Роза для навигатора
Шрифт:
— Пойдём, — Санпор взял Кев под локоть. — Дальше она справится сама.
— А если не справится?
— Значит, не справится, — безжалостно отрезал он.
И я поняла, кому он это сказал. Не Кев. Мне. Если я не справлюсь, то ждёт меня дурка с медикаментозным лечением. Воображение тут же нарисовало комнату с мягкими стенами, смирительную рубашку и роботов-санитаров.
О господи!
Сделала переход в чёрную дыру, навигатор. Радуйся.
И перед Дарухом стыдно. Напала на парня, фурия недоделанная. А он, может, действительно на стенку за моей спиной смотрел. Ему же чётко сказали: найди другую, с этой не справишься. Он — маресао, а у этих ребят доводы логики почти всегда вытесняют голос живого сердца.
Даже где-то обидно стало, что на самом деле сдался.
Но больше всего палило стыдом из-за Санпора. Свинья я с ним была, самая настоящая жирная тварь с пятаком и копытами! Никакой благодарности, ещё и обвинила чёрти в чём.
В профессиональной непригодности, эхом отдались его мысли, воткнувшиеся в мою память во время слияния. Он действительно не смог спокойно переварить такое. Задела я его. За живое задела.
Свинья, как она есть.
Не скоро я решилась выйти из комнаты. Мне всё казалось, будто Кев и Санпор стоят за дверью. И снова встретиться с ними глазами после такой безобразной истерики стало бы выше моих сил.
Но в квартире никого не оказалось. Я бы почувствовала, если бы кто-то здесь был. В последнее время моя восприимчивость сильно обострилась. Может, и правда? Пойти к телепатам на обучение?
Ну да. И моя башка тут же превратится в проходной двор. И о вылетах сразу можно будет забыть. Не летают между хронопластами навигаторы из инфосферы! А по обычному пространству прыгать — скучно…
Пожалуй, дело крылось именно в этом. В полётах, дававших мне жизнь. И снова право на полёты отвоевал для меня Санпор. Местная инфолокаль собиралась списать меня на планету и там подыскать мне какую-нибудь мирную гражданскую специальность. Вроде оператора складских погрузчиков.
Информация, полученная при слиянии, продолжала всплывать, но уже не прямым потоком, а по ассоциациям. Я вспомнила о полётах и о своей профессии — параллельно к ним пришла память Санпора о том, как он добивался для меня возможности обучения в группе Катрама.
Всем, что я имею сейчас, я обязана была Санпору. И Кев.
И — никакой благодарности. Ни-ка-кой! Что имеем, то не ценим…
Невыносимо!
Я побрела в оружейную. Заняться делом… проверить броню, например. Там всё было в порядке, но я проверила ещё раз. Взяла в рук табельный плазмоган и задумалась.
Ещё же ведь перед Дарухом извиняться… А примет он мои извинения? Или пошлёт, как послал Санпор, устав со мной нянчиться?
Я заглянула в чёрноту дула. Оно тихо шепнуло мне в ответ: «видишь, как всё просто? Одно нажатие, и — никаких проблем… Давай…»
Я вздохнула. Просто… куда уж проще… особенно если вспомнить отношение маресао к самоубийцам. Считается, что если ты убил себя, то дезертировал с поля боя под названием «жизнь». И хоронить тебя следует безо всяких почестей, как труса и предателя, на ничейной земле между берегом и океаном. Чтобы злые волны в период зимних штормов вырыли твой труп и разбили его о камни. после чего и душе твоей не будет покоя никогда, вечно будет брести под звёздами по ледяным адовым отмелям — в аду у маресао невообразимо холодно, тамошнее солнце не греет, а наоборот, выхолаживает всё ледяным тусклым светом.
А в человеческом аду ничуть не комфортнее, между прочим. И тоже самоубийц в церквях отпевать запрещено.
Я не успела ничего понять, как плазмоган полетел из моей руки в сторону, брякнулся о пол, чихнул огнём — и когда это я успела перевести его в боевое положение?
— Ты что делаешь, дура?! — злобно спросил у меня Дарух, крепко стискивая моё запястье.
Как он тут оказался, чёрт возьми? Я смотрела в его злые, сузившиеся глаза и не понимала, что он от меня хочет.
— Ты что творишь,*ля? Какое животное тебя покусало?!
Феерично. Маресхов и русский мат, сочетание убойное.
— Отпусти, — тихо потребовала я, безуспешно пытаясь выдернуть руку из железных пальцев Даруха.
Как будто со скалой боролась. С горой монолитного бетона! Не вывернуться, несмотря ни на какие приёмы. Ещё немного, и от моих костей останется кисель. Больничка дней на десять, пока восстановят.
— Да отцепись же ты от меня наконец! — взвыла я в голос. — Отпусти!!! Мне больно!
Дарух разжал пальцы. Сел рядом, смотрел, как тру запястье. Останутся синяки, но боли не было, я соврала. Отключило всю боль. Слишком много её стало, чтобы продолжать чувствовать, без риска свалиться в отчаянное безумие.
От жара, исходящего от плеча Даруха, начало лихорадить. Как будто тепло передавалось как вода по сообщающимся сосудам. И отодвинуться бы, но из тела словно выдернули все кости. Так и сидела горкой безвольной ветоши. А Дарух тоже убираться не торопился. Ушёл бы уже, но ведь с места не сдвинется, и плазменной пушкой не отгонишь.
— Зачем?
— Задолбало, — коротко высказалась я по-русски.
К чёрту. Он знает мой родной язык. Я могу не мучить мозг переводом на маресхов. Ведь так и не научилась мыслить на этом языке. Весь внутренний диалог — только по-русски. Изначально опасалась утратить родную речь вовсе из-за того, что русским здесь никто не владел, кроме Санпора. Потом превратилось в привычку. Стало естественным, как дыхание. И странно же было слышать саму себя… наверное, акцент появился. Заговорю среди своих, ведь будут удивляться, из каких галактических епеней прилетела.
Дарух молчал, и спасибо ему за молчание. Он понимал меня, вот же удивительно. Я чувствовала. Единственный из всех, кроме, может быть, Санпора, кто понимал, что вот сейчас со мной надо просто молчать. Не задавая вопросов. Не пытаясь воззвать к совести и долгу. Не делая ровным счётом ничего.
— Какая она была? — спросила я наконец.
— Зачем тебе? — хмуро поинтересовался он.
— Я всё равно скажу, — упрямо мотнула я головой. — Она была нежная. Красивая. Как роза, — бог знает, почему пришла мне в голову именно роза, может, потому, что я сама любила эти цветы, в память об Олеге. — И ты за неё не отомстил. А второй такой нет на свете.
Дарух помолчал, потом вдруг сказал:
— Тут у нас, на стационаре, недавно двое офицеров из Земной Федерации объявились. Планируется совместная полицейская акция в локали Солнца. Всё, как ты любишь: хронопрыжки, риск, башкой в чёрную дыру. Думаю, тебя пригласят.
— Щас, — хмыкнула я. — Медикаментозную терапию мне воткнут в задницу вместо приглашения на вечеринку, вот это вернее.
— Той, что собралась пару минут назад стреляться, я бы ещё не то воткнул, — угрюмо выговорил он.