Риль. Дилогия

Боброва Екатерина Александровна

Не с первого взгляда, но гораздо позже становилось понятно, что во всех этих украшениях, щедро налепленных на стены, потолки, окна, двери, колонны и лестницы нет ни одной прямой детали или угла. Всё вокруг заполонили округлости, волнистые линии, спускающиеся вниз, закручивающиеся спирали, овалы и круги. Даже на портьерах, водопадами спадающих вдоль окон, были завязаны кокетливые бантики. А строгие зеркала просто утопали в золоченых завитушках рам. От всего этого украшательского буйства рябило в глазах, а во рту появлялся противный сладковатый привкус. Глаза упорно пытались отдохнуть от всей этой волнистости на чём‑нибудь прямоугольном, но всё время натыкались на очередной феерический шедевр местных дизайнеров. А как бы хотелось вместо вон той группы круглощеких и пузатых малышей, изображенных скульптором за весёлой вознёй с собакой, поставить гениальную в своей простоте женскую обнаженную фигуру. Без рюшечек, без оборочек, но не менее от этого привлекательную.

Местная картинная галерея оказалась под стать всему дворцу. Королевская семейка была изображена в радужных тонах и позах. Их Величества и Высочества ловили бабочек, кормили птичек, выгуливали собачек, гладили кошечек, счастливо улыбаясь своими чуть заплывшими от жира глазками. Особенно умиляли отдельно идущие внизу небольшие изображения королевских питомцев. Бедные животные. Ну как можно было из серьезной собаки сделать вот такое забавное существо с бантиками на голове и тапочками с бубенчиками на ногах? Не повезло даже пернатым. Птица неизвестной Риль породы щеголяла в ярко‑красном, украшенном бусинками, ошейнике. "Не хотела бы я здесь жить", ‑ решила для себя девушка, привыкшая с детства к несколько иным стандартам хорошего вкуса. И вздохнула с облегчением, когда они, наконец, оказались в приемной. Капитан мгновенно куда‑то

испарился по своим капитанским делам, оставив Риль дожидаться высокой аудиенции.

Девушка и сама была не против передохнуть и собраться с мыслями, сидя в мягком голубом кресле, обитом приятной на ощупь тканью. Босые ноги, наконец‑то, согрелись в густом ворсе бежевого ковра. Рядом на столике стоял бокал с освежающим соком. Из него уже был отпит маленький глоточек, и, если все будет нормально, то через полчасика, она сможет насладиться его вкусом до дна. Всё‑таки отсутствие достаточного количества жидкости для больного организма чревато всякими нехорошими последствиями. Лечение дракона было весьма своевременным. Но сколько продержится от него эффект ‑ сложно сказать. Риль скромно надеялась, что её ожидание королевского внимания не продлится слишком долго. Все короли одинаковы в своём желании довести гостя до нужной кондиции, чтобы добиться максимально благоприятного эффекта от встречи.

Пользуясь передышкой, Риль погрузилась в обдумывание тех неприятностей, которые свалились ей на голову за последние дни. И самое обидное ‑ её вины в случившемся ни капельки нет. Мысли о семье лучше сразу отсечь. Только красных от слез глаз ей не хватало. Лучше подумать о несправедливости судьбы. Себя тоже жалко, но хоть плакать не так хочется. Вот почему она сейчас не на третьем курсе? Эх, давно бы уже дома была! На третьем как раз пространственному перемещению обучать начинают. Или хотя бы на втором училась бы ‑ тоже неплохо: умение искать привязку к родному миру ей сейчас не помешало бы. Хоть знала бы, куда её закинуло. А то сидит сейчас в полной э‑э‑э, неизвестности, и одни только догадки строит. Нет, она и так на год раньше, чем положено, в Академию Пространственных Перемещений, сокращенно АПП, поступила. И теперь, в свои двадцать пять лет, заканчивала первый курс, в то время как большинство её одногодок только готовились подавать документы на поступление.

Можно, конечно, было и раньше уходить из высшей школы. Например, в двадцать лет, и в двадцать пять уже проходить практику при Медицинской Академии или Академии Бытовой Магии. Ведь была же одна из её бабушек врачом. Зато остальные родственнички связали свою жизнь исключительно с ПП. В Академии родители и познакомились друг с другом. Там же и старший брат учился. Пространственных магов готовили долго и тщательно. Отбор производился ещё с детских лет. Если ребенок хотел поступать в АПП, то ему предстояло нешуточное испытание собственной выдержки. Многих отпугивал строгий запрет на магические занятия до второго курса Академии, да и рекомендуемый возраст для поступления был самым высоким, среди остальных учебных заведений ‑ 24‑26 лет. Не раньше. Хороший пространственный маг, он как фрукт ‑ незрелым сорвешь, магический уровень будет слабеньким, дашь перезреть ‑ получишь не умеющего контролировать свою силу студента. А таких ‑ только отчислять. Вот и не торопились с ранним обучением. Так как жили маги, как правило, далеко за сто лет, то и выпуск тридцатидвухлетних студентов был вполне обычным делом. Максимум, чем владели первокурсники ‑ истинным зрением, да умением сканировать состояние своего организма, вот, пожалуй, и все. Да, многие из них могли похвастаться знанием пары десятков весьма полезных в жизни заклинаний, как правило, из семейных архивов. Вот только без практики эти знания оставались лишь заученным порядком сплетения потоков энергии. Благодаря природной любознательности, подслушанным разговорам взрослых, да и подсмотренным через плечо брата конспектов лекций, Риль могла сейчас примерно понимать, что в итоге произошло тогда в парке. Версию о неведомых шутниках, закинувших её в чужой мир, она отмела сразу. Слишком опасная шалость получилась. Максимум, что хотели выпускники ‑ это переместить жертву в ближайший городок или лес. И потом самим же вернуть обратно. Риль попыталась представить их испуганные лица, когда они обнаружили, что их жертвы на месте выброса нет. И почувствовала мстительное удовлетворение. Ей было гораздо страшнее тонуть в бушующем море, а ещё страшнее встретиться с неупокоенными. Но если попадание сюда не дело рук шутников, то остается единственный вариант, который ой, как не хочется признавать за истину, ‑ Блуждающие Окна. Этот феномен пространственных перемещений долгие годы осложняет жизнь магов. Десятки теорий пытались объяснить природу Окон или предсказать их появление, но тщетно. Каждая из теорий разбивалась вдребезги о твердыню практики. Окна, плевав на исследователей и их доказательства, появлялись, где хотели и как хотели, чем весьма осложняли жизнь магам. Внося элемент неожиданности в перемещения, они могли закинуть человека вместо планируемого пляжа соседнего острова, в вечные льды северных широт. Опытному магу вернуться в исходную точку не составляло труда. Но всё равно, примерно один процент из попадающих в Блуждающие Окна исчезал бесследно. Погрузившись в глубокомысленные измышления, Риль, похоже, заснула, так как очнулась она от того, что кто‑то довольно грубо тряс её за плечо. Девушка открыла глаза. Над ней нависла высокая, весьма