем телефоном, по которому восемь часов назад он звонил Ястребову, на его плечи легли чьи-то руки. Мгновенно сработавшее предчувствие, не обмануло его и в этот раз.

– Чего тебе надо, выродок?
– не оборачиваясь, спросил он.

– Я же сказал - поговорить, - отозвался Малыш из-за спинки кресла.

– Не собираюсь я с тобой ни о чем разговаривать.

– С чего это ты так решил?

– С того, что я сейчас сообщу охране, что ты не тот, за кого себя выдаешь, и тебя тут же скрутят: ты даже до толчка не успеешь дойти - вон как у тебя голос дрожит, наверное, терпел всю смену.

Тут Малыш толкнул кресло, отчего Альфреду стало не по себе, потом он вышел перед ним и сказал:

– Нам надо встретиться в каком-нибудь безлюдном месте и серьезно поговорить: есть важная информация о вашей общей знакомой?

–

О какой знакомой?
– спросил Альфред, вдруг напрягшись: снова предчувствие что-то ему говорило, но он не мог понять, что именно.

– Помнишь, повариха ваша пропала?

Альфред уставился на него, не веря своим ушам.

– А ты откуда знаешь: ты же пропал с того корабля - мы уж думали, тебя акулы сожрали?

Малыш усмехнулся:

– Ну, нет, приятель, меня не так-то просто сожрать, тем более, каким-то там акулам. Мне удалось скрыться в таком месте, о котором знают только несколько человек, вот они-то меня и прикрывали.

– Ну, тогда вам всем крышка, понял?
– сказал Трясогузов.

Малыш кивнул.

– Вижу, ты не понимаешь, что творится на всем архипелаге.

Альфреду надоели эти загадки и он, хотел было проехать вперед, но Малыш выставил вперед ногу и носком дорого ботика уперся в подножку кресла.

– С дороги, урод!
– сказал Трясогузов, - я сейчас охрану позову.

– И что дальше - старший-то здесь я! Короче, давай уже не будем валять дурка и назначим место встречи.

– Нет, - отрезал Трясогузов, - мне не нужен это разговор - пусть полиция со всем разбирается, или администрация.

Малыш посмотрел в потолок.

– Да полиции, как и администрации, чихать на всех нас. Ты думаешь, он дадут тебе спокойно работать до конца твоих дней? Нет, конечно же. Они буду ежемесячно трепать тебе нервы, подставляя и обвиняя в том, что ты не делал - это у них распространенная практика устрашения сотрудников, чтобы те были им по гроб жизни обязаны, если их выпускают из-под стражи, например... Там очень много способов превратить человека в раба, пусть он и не сидит на цепях. Ты хочешь такого будущего?

Альфред молчал - ему и впрямь хотелось узнать правду о Светлане от этого страшного человека, и то, что он говорил, было и впрямь на нее похоже.

– И ты от меня отстанешь?
– спросил Альфред, не надеясь на честный ответ.

– Клятвы тебя, конечно же не убедят...

– Естественно, нет!

– Ладно, поверь на слово, или даже, нет, лучше я тебе кое-что покажу, но для этого понадобится вернуться к монитору - моему монитору. Поехали, дружище?