Русская тайна. Откуда пришел князь Рюрик?
Шрифт:
Г.В. Вернадский, например, полагал, что и киевская, как и донская и приазовская «Русь» – это норманны, которые проникли по рекам в Причерноморье еще в VIII в. в поисках путей в Византию. Е.С. Галкина считает, что наоборот, «Русь изначальная» распространялась с юга на север – вплоть до островов Прибалтики и представляла собой аланов. Другие видят и на Кавказе, и в Австрии, и в Прибалтике исключительно «славянских русов».
Очевидно, необходимо начать с самой ранней точки появления на исторической арене «русов». Точнее, как мы хотим показать, они еще тогда назывались ругами. После Тацита это племя упоминает множество авторов еще в связи с событиями IV–V вв. Согласно описаниям Иордана, Павла Диакона и сочинителя «Жития святого Северина» Евгиппия, руги сначала оказались вместе с готами в Причерноморье, а затем, захваченные вместе с ними движением гуннов, – в придунайских землях. Дальнейшая история этого племени туманна. После череды конфликтов, последовавшей за смертью Аттилы,
200
Чешское название Австрии – Rakousko некоторые читают как «земля ругов».
Куда делось потом хотя и пострадавшее в войнах, но все еще большое племя ругов – загадка. Может быть, именно в ее решении кроется ответ на другую – появление первой «Руси» к северу от Кавказа?
Напомним, что античная история этих мест подобного этнонима не знает. Где-то в относительной близости, в Северо-восточном Причерноморье были, конечно, аорсы, роксаланы и другие созвучные племена, но это еще не «русь» в определенном, чистом виде.
Некоторые историки предполагают, что начало «кавказской», или «боспорской» руси надо искать в круговороте Великого переселения народов, которое перевернуло политическую и этническую историю Северо-восточного Причерноморья. И именно это событие действительно удивительным образом связывает историю региона с судьбой противоположного края Восточной Европы – Южной Прибалтики.
Оба региона явились ключевыми точками в движении важнейшего этноса эпохи Великого переселения народов – готов и части их союзников.
В середине III в. н. э. в Боспорский регион нагрянули выходцы из Прибалтики – готы и ряд союзных им племен (герулы, бораны, гретунги, возможно, бургунды и т. д.).
В 253–254 г. они разграбили города Боспорского царства и принудили его владык к подчинению. Захватив огромный торговый флот Боспора, северные варвары использовали его для дерзких набегов сначала на малоазиатские причерноморские города, затем на Фракию, острова Эгейского моря и материковую Грецию (готы с сотоварищи сожгли Афины и Спарту и едва не взяли Константинополь). Во второй половине IV в. часть готско-боспорского союза была вовлечена в движение гуннов в Европу, но после распада державы Аттилы многие из ушедших вернулись. Вместе с германцами, по византийским источникам, вернулась в Приазовье и часть гуннов (утригуры), возможно тюркского происхождения. Но это еще не все. По версии историка Ярослава Радомского, вместе с частью готов в Северо-восточное Причерноморье переместилась и часть их давних союзников-ругов.
Собственно, идея о миграции ругов после дунайских скитаний на восток не нова. Так, А.Г. Кузьмин связывал с ними часть памятников т. н. пеньковской культуры V–VII вв. (особенно обильны в Поднепровье, хотя простирались до Северского Донца), с ямными погребениями и инвентарем в виде пальчатых и антропоморфных фибул. Не ново и предположение о возвращении значительных групп германцев на Тамань и Керченский полуостров. Оно по политическим причинам подвергалось сомнению в сталинские годы [201] . Однако современные исследователи находят доказательства этому влиянию на основании новых археологических находок.
201
Зато германцев, по тем же причинам, заменили славянами. В частности, академик Б.А. Рыбаков выступил в 1952 г. с докладом, в котором говорил об ощутимом, на его взгляд присутствии в Крыму и на Боспоре в III–IV вв. «венедов и антов».
Как пишет исследователь региона М.Л. Рябцева, германское влияние на историю и культуру Боспора прослеживается в ходе ряда волн их миграций. Так, в конце IV в. готы мигрируют из «державы Германариха» и привносят в Юго-восточное Приазовье элементы Черняховской археологической культуры: различные виды застежек-фибул, пряжки, костяные гребни, элементы германского оружия.
В первой половине V в. наблюдается приток в регион новых вещей с Дуная, откуда часть германцев ушла из-за конфликта с укрепившимися там гуннами. В это время население Боспорского государства перенимает моду, в частности, на ношение германских украшений и престижного женского костюма (т. н. типа Унтерзибенбрунн).