недовольная фигура в богато расшитом придворном платье. Дворецкий увидев, что гостья проснулась, тут же отошел в сторону. С достоинством выпрямив спину и став ещё выше, он объявил: "Госпожа, вас ожидают". Обращение "госпожа" было произнесено с легким налётом презрения. Риль потянулась и зевнула. Сколько она продремала? Минут десять, пятнадцать? Судя по перекосившемуся лицу придворного, ещё никто из гостей не позволял себе заснуть в приемной, в ожидание аудиенции их величества. Идя за дворецким, весь облик которого даже со спины сквозил негодованием, девушка лишь посмеивалась. Главное, чтобы за сон в приемной не лишали головы, а презрение местного блюстителя норм приличия она как‑нибудь переживет. Короткий коридор, с высокими светлыми окнами упирался в гигантские двери. Судя по количеству украшений, явно выходящих за рамки здравого смысла, двери вели в главный приемный зал королевства. Около дверей, постукивая от нетерпения носком ботинка по полу, их ожидал капитан. Риль, увидев старого знакомого, невольно замедлила шаг. "Не терпится ему награду за меня получить. А мне торопиться некуда, я и так долго ждала в приемной". Не торопясь, с достоинством она подошла к капитану, уже стоящему с покрасневшим лицом. "Видимо, от радости", ‑ решила девушка, останавливаясь перед закрытыми дверьми. Похоже, их действительно ждали. Не прошло и пару секунд, как тяжелые створки поползли в стороны, открывая залитый солнцем парадный зал дворца. Капитан и его спутница одновременно шагнули на белые каменные плиты зала. Риль поежилась и с тоскою вспомнила мягкий ковер приемной. Но клянчить обувь было ниже достоинства. Захотели бы ‑ сами предложили. А одалживать что‑либо в чужом мире запрещалось Уставом Академии. И пусть она не маг и про перемещения лишь книги читала, но Устав есть Устав. Для неё сейчас его правила, как надежная гавань для потерявшегося в буре корабля. Парадный зал королевства приятно удивил. Он был белым, целиком. Белые с кремовым оттенком плиты на полу, белоснежные, отполированные до блеска колонны, трон, белой жемчужиной застывший у дальней стены и ведущие к нему мраморно‑белые ступени. И на этом строгом фоне ярким уродливым пятном выделялась фигура короля, восседающая на троне. Риль лишь хмыкнула, разглядывая местного короля. Он явно был ценителем красного цвета, так как его одеяния варьировалось от бордово‑пурпурного до розового оттенка. Чуть жирноватые чёрные волосы завивались в жидкие локоны, гладко выбритое лицо отражало склонность к перееданию, но глаза глядели по‑доброму. ‑ Его величество, ‑ громогласно объявил, появившийся, словно ниоткуда, дворецкий. Риль даже вздрогнула от неожиданности. Никак он владеет магией перемещения, иначе как бы он так быстро смог оказаться около трона. Недаром, лучшими слугами считаются те, кто умеет появляться только там, где они нужны. ‑ Архариус Седьмой! ‑ продолжал хорошо поставленным голосом вещать придворный. Девушка присела в поклоне, но падать на колени, как капитан не стала. ‑ Какая у них древняя династия. Уже седьмой на троне сидит. Стабильность, это хорошо, ‑ комментировала про себя Риль. ‑ Светлейший Владыка Сияющего

Белого города, чья добрая и мудрая рука простирается от Туманных гор на востоке, до бескрайних песков на севере и бурлящего озера Маньягук на западе. Дальше шло скучное перечисление достоинств высочайшей особы, а также её подвигов во благо народа. Риль это было уже неинтересно. Наверняка, больше половины придумано, а то и всё целиком. Вот бы карту этого мира достать и уточнить, где владения Бледнолицего начинаются, чтобы точно держаться от них подальше. А то с её везучестью, она и не заметит, как к нему в гости завернет. Девушка незаметно огляделась по сторонам. В левых окнах зала, между вратарными башнями, разноцветным лоскутным одеялом спускались к морю крыши домов, а над ними ярко синело небо, сливаясь вдалеке с таким же пронзительно синим морем, справа синий цвет целиком властвовал в окнах, лишь у самого их края зеленели верхушки деревьев парка. Прозвучавшая тихим, утомленным голосом фраза, заставила её очнуться: "Подойди ближе, дитя моё". Вот так, без представления, даже без имени, просто "дитя". Если бы не заслуга в спасении принцессы, с ней бы вообще никто не разговаривал. Кто она? По сути непонятная, подозрительная личность, с простым, не благородным именем, да ещё в чужой, мужской одежде. Риль, повинуясь высочайшему желанию, подошла ближе. "А этой ночью вы, явно, не спали, ваше яркое величество. Под глазами темные круги залегли, ‑ украдкой разглядывала она короля, ‑ волновались, ждали известий о дочери". ‑ Ты вернула отцу его сердце, его единственную радость. Скоро, очень скоро я увижу свою ненаглядную дочь и смогу обнять её, ‑ глаза короля светились от плохо скрываемой радости. Сейчас перед Риль был не просто король, а любящий отец, ‑ что желаешь ты получить за свою помощь? ‑ на его лице вновь была маска властного правителя, а глаза словно затянулись корочкой льда. ‑ Мне много не надо, Ваше величество, ‑ пожала плечами Риль, ‑ но идти мне сейчас некуда, мой дом далеко отсюда, а всё имущество ‑ то, что есть на мне, да из этого добрая половина подарена. ‑ Знаем‑знаем, ‑ закивал головой Архариус Седьмой, ‑ после своего возвращения домой моя дочь непременно захочет лично поблагодарить свою спасительницу. У нас свободна гостевая вилла в Лазурной бухте? ‑ повернулся он к дворецкому. ‑ Да, Ваше величество. Графиня Нуэлла покинула нас третьего дня. ‑ Вот и чудесно, ‑ король явно был доволен мудростью своего решения и, похоже, собирался сослать неудобную гостью подальше от двора. А потом, без спешки, можно будет решить её судьбу. Либо гостья исчезнет, если охрана обнаружит её связь с заговорщиками Бледнолицего, либо ей подыщут место в родословной обнищавшего, но древнего рода. Не представлять же простолюдинку, как спасительницу принцессы. Дворецкий наклонился и что‑то зашептал на ухо своему повелителю. ‑ Ах, да, конечно, ‑ улыбнулось его величество, ‑ ты можешь рассчитывать на наше гостеприимство столько времени, сколько тебе потребуется. И твоя заслуга перед короной будет вознаграждена. Мой дворецкий проводит тебе к казначею. Сама решишь, как распорядиться наградой. ‑ Благодарю Вас, Ваше величество, ‑ а вот теперь её поклон был действительно почтителен. Аудиенция подошла к концу, и стороны остались довольны друг другом. Внезапно боковые двери справа от трона резко распахнулись, и в зал стремительно ворвался Харзер. Он сменил матросскую форму на вычурной костюм оранжево‑красной расцветки. На его пышном воротнике расположилась целая ювелирная выставка камней. Красавчика сопровождала свита из двоих молодцов, чья одежда была чуть победнее их предводителя, зато надменное выражение его лица они копировали с абсолютной точностью. Сердце Риль сжалось от предчувствия неминуемой беды. Она ещё на корабле натерпелась от этого напыщенного урода, и теперь не ждала от него ничего хорошего. Кинув презрительный взгляд на девушку, Харзер подошел к трону, отвесил поклон королю: "Мой венценосный брат, позволь узнать, с каких пор, в нашем королевстве дают прием тёмным, да ещё и награждают"? Лицо короля вытянулось от удивления. "Тёмным?" ‑ чуть слышно прошелестело в зале. ‑ Тёмным, ‑ злорадно усмехнувшись, кивнул Харзер, ‑ или наш многоуважаемый капитан не поведал тебе, где мы повстречали эту юную особу? Судя по скрежету капитанских зубов, действительно не поведал, решил скрыть. ‑ А повстречали мы её на корабле Аграллы, правда, капитан? ‑ ласково спросило его высочество, с торжествующим видом оглядывая присутствующих в зале. ‑ Правда, ‑ буркнул капитан, со страдальческим выражением на лице, окончательно убивая шансы Риль на спасение. Ну что, же, по крайней мере, он пытался её спасти, и это делало ему честь. Ах, да, он же давал обещание, что его гостью не будут преследовать, как тёмную, а сейчас, его слово порвали на мелкие клочки, плюнули и растерли по полу. Увы, на этой палубе он не капитан, и морские законы чести во дворце ничего не значат. ‑ Тёмная, ‑ повторил король, и на его лице промелькнула гамма чувств от удивления, презрения, до страха. Он даже ноги поджал под себя, словно в зале появилось опасное насекомое. Дворецкий, наклонившись, опять что‑то страстно зашептал ему на ухо. ‑ Тёмным нет места в нашем королевстве, ‑ взгляд его величества смотрел сквозь девушку. В этот момент она перестала для него существовать, зато его брат глядел на Риль с нескрываемым торжеством. Было в его взгляде что‑то ещё, мерзкое и гадкое, что заставило девушку похолодеть. ‑ Вот и приплыли, ‑ пронеслась в её голове паническая мысль, ‑ а как все хорошо начиналось!

