Ричард Длинные Руки – ярл
Шрифт:
Наступила звенящая тишина. Король уже открыл было рот, чтобы велеть сбить оковы с пленника, тем самым посрамив меня, но сбоку что-то предостерегающе сказал Вирланд, король стиснул челюсти, уставился на меня испепеляющим взглядом.
— Хорошо, — проговорил он наконец сдавленным от злобы голосом, — мне сейчас некогда заниматься этими мелочами… оставляю это до возвращения герцога Готфрида. Это его замок, пусть и решает.
Вокруг зашумели, прославляя мудрость короля, я потихоньку выдохнул. Уже в который раз пугаю общественным мнением, и всякий раз срабатывает. И хотя общественное мнение формируется пока только из крупных лордов и, возможно, наиболее богатых купцов, глав гильдий, однако лиха беда начало, кончится это, как уже известно, всеобщим избирательным правом, харассментом и мониколевинскизмом.
Вирланд и Анастальф потихоньку увели короля в сторону, разговаривая с ним в преувеличенно торжественных тонах и с самыми озабоченными мордами, словно уже делят мир. Возле клетки осталась только челядь, они дразнили и тыкали в огра ветками особенно старательно, огр начал рычать, но пришли слуги из свиты короля и натянули полотно сверху, завязали веревками.
Леди Дженифер сделала вид, что ее вовсе не интересует ни огр, ни я, отошла в сторону. До приезда короля в этой части двора обычно упражнялись стрелки. На дереве, кажется, это дуб, и сейчас висит толстая и широкая доска с разноцветными кругами разного диаметра. Дженифер остановилась возле дерева, взглянула наверх, прошлась немного, всякий раз посматривая на ветки. Мне показалось, что кого-то ждет, в то время в дверях донжона показался граф Франсуа, заулыбался и вразвалку направился к Дженифер. Оставаться вот как я стою — неловко, будто подсматриваю, я двинулся через двор, громко топая. Леди Дженифер подобрала блестящий желудь и с интересом рассматривала, делая вид, что не замечает меня.
— Не забывайте похрюкивать, — посоветовал я.
Она вздернула прекрасные соболиные брови, округлила глаза.
— О, сэр Ричард! Что вы так подкрадываетесь, как…
— Не продолжайте, — сказал я, не останавливаясь, — а то в своей невинности скажете совсем ужасные вещи…
Она сказала мне в спину разгневанно:
— Стойте! Раз уж так испугали, подкравшись незаметно, как… ладно, смолчу, принимая во внимание вашу деревенскую стыдливость, то теперь побудьте с дамой, пока не подойдет ее…
— Друг, — подсказал я. — Очень емкое и удобное слово, за которым можно спрятать все. Это не граф ли Франсуа?
Она оглянулась на замедлившего в нерешительности шаги графа, лицо его совсем вытянулось, когда Дженифер скорчила гримаску и отвернулась.
— Нет, — ответила она с надменностью, — не граф Франсуа. Но друг. А что? Вы что-то имеете против?
Я содрогнулся всем телом, протестующе выставил ладони.
— Нет-нет, что вы!.. Преклоняюсь перед смелыми людьми… настолько смелыми.
Она холодно прищурилась.
— Что вы имеете в виду? Мне показалось, что задираетесь с королем достаточно дерзко. А сейчас вдруг уже поджали хвост?
Я покачал головой.
— Вы ни при чем, мне показалось, что король посягает на мои права. А в этих вопросах мы, мужчины, очень эрогенны. В смысле чувствительны. Только я, как ваш старший брат, могу выдавать вас замуж. А как любящий брат, предпочитаю выдать за того, кого избрала моя дорогая сестренка. И за того, у кого хватит мужества… где он, покажите этого смельчака! Я уж страшился, что никто на вас, дорогая сестра, не женится — самоубийство нынче не в моде… Но, к счастью, в этом медвежьем краю об этом еще не знают.
