Ряд случайных чисел [СИ]
Шрифт:
— Он не пытался протестовать? — Риана восхитила и сама «история любви», и изложение. Очень хотелось продолжения.
— А как же! Он целый год у меня за спиной такие пакости про меня говорил! Меня достало, я предложила Суд Жнеца. Но тут его папенька занервничал, что я его сынка драгоценного, обойди Жнец, поврежу в каком-нибудь важном для производства потомства месте. Так, поверите, на-фэйери, мне даже извинения принесли!
— Суд Жнеца? Вы владеете мечом, райя? — Риан откровенно млел. Лья захохотала. Ох, эти эльфы! Сиськи есть — значит баба! Да не баба я, дружок! Суккуб я, со всеми вытекающими и сопутствующими! Ну, что, пожалеем скучающего Короля? Да-а, и приятелей-то не осталось — вот она, тяжелая королевская доля!
— У тебя слабовато левое запястье, дружок! — в лицо Риану ехидно ухмылялся его учитель фехтования, однажды исчезнувший в неизвестном направлении, бесследно и необъяснимо.
— Мастер Корнэль… — растерялся Риан, потом тоже
— Вот и не думай, — Лья перетекла обратно. — Совершенно непозволительное нарушение этикета! — приняла она вид чопорный и надменный. — На-фэйери, Вы ржете, как лошадь! Фу! А-я-яй!
— Мастер! — Риан был счастлив. — Куда вы тогда исчезли? Я вас так долго искал…
— Давай потом, хорошо? Я зайду поближе к вечеру — там и поговорим. С женой познакомишь, то да се, — состроила Лья невинную рожицу.
— Так вы ж с ней вроде… — недоуменно начал Риан, потом до него дошло. — Мастер-р-р!!!
— Да шучу! Не буду я у тебя жену отбивать, расслабься! — опять захохотала Лья. — Больно надо! Хотя, хорошенькая, да… Это ты мне интересную мысль подал…
От того, чтобы наброситься и погонять Мастера по залу, Риана удержало только присутствие посторонних.
Лья стояла к Тимону спиной, и ее метаморфоз он не видел, зато хорошо разглядел радостное, растерянно-восторженное выражение лица Риана и его пламенеющие уши. Все, решил Тимон, безнадежно. Бедная Рэлиа! Прямо у нее на глазах! А еще Судья! Но есть Принц-на-Троне! Хоть его как-нибудь уберечь от этой ле Скайн! Похоже, только Тимон видит все ее происки и невосприимчив к ее непонятному воздействию на всех окружающих. Она всем нравится, всем! Видимо, это какое-то специфическое ее свойство. Это, конечно, очень опасное свойство. Надо подумать, как его можно нейтрализовать. И защитить Принца Дэрона! И так, чтобы никто ничего не узнал. Его размышления прервала Видящая Короны. Бумаги были готовы. Тимон и Мина по очереди укололи себе пальцы, оставив по капле крови на печати Утверждения, оттиски легли на документы, дело Тори Лейна на-райе Форнелл было завершено.
Два года Тимон прилежно работал над заклинанием. Основная беда была в отсутствии подопытных. То, что он не мог ни с кем посоветоваться, еще можно было пережить, Тимону не привыкать было к самостоятельной работе. Но испытать! Это заклятие на кроликах не опробуешь, нужны люди или эльфы. Нельзя же подойти и спросить: «Позвольте, я опробую на вас заклинание?» Да и права на самостоятельную научную деятельность у Тимона не было. Для этого нужно было бы проучиться еще лет десять и получить научную степень, а не цепляться за работу, пусть даже и при Дворе. Посыльный, на котором маг решил опробовать свое изобретение и понаблюдать за результатом, неожиданно получил наследство и уехал. А садовник, как оказалось, вампиров и так недолюбливал, поэтому в счет не шел. Беда! Тимон работал, как одержимый. Впрочем, почему «как»? Он и был им.
А предмет его одержимости периодически появлялся при Дворе. Лья любезничала с Рианом, сверкала бриллиантами, обнаженными руками, улыбкой. Тимон недоумевал — неужели Рэлиа не видит? То, что все может быть с точностью до наоборот, и опасаться приходится скорее Риану, даже не приходило ему в голову. Что поделать, Тимон не вырос при Дворе, а из-за укоренившейся нелюдимости так и остался здесь чужаком, понимающим все весьма предвзято. Он так и остался провинциалом и узким, очень узким специалистом. И всего лишь помощником мага-целителя.