Глава 5.

Тёмные были всегда и во всех мирах. Каждый маг хоть раз в жизни сталкивался с искушением перестать поддерживать Равновесие и встать на сторону сил разрушения. Но не только маги искали себе покровительство во Тьме. Искушение завоевать власть, богатство с помощью чужой крови и страданий не было избирательным. Любой мог отправиться по этой дороге. Вот только в конце их чёрные души ждали, и ждали с нетерпением. Но как можно оценить светлость той или иной души? Лишь Создателю ведомо, погасла в ней последняя искорка света или ещё нет.

"Есть ли у нас план?" ‑ мозг тщетно искал выход из этой поганой ситуации. С какой бы радостью он скомандовал ногам: "Бежать!" Но, увы, за спиной девушки уже стояли два прислужника Харзера, перекрывая путь к бегству.

Риль попыталась взять себя в руки. Она ‑ потомственный пространственный маг из всеми уважаемой семьи. Её предки и не в таких переделках оказывались. Да, её деда чуть живьем не сварили дикари племени Сирдов и, ничего ‑ выбрался. А бабушку пытались на костре сжечь за колдовство, правда, тогда её дед спас. Так они и познакомились. Думай, Риль, думай!

"А что, если…" ‑ мелькнула в голове мысль, которой она ждала и которой боялась, ‑ ведь мне всё равно не выйти из дворца живой, так почему бы вместо мучений не устроить смертельный фейерверк? И погибну мгновенно и всех этих мерзавцев с собой заберу!".

‑ И не жалко остальных? ‑ тут же проснулась совесть, ‑ ты отправишь на смерть не только негодяев, погибнут сотни невинных жителей этого городка и обитателей дворца. Всё имеет свою цену, даже такая трусливая смерть. Вот только платить её будешь не только ты, но и твоя семья. Готова, чтобы страдали родные, расплачиваясь за твою трусость?

‑ Прекрати, ‑ простонала про себя Риль, но совесть не так‑то просто заткнуть. Как бы девушка сейчас хотела закрыть глаза и проснуться от этого кошмара в своей крохотной комнатке в общежитии Академии. Нет, она не сможет применить ни одного заклинания, зная, что вслед за этим неподконтрольная ей сила вырвется на свободу, ненасытно круша и ломая все на своём пути, обрывая сотни жизней.

‑ Тогда, готовься, милая, к самому худшему, ‑ посоветовал ей рассудок.

Девушку вели по коридору. На неё не одели ни антимагических ошейников, ни браслетов, хотя Риль догадывалась, что в здешнем мире они есть. Значит, этот урод уверен, что она никакая не темная. Иначе, охрана была бы в разы больше. А так ‑ двое прихвостней, да сам Харзер. Нет, ей и трёх здоровых мужиков достаточно, чтобы даже не дёргаться к бегству. Да и силы воли хватает только на то, чтобы идти с гордо поднятой головой, шлепая босыми ногами по полу.

Коридор уперся в винтовую лестницу, крутыми ступенями уходящую вниз. Как все тривиально! И, почему камеры всегда расположены только в подвале? Спускались долго. Риль насчитала этажей пять. Три надземных и два подземных. Ах, да, дворец стоит на холме. Так что углубляться можно было смело. А вот свет в подвалах явно имел техническое происхождение. Никакой магии девушка, проходя мимо развешенных на стенах ламп, не чувствовала. "Всё же интересно, как развивался этот мир?" ‑ невольно задумалась она.