Рейс в одну сторону
Шрифт:
Он не заметил, как кто-то сзади подкрался: толстяк услышал лишь странный вопрос:
– Ну, что, Весельчак, дашь покататься?
Глава 21
В конференц-зале было шумно и душно. Королев, расстегнув халат, ожидал, что ему станет чуть-чуть прохладнее, но, спустя несколько минут, всё равно не чувствовал никаких изменений - как стояла невыносимая духота, так и продолжала стоять.
Прекрасную незнакомку, с черными волосами, он так и не увидел, хоть и очень старался, прикладывая для
– Свеча, что-ли?
– Нет, это какой-то световой эффект, - раздалось в ответ.
– Заткнитесь вы оба!
– яростно шептал третий, но его куда-то послали, и он обиделся, произнеся странные слова, из которых Королев услышал только: "доложу, куда надо".
Тем временем, огонь впереди разгорался всё сильнее. Он увеличивался в размерах, будто лампу приближали к нескольким сотням зрителей. И вот, перед людьми высветилась высокая сцена, на которой горело настоящее огромное пламя. Было не по себе: у Королева сложилось впечатление, что этот огонь может перекинуться на впереди стоящих людей, а там и на всю толпу - тогда им точно не выбраться.
Он, конечно, понимал, что здесь, на объекте, находится полно удивительных вещей, но чтобы дойти до такого зверства, какое показывали, например, в фильмах про войну, где целую деревню немцы сжигали в огромном амбаре, в это он поверить не мог.
Вся толпа сделала шаг назад, чуть ли не давя своих соседей, стоявших за ними. Еще чуть-чуть и начнется паника, а потом настоящая давка, в которой Королев был, в последний раз, в московском метро, когда ехал в электричке до своей работы, еще той "настоящей", как он ее называл, работы, где был прикреплен к кондитерской фабрике, в качестве помощника наладчика оберточных машин.
Королев, скорее умом, чем сердцем, понимал, что это, наверное, искусная работа здешних декораторов, или кто там занимается подобными штучками. Но именно сейчас он почувствовал, что от этого фальшивого огня исходит самый настоящий жар. Причем, он ясно осознавал, что не было никакой промежуточной ступени, когда сначала появляется тепло, а уж потом печет, как на костре - нет, здесь было по-другому. Воздух, нагретый сотнями людей, вдруг раскалился, и Королева прошиб пот. Мокрое его лицо не спасало от жара, и он находился словно в настоящей парилке, из которой не было выхода. Вернее, выход был, но чтобы его достигнуть, надо протолкнуться сквозь массу людей, стоявших у гигантских дверей, а потом сломать эти двери, что вообще не представлялось возможным. Две стальные воротины, как в каком-нибудь депо, где "отдыхает" паровоз, были закрыты на магнитный замок, и доступ к нему был у того, у кого есть пульт.
– У кого есть пульт?
– спросил он себя тихо вслух, будто пробуя эту мысль на вкус.
– А пульт только у Валерия, или еще кого-нибудь, -
Огонь горел еще минуту, и когда он достиг поистине гигантских размеров в половину стены, то сразу же стал бледнеть, и, наконец, исчез. В зале загорелся свет - толпа облегченно вздохнула. Королев увидел усталые бледные лица, будто обреченных на муки, людей, вынужденных, пусть и за большие деньги, находиться здесь в полной изоляции и работать целыми днями без выходных. Также Петрович видел, что для людей, только что исчезнувший огонь был настоящим нервным потрясением, а не просто невинной неожиданностью, которая не имеет последствий. Если это было частью шоу, чтобы привлечь внимание, тогда организаторам можно было гордиться своей работой: многие были шокированы настолько, что готовы были написать заявление по собственному желанию. У других же, как, например, у Королева, этот испуг вызвал неприятную резь в животе.
Когда на сцену вышел человек, Королев с удивлением обнаружил, что это был Валерий. "Черт бы побрал этого Валерия", - только и успел подумать Петрович, но продолжения мысли не последовало.
– Друзья!
– гаркнуло из динамиков, вмонтированных в стены.
– Прошу минуточку вашего внимания!
Толпа перестала гудеть, а потом повисла гробовая тишина. Королев не был на сто процентов уверен, что именно такой уровень тишины присутствует в братской могиле, но, до сих пор он ощущал себя именно там, пока настоящий огонь на сцене не оказался бутафорским.
– Товарищи, нас хакнули!
– вновь раздался знакомый голос из стен. Толпа ахнула, как один человек.
– Что, опять?
– крикнул кто-то из полумрака.
– Да, опять!
– тут же из динамиков ответил Валерий, прекрасно понимая, что звук он врубил на полную мощность, и не собирается его убавлять.
– Враг не дремлет, товарищи, и мы должны...
Люди заткнули уши. Кто-то крикнул:
– Потише сделайте!
Валерий, будто не слыша яростных пожеланий, всем своим видом демонстрировал, что громкий звук - это не та проблема, с которой следовало бы бороться...
– Да он издевается!
– вновь раздалось уже несколько голосов.
– Ты сюда спустись и послушай, чудак!
– не сдержался большой бородач, живо напомнивший Петровичу Курта Люттэ, микробиолога с Фаяла. Королев мгновенно, про себя, отметил, и тут же поморщился от новой странной мысли, что многие люди, стоявшие здесь в зале, напоминают ему тех, кого он оставил там, на первом объекте, среди кучи разорванных тел. Ему вдруг представилось, что он попал в место, наполненное призраками, и он - единственный живой человек, которому предстоит... Предстоит что? Почему он решил, что он живой, а не такой же призрак, как и все остальные, здесь находящиеся? Неожиданно заболела голова. Всё завертелось перед глазами. Стало не хватать воздуха и Королев, потянувшись к вороту рубашки, рванул его, что есть силы. Отлетевшие пуговицы упали на пол.
Тем временем, толпа услышала, как Валерий откашлялся, убавляя, попутно, звук в колонках. В наступившей тишине Королеву послышался хруст - кто-то раздавил его пластмассовую пуговицу.
– Ну, слава Богу!
– крикнули откуда-то сбоку.
– Причем тут Бог?
– взвился, стоявший по соседству с Королевым, тощий старик.
– Заткнись, дурак!
– не сдержался его идейный враг.