Дженифер оглянулась на графа Франсуа, он остановился у задрапированной клетки и делал вид, что рассматривает грязные пятна на полотне. К нему подбежал оруженосец, что-то сообщил, но его сиятельство раздраженно отмахнулось и изволило послать его прочь. Краем глаза он посматривал в нашу сторону. Дженифер заметила, сказала мне ядовито:
— Он красив, не находите? У него одна шляпа стоит дороже ваших доспехов, сэр Ричард!
— Чем дороже шляпа, — заметил я, — тем ниже владелец склоняется перед ветром.
— Он не только перед ветром склоняется, — ответила она дерзко. — Он галантен, сэр Ричард!
Из башни вышел Мартин, направился было к воротам, но, увидел нас с Дженифер, быстро пошел к нам, на ходу отвесив глубокий вежливый поклон Дженифер и почтительный мне, посмевшему так разговаривать с королем.
Я улыбнулся Дженифер:
— Думаю, не ошибусь, если ничего не скажу. Мартин, мы знаем, что только у того, кто ничего не стоит, нет врагов. У нас их есть, это хорошо. Добро должно быть с кулаками, если у него нет мечей, топоров, кинжалов и стрелкового оружия, но у нас их есть тоже, что есть гуд. Одно только я не рассмотрел, как у нас с воинскими умениями? Или ученье — свет, а неученье — армия?
Мартин откликнулся с удовольствием, кося хитрым глазом на леди Дженифер:
— Гоняю, как волк зайцев. Мне лучше, когда меня здесь проклинают, но в схватке остаются целыми, чем наоборот.
— Отлично, — сказал я, — добро побеждает зло его же оружием, это аксиома. Леди Дженифер, вам в самом деле это интересно?
Она фыркнула.
— Вам придется поверить, что именно я помогала отцу во многих его делах. В том числе даже с закупкой коней и доспехов. Наш добрый Мартин вам это подтвердит. Так что я с интересом слушаю ваши глупости… Видимо, вы хотите убедить нас, что догадываетесь, за какой конец меча браться?
Мартин молча улыбался, я с сокрушением развел руками.
— Увы, не знаю. Покажете?
Она прикусила губку, сообразив, что в запале ляпнула лишнее, все-таки это я разогнал нападавших на деревню и захватил в плен Митчелла. Я любовался, как она сердито сверкала глазами, Мартин помалкивал, а леди Дженифер, топнув ножкой, повернулась и быстро пошла в донжон.
— Она хорошая, — произнес Мартин негромко. — Господь не дал герцогу сына, а только троих дочерей…
— Троих?
— Да, старшая, леди Милона, замужем за графом Ришаром. Его владения далековато, к сожалению. Так что леди Милона в детстве любила вышивать золотом, Дженифер вертелась возле отца, в то время как леди Даниэлла не слезала с колен матери. У леди Дженифер горячий характер, она — огонь! Но ее любят здесь не меньше, чем леди Даниэллу, которая сама кротость и всепрощение. Однако они сами беззащитны, сэр Ричард! Их уже сегодня отдали бы замуж, если бы не ваше вмешательство. Я никогда не молился, в наших землях это не принято, но сейчас я готов сказать какие угодно слова, чтобы герцог успел вернуться до того, как…
Я помолчал, ответил с усилием:
— Герцога нет, но есть мы с тобой, Мартин.
— Ваша светлость, я значу слишком мало!
— Не прибедняйся, — уличил я. — В твоих руках оборона замка. И вся воинская мощь в составе… сколько у тебя человек? Ты хоть сейчас мог бы захватить власть и стать диктатором и тираном. Если бы, конечно, замок был отдельным королевством.
Он вздохнул.
— Все шутите, ваша светлость. Но нам не до шуток. Это король! Кто мы перед ним?
— Налогоплательщики, — ответил я. — У нас тоже есть права.