Руина, Мазепа, Мазепинцы
Шрифт:
бы от поляков вперед сталась какая война, то-малороссийским
жителям было бы тем городом бережение великое, потому что тот
город стоит за Сожью.
Его спросили: Приезжал к тебе подьячий Михайло Савин, ты
говорил ему: как царь изволит нас отдавать королю понемногу, так лучше бы уже всех разом отдал; король будет рад, а царское
величество нас не защищает, и если б мы сами себя не боронили, так нас бы поляки в неволю побрали, а на московских людей
надеяться
– Таких речей не говорил!
– отвечал Демьян.
Дали очную ставку с Савиным. Демьян утверждал, что не
помнит этого, а если что говорил, то, быть может, в пьяном
состоянии (<пьяным обычаем>).
Его продолжали допрашивать: <говорил ты гоэлуголове Танееву
и подьячему Щоголеву, что государь обещал полякам отдать Киев
и малороссийские города в вечную неволю и посрамление, а
церкви Божий на запустение и разорение и поэтому королевские
послы не допустили сидеть твоих посланцев в посольской избе, называя их своими холопами>.
– Таких речей я не говорил, - отвечал Демьян, - а вот как
пришла царская грамота о Киеве с Василием Бурковским, то я
сказал писарю Карпу: изволил государь нас о Киеве грамотою
своею обрадовать! Писарь же молвил: “не само ты тому верь; держи свой разум. Не так бы вышло, как прежде было, когда
219
прислали царскую грамоту при Бруховецком, Войско
Запорожское обнадежили, а потом князь Данило Степанович Великогагин
вступил с войском, Золотаренка, Сомка и Силича побили. Вот
что я слышал от писаря и был в сумнении и от царских войск
в опасении; в том виноват, а изменять не думал!
– Зачем же, - сказали ему, - ты на писаря старшинам и
войску не объявил и к царскому величеству не написал? Тебе
что о том опасение иметь, что князь Великогагин с войском
приходил? Он на раду прислан был, а у вас никогда рада совершения
не воспринимала без царских ратных людей. У вас при выборе
гетмана учинился бы на раде бой, кабы царского величества войск
там не было.
– Я человек простой, - сказал Демьян, - не писал
великому государю спроста; чаял, что писарь говорит правду, осте-
регаючи меня; в том пред великим государем виноват.
Из старшин более всех старался вредить Многогрешному
генеральный писарь Карп Мокриевич. Он показывал: <перед нами
всеми, пред генеральною войсковою старшиною, говорил Демкб
такие речи: соберу конного войска тысяч шесть и пойду войною
на великороссийские города, а весною ко мне хан крымский с
ордою прибудет на помощь. Задам тогда я москалям: поймаю за
волосы их лучшего человека Артамона и уж тогда буду знать, что с ним сделать!> то написано было в сказке, поданной Мок-
риевичем. Прочитали эту сказку Демьяну Игнатовичу. Он сказал: в мысли у меня никогда не бывало собирать войско да идти
войною на великороссийские города и Артамона за волосы поймать!
Не говорил я ничего такого. И про хана, чтоб его ждать себе в
помощь не говорил. Вольно писарю Карпу теперь это показывать: он со старшинами в соумышлении хочет меня погубить и для
того такое про меня выдумывает!
Явился у расспроса нежинский протопоп и сказал: <как онг
Демкб, будучи гетманом, посылал меня к царскому величеству, я пред отъездом своим укреплял его, чтоб держался милости
царской; я напоминал ему, что сталось с Бруховецким, а он мне
сказал: поедь-ко ты в Москву, так на Москве будешь в тюрьме>.
Демьян сознался, что было так, и винился.
Думные люди продолжали спрашивать подсудимого: <говорил
ты стрелецкому полуголове, будто посланцев твоих не допускают
царские бояре для слушания дел, чтоб отдача Киева и
малороссийских городов Войску Запорожскому неведома была>.
– Не говорил, - отвечал Демьян.
Его продолжали допрашивать: <говорил ты - великий
государь город Киев не саблею взял, поддались^ вы ему добровольно
и коли теперь не нужен ему Киев, пусть выведет воевод и ратных
людей, а вы найдете себе иного государя, и про Бруховецкого
220
говорил, что он много терпел от московской неправды, да и не
утерпел?>
– Отнюдь ничего такого не говорил, - отвечал Демьян.
– ? Зачем, - спрашивали его, - Чернигов большой город от
малого отгородить велел?
Демьян отвечал: <Писарь мне сказал, что слух пошел, будто
войска царские хотят города малороссийские засесть. Я для
осторожности велел отгородить>.
Его продолжали допрашивать: <тому же Танееву и подьячему
ты сказывал, будто польским послам по договору дали 30.000
денег для найма войска на Дорошенка; вы же непродажные и
некупленные пойдете на Польшу войною, а как над польским
государством что учинится, так и иному кому-то достанется. Еще
тому же Танееву ты сказал, что никаким спискам, присланным
из Москвы, ты не проверишь, что вас только ласковыми словами
утешают, а правды ар объявляют. Да еще о Колупаеве ты сказал: что коли приедет, так пускай нездоров уедет, а Танееву грозил, что коли еще приедет, так будет в Крыму; да еще говорил, что
коли польские послы, набравши в Москве денег, пойдут через