Фибулы видивариев
Наконец, во второй половине V в. – начале VI в., после распада Гуннской державы на Боспор приходит еще одна волна готов и их союзников, причем она распространяется от крымского Приазовья все дальше на восток и юго-восток. В источниках эти события отражены в сообщении Прокопия Кесарийского, который упоминает о договоре между гуннами во главе с Утигуром и частью готов (т. н. тетракситами), согласно которому последние получают во владение азиатский берег Боспора. Вследствие этой волны в материальной культуре окрестных племен, в частности, появляются двупластинчатые фибулы типа Амброз, перенимается полихромный стиль изготовления ювелирных украшений, предметов вооружения и деталей конской упряжи. Особенно, судя по материалам некрополей, было велико влияние германцев на боспорскую знать. Писатели того времени упоминают ряд их имен, в частности военачальников Годилы и Вадурия, посланных Юстинианом на Боспор в качестве своих союзников-федератов.
В итоге, по М.Л. Рябцевой, германское влияние распространилось вплоть до современного Абрау-Дюрсо близ Новороссийска, где найден значительный германский могильник [202] . В свою очередь, другой археолог A.B. Мастыкова пишет о распространении вещей «дунайской традиции», которые «надо связывать с миграцией германских групп, отступавших на восток в «обозе» гуннов» вдоль Предкавказья (Мастыкова, Автореферат, с. 29).
При этом археологи отмечают, что германцы на протяжении указанных временных отрезков проживали относительно обособленно. Разумеется, взаимное сближение происходило, особенно с принятием готами и окрестными племенами общей религии – христианства. Однако вряд ли это был быстрый процесс, тем более что даже и в религии готы сохраняли свои особенности (приняв христианство в арианской версии и сохраняя приверженность ей по крайней мере в V–VI вв.). С учетом аналогичной ситуации в Крымской Готии, можно предположить, что и на азиатском берегу Боспора германцам, несмотря на происходившую там временами опустошительную борьбу Византии, утигуров, тюркютов, авар, болгар [203] и пр. удалось сохранить свои этнокультурные особенности еще долгое время.
202
А возможно, и еще дальше. Так, Ф.К. Брун нашел отголоски готских имен в ряде раннесредневековых имен грузинских вельмож.
203
В VI–VII вв. болгары занимали Восточное Приазовье, включая значительную часть Таманского полуострова. В 635 г. их вождь и правитель Кубрат возглавил самостоятельное объединение – Великую Болгарию со столицей в Фанагории.
Так вот, по версии Радомского, в значительной части этими германцами были не только готы, но именно руги. С ними также в указанный регион перешли и роксаланы, ранее выступавшие в битве при Недао (453 г.) вместе с ругами союзниками гепидов и затем расселившиеся в Восточной Фракии и Подунавье. «Волевым решением византийского императора Юстиниана I в 527–528 гг., – пишет историк, они «были переселены в район Керченского пролива для защиты Боспора от гунно-болгарских племён». В частности, роксаланам принадлежат Сахарная Головка в Инкерманской долине, Борисовский могильника близ Геленджика, группы могильников в Восточном Крыму и на южном берегу полуострова, в т. ч Суук-Су близ Алушты. При этом руги и роксаланы настолько сблизились, что «для обеих локальных группировок русов Причерноморья целесообразно применять один и тот же термин – «причерноморские русы». Часть племен, носителей этого этнонима, отошла в Подонье и Подонечье, дав начало лесостепному варианту салтово-маяцкой археологической культуры, но, пишет исследователь, «осознание этнического единства крымских и донских русов, по-видимому, сохранялось».
Эта теория, на наш взгляд, вполне правдоподобна. По крайней мере, в пользу присутствия ругов в Приазовье говорят три обстоятельства:
1. Наличие вещей «среднедунайского» круга (т. е. из Rugorum patria, по Павлу Диакону) в боспорских «германских» памятниках.
2. Характерная обособленность этих памятников: несмотря на то, что оставившее их население проживало рядом, иногда чересполосно с другими окружающими этносами, практически с ними не смешивались. Вспомним Прокопия Кесарийского: «эти руги… никогда не вступали в браки с чужеземными женщинами и благодаря этому несмешанному потомству они сохраняли в своей среде подлинную чистоту своего рода».
3. Ранее руги всегда следовали вместе с готами, были их «тенью» (собственно, Прокопий считает их одним из готских племен, только издревле обособленным) и было бы логично, что они, вытесненные из Подунавья, проследуют с ними вплоть до берегов Боспора.
По-своему логичен и тандем восточных германцев с роксаланами. Готы – спутники ругов – охотнее всех сближались именно с предками осетин, что видно хотя бы из объединенных этнотопонимов «Готалания» на Пиренеях (ныне известное как Каталония) и в средневековом Крыму. Несмотря на обособленность ругов, альянс с сильным племенем им в чужом им уголке Восточной Европы был необходим, особенно по мере ослабления готов.