Рубеж-Владивосток

Павлов Игорь Васильевич

А третий мехар цвета морской волны с гербом ярким на пузе и флагом, нанесённым на исполинские плечи, опустился вертикально на плац между строем юнкеров и трибуной. В принципе плац у нас огромный, всем места хватает. Даже таким размашистым «птицам» из металла.

Как появились наши защитники, гражданские заахали и заохали. А как приземлились, притихли все разом. Но сразу же засуетились люди на трибуне и рядом, чиновники с офицерами стали выстраиваться уже от аквамаринового мехара начиная и в мою сторону — одной шеренгой. Коменданта

города Третьякова заметил в строю, одним из первых обозначился. Похоже, действительно Владивосток Анастасию Николаевну сегодня и встречает.

Крышки гранёные со всех трёх кабин раскрылись практически одновременно. И пилоты стали живенько вылезать под затаившиеся сердца и пытливые взгляды.

Как и ожидалось, из мехара, который приземлился на плацу перед трибуной, выскочила сама принцесса! Очень ловко, спрыгнув почти с двухметровой высоты!! Вот это да! Причём под такую гробовую тишину, что слышно было даже, как звякнуло у неё что–то на запястье.

— Смирно!! — Раздалось из строя чиновников в следующий же миг, и все вообще перестали дышать.

А у меня мурашки прокатились по спине и вылезли на шею, холку вздыбив.

Игнорируя такое внимание, принцесса спокойно отряхнула свои обтянутые тканью бёдра и поправила пояс с кобурой. И только после посмотрела в сторону строя командования. Вроде как даже вопросительно.

Теперь всё внимание приковано только к ней. Издалека сложно её рассмотреть, но многое сразу можно подметить. У неё отменная фигура, как у балерины, светло–русые или скорее золотые волосы до плеч, обыденно уложенные, синий мундир с брюками в обтяжку, каких ни одна барышня носить никогда не станет. Ну и погоны нитями вышитые. Всего–то полковничьи, но зато какие! Пурпурного цвета полосы на них. Золотыми кистями бахрома на плечах. Окантовка ворота кителя пурпурная, на штанах пурпурные тонкие лампасы.

Как и заведено. Ибо у рода императорского символ власти — это цвета эрения. Фиолетовый, лиловый, пурпурный, сиреневый, фиалковый. Все оттенки, какие только может выдавать свечение от частицы. И право носить такие цвета на одежде отродясь только у господ императорских кровей.

Дарует император такое право и другим за заслуги. Ленты и полоски лиловые или пурпурные. Но не более.

Ни одна барышня, ни один господин не осмелятся одежды с таким оттенками носить без дозволения. Ибо если кто узнает и донесёт, полицейские нагрянут и за решётку кинут нарушителя до выяснения: посягательство на власть это, аль дальтонизм простой.

Выполнив строевой приём, наш начальник училища с рукой на козырьке поплёлся докладывать. Туда же к принцессе подошёл, сделав три неуклюжих строевых шага, толстый дядька с широкими красными лампасами. Похоже, кто–то перебздел или поспешил.

Доложил генерал сухопутный, протараторив, в конце представился командующим сил Приморской области. Отступил с лицом порозовевшим и шеей втянутой, что смешно на генерала старого смотреть.

— Что вы здесь устроили? — Раздалось от принцессы негромкое, но строгое!!

И люди затаились ещё больше.

— Вы ж смотр…– начал командующий неуверенно, глядя, как продолжает чеканить в сторону принцессы наш генерал.

— Какой смотр? Я ж сказала, на юнкеров хочу поглядеть, а вы вероятно решили парад Победы над японцами на Байкальской площади переплюнуть?

— Виноват, Анастасия Николаевна, — проблеял командующий, ещё больше втягивая шею в грудь.

Мотнула головой принцесса с укором и перевела внимание на приближающегося начальника училища.

Встала вся внимание, выслушала и его доклад.

— … юнкера по вашему приказу построены!

— Иван Степанович, но ты–то меня знаешь, какие парады? Какие смотры? — Простонала принцесса. — В наше время что праздновать?

— Виноват, Анастасия Николаевна, — повторил за командующим и наш генерал.

— Ну как вот с вами разговаривать, господа военные? — Развела руками принцесса и кивнула. — Ну чего там дальше, раз уж собрались?

Кто–то в строю командования продрал горло.

— Ах, да, — раздалось от принцессы на выдохе. — Вольно, господа!

— Вольно!! — Продублировал команду главком.

Но ничего особо не изменилось.

Анастасия Николаевна прошла вдоль строя из чиновников и генералов, со всеми поздоровавшись. Пару раз вырвала руку, когда полезли её целовать любезно.

В процессе я, наконец, рассмотрел плотное свечение у принцессы на пальце. Интересно, сколько у неё частиц эрения для связи с мехаром?

На фоне робеющих командиров я даже успокоился. Ни одни мы тут семью потами исходим. Вон как скачут вокруг императорской дочери чиновники. Это нам терять нечего, а им титулы, земли, положение. Благосостояние.

Конечно, Небесная и близко не занимается подобными делами, судьбы вершить — это не про неё. Но достаточно осознавать её возможности. Чтобы вон, как генералам, спотыкаться на ровном месте, дёргаться излишне, обливаться потом. Противно смотреть, как меняются такие люди в зависимости от того, с кем они общаются.

Похоже, все юнкера наслаждаются процессом, как пресмыкаются чины. Мой отец никогда не пресмыкался. И я не буду. Только свой долг исполнять хочу.

Наш генерал выскочил обратно к строю крайне неожиданно.

— Внимание! Батальон! — Закричал он на ходу. — Смирно! Равнение на!! Знамя!!

Заиграл оркестр с неуклюжим вступлением, будто половина из состава уснула, и двинули мы под удары мощного барабана!

С каждым шагом всё больше холодеет в груди и кажется, что меня клонит то влево, то вправо! И страшно, а вдруг провалюсь или рухну… Но я тяну носок отчаянно и иду по мысленной разметке. Ведущий, со знаменем в руках, с гордо поднятым подбородком и улыбкой лёгкой. За мной идёт знамённая группа в ногу. Мы как единый организм, маршируем, словно марширует один.