Рождение сверхновой

Генрих

И что, что я в камере полицейского участка? Вполне комфортабельный пенальчик на две персоны, на соседних нарах дрыхнет соседка. Пожилая индеанка, вчера мы с ней немного повздорили, пришлось применить навыки, которыми меня одарили инструкторы морской пехоты… У-у-й, глядь! Задумавшись, задеваю пяткой край спального места соседки. Та что-то бурчит во сне, но продолжает чествовать бога сна Морфея.

Не кисло стартовал мой персональный визит в Канаду! Всё началось вчера вечером, когда…

Отель Hilton Garden Inn Montreal Centre-Ville

16 марта, местное время 8 часов вечера.

Мы прибыли к отелю. На такси, естественно.

Мой куратор, что встретил меня и проводил до гостиницы, высокий шатён с начинающей пробиваться сединой. Мишель Буланже, его прислало «Sony Music». Глаза у него интересного цвета, вроде серые, и проглядывает какая-то синева, так что и не скажешь определённо, какого они цвета. Красивый мужчина. И как я заметила, канадцы — красивая нация. Густая, но короткая и аккуратная борода странным образом моего спутника украшает. Всё время хочется смотреть и… потрогать. Что-то меня не в ту сторону заносит.

— Отель Hilton очень приличный и недорогой, — говорит Мишель.

Согласна. Тренажёрный зал, что-то там ещё бесплатно, и всё сильно меньше двухсот долларов в сутки. В Париже с нас в три раза больше брали, и это после изрядной скидки. Правда, там пять звёзд, а здесь четыре, но хоть убейте, я разницы в уровне не замечаю.

— Вот не думала, что у «Sony Music» даже в Монреале есть филиал, — обращаюсь к Буланже, когда мы входим в холл.

— У них нет филиала в Монреале, — улыбается мой провожатый, — В Оттаве есть. Они позвонили и попросили вас встретить. Так-то я в местной консерватории работаю.

Вот оно как! А я уж думала, мафия, то есть «Sony Music», вездесуща.

Мишель подходит вместе со мной к стойке портье. Мою дорожную сумку держит у себя на плече. Вот что меня ещё подкупает в западных мужчинах, галантность на уровне безусловных рефлексов. Это мне ЧжуВона специально дрессировать приходится, а здешние, тот же Мишель, и дверь откроют-придержат и тяжёлую сумку не позволят самой таскать.

Мишель называет имя и отдаёт лист с данными бронирования. Я отдаю паспорт портье. Тот начинает его изучать, а я рассматривать его. Молодой, тёмнорусый, в принципе, симпатичный молодой парень, но с каким-то неприятным брюзгливым выражением лица он всё делает. Мсье расист, ему не нравятся азиаты? Отодвигаю в сторону нехорошие подозрения. Может с женой или девушкой поссорился. Или случилось что…

Портье пристально смотрит на меня, переводит взгляд на паспорт, обратно.

— Что-нибудь не так, мсье? — спрашиваю и меня вдруг неприятный холодок пробивает. Этот неприятный тип вдруг сдирает с паспорта обложку. А там, изнутри в прозрачном кармашке, куда всунут лицевой лист, напротив глаз точечное тонирование. Я эту обложку использую, когда на мне линзы, превращающие мои синие очи в карие. Если скрупулёзно паспорт не изучать, то всё проходит на ура. В первый раз, что ли?

— Это не ваш паспорт, — заявляет портье, презрительно оттопыривая губу.

— Поосторожнее с такими заявлениями, мсье, — немного подумав, отвечаю я, — Иначе я на вас в суд за клевету подам. С чего это вы взяли?

Глядит на меня, как на самого вредного врага канадского народа и цедит.

— У вас карие глаза, а на паспорте — голубые. Да вы ещё их хитро замазывали на прозрачной плёнке, чтобы никто не заметил.

— Ну, и хвосты кумихо вам в морду, — бормочу по-корейски и оборачиваюсь к Буланже.

— Мсье Буланже, нас тут не любят, придётся искать другой отель. Паспорт! — это я уже к портье обращаюсь.

Но документ он мне не отдаёт. Больше того, делает знак швейцару и тот перегораживает двери своим могучим тучным телом. И несколько минут назад, — только сейчас осознаю и начинаю догадываться, что этот противный пацак предпринял, — портье делал какое-то движение рукой. За стойкой не видно, похоже на тревожную кнопку нажал.

— Вам придётся подождать, — в голосе молодого хлюста прямо-таки металл. Щас затрепещу!

— Вы присядьте, мадемуазель Агдан, — ко мне мягко обращается Буланже и направляет к креслам. Сам поворачивается к портье и начинает объясняться. Всё горячее и горячее. Когда поворачиваюсь на сто восемьдесят градусов, изображение на видеокамере моих глаз смазывается. Первым кадром фиксируется неприятное надменно-презрительное лицо портье, дальше смазанное движение и вот передо мной короткая стена, которую обрезает вход в коридор, и несколько кресел. Сажусь в то, что рядом со столиком. Из сумочки достаю футлярчик. Надо приготовиться, использовать момент, который мне Буланже предоставил. Снять и вставить линзы процедура неприятная, но привычная и отработанная. Минута и линзы размещены по своим контейнерам, размерами и формой похожими на большую таблетку.

Ещё минуты через три с улицы доносится приближающийся вой сирены. Кто бы мог подумать? Интересно, насколько великие силы задействуются против меня? В холл входят двое полицейских. А почему только двое? Я ведь и обидеться могу.

И опять симпатичные мужики. Заболеваю типичной болезнью азиатских девушек? Им почти все европейские мужчины кажутся красавцами. Один, видимо, младший, судя по тому, что он держится чуть позади, подтянут и спортивен. Старший погрузнее, но тоже ничего.

Вид этих парней мне помог справиться с собой, пусть один из них грозно держит руку на кобуре. Пока сидела в кресле боролась с тёмной волной, вдруг взметнувшейся внутри меня. Мне захотелось стереть и уничтожить и противного портье, и гостиницу, и пройтись жестоким смерчем по всей Канаде. Никто не уйдёт обиженным невниманием. Вот такой приступ звёздной болезни. И я бы поддалась, не будь со мной опыта Юркина, давно жду от себя подобного. Возможно, это неизбежно, хотя в Корее против таких эксцессов стоит мощнейший социальный блок. Попробуй только всего лишь глянуть свысока — в порошок сотрут.

Нельзя поддаваться соблазну всех построить, гордыню в хомут. Не зря её грехом в христианстве считают. А что можно? Показать себя слегка избалованной всеобщим вниманием и восхищением, немного легкомысленной и открытой — допустимо. Ну, и пошалить, как без этого? С чего начать, полисмены уже идут ко мне? Если не знаешь, с чего начать, цепляй покерфейс. И ногу на ногу закинуть, хоть я и в утеплённых джинсах, но это даже лучше. В короткой юбке такая поза чересчур сильный удар по слабой мужской психике. Всё, я готова, а дальше по обстановке.

— Мадам… — осторожно начинает старший. Напарник стоит чуть сзади и руку, паршивец, так же держит на кобуре. Однако мне сходу делают неожиданный подарок. Буду последней дурой, если не выжму из него всё до последней капли. Неуловимым движением делаю плечами стойку балерины, носик задираю чуть выше, чем надо, холодно поправляю полисмена:

— Мадмазель, — лицо в сторону, но глаза слегка скашиваю на старшего. Ещё стрельнуть ими в напарника. Есть контакт! Парни слегка теряются. Стрельба глазами придумана не мной и уже давно. И в свой с виду холодный тон вкладываю небольшую порцию кокетства.