И в близкие приятели к принцам Тимону втереться не удалось, хоть он и старался: в его плане это имело немаловажное значение. Ни Дэрон, ни Квали не были снобами, знакомые и друзья их принадлежали к самым разным слоям общества, а Квали и вообще служил, и, как поговаривали, аж в Руке Короны, а там, знаете ли, кого только не встретишь. Но Тимон их обоих откровенно раздражал. Он был для них в психологическом плане слишком тяжеловесен, неуклюж и коряв. Тимон вообще мало кому нравился — разве что своему начальству, и то только тем, что не создавал проблем. А друзей, даже близких приятелей у него так и не появилось. Впрочем, если ты угрюм и необщителен — сложно ожидать чего-то иного. Неуклюжие попытки изобразить оживление выглядели в его исполнении весьма искусственно и фальшиво, и желания продолжать общение не вызывали ни у кого, тем более у молодых эльфов. Но он старался, ах, как он старался! И кое-чего даже добился! Если Принц-на-Троне получил невзначай фингал под глаз, к кому он обратится? К Тимону. Если принцы хотят устроить дома вечеринку так, чтобы об этом не узнали родители, к кому они обратятся за заклятием на тишину? К Тимону! Если одна из приятельниц принцев оказалась в интересном положении, а замужество, как выяснилось, не грозит, а грозит, наоборот, колоссальный скандал — к кому бежать? К Тимону же! Поможет, и будет молчать — проверено, могила! Он даже позволял себе побрюзжать на тему их легкомыслия — вот до чего дошло! А главное, это было
Два года, целых два года Тимон оттачивал свое заклинание, проверял и перепроверял — и медлил. Дэрон вроде бы не проявлял никакого интереса к Лье дэ Тэрон. Тимон уже стал надеяться, что все обойдется, но на очередном приеме Принц неожиданно пригласил Лью на танец, на второй… на третий! Не обойдется, понял Тимон, пора действовать. Заклинание на крови он решил навесить ночью, пока Принц будет спать. Удобный с его точки зрения случай подвернулся через день. Дэрон явился не один и кривой в дугу. Тем лучше, сообразил Тимон, значит до утра точно никуда не денется.
Ах, если бы… Если бы Тимон занимался под чьим-нибудь руководством… Если бы он хотя бы спросил кого-нибудь знающего и опытного… Если бы… На платке была кровь пьяного Дэрона, в момент попадания под заклятье Принц тоже был, увы, пьян, да еще и с дамой. То, что заклинание дало неприятный побочный эффект, стало ясно уже через неделю. Дэрон не просыхал. Днем он еще как-то держался, но к вечеру неизменно был пьян в стельку, как лепрекон. Через полгода Тимон по утрам уже без вызова шел к нему в покои — снимать похмелье. Как это исправить, целитель не знал, а спросить кого-нибудь — все равно, что расписаться в содеянном. Он долго, месяца два, не мог поверить, что все происходящее с Принцем — последствия его ворожбы, он сто раз проверил свои построения — не должно было быть такого эффекта! Проверки у Видящей стали кошмаром.
— Что вас так беспокоит, райн дэ Форнелл?
— Принц-на-Троне, благословенная.
— Да, это наша общая беда, но откуда это чувство вины?
— Я чувствую себя виноватым, потому что я целитель, но ничего не могу исправить! — и это была правда, исправить он ничего не мог.
Риан ругался страшно, вызывал сына на очередной разнос, потрясая пришедшими жалобами — гулял Дэрон широко и громко. Неделю-другую принц тихо квасил у себя в покоях, потом выбирался-таки в город — и все повторялось. Заклинания против пьянства помогали на месяц, не больше, потом полностью утрачивали силу — и Дэрон успевал знатно накуролесить, прежде чем на него накидывали новое. Через год Тимон решился на еще один опыт, по его соображениям, корректирующий. Результат оказался… спорным. Количество спиртного действительно уменьшилось, пьянки стали реже, зато прорезалась неукротимая блудливость мартовского кота. И, хотя «шалил» Принц инкогнито и довольно невинно, без катастрофических последствий типа разбитых сердец, Тимона это совершенно не радовало, поскольку выслушивать истории этих похождений приходилось именно ему. То, к чему он так стремился, наконец сбылось: принц считал его своим другом и чем-то вроде исповедника — и теперь Тимона уже тошнило от этого сбывшегося кошмара. К концу года маг уже активно искал способ нейтрализации собственной ворожбы. У Тимона даже знакомой женщины еще не было, не говоря уже о чем-то большем, зато чисто теоретическими познаниями он теперь мог дать фору весьма многим ловеласам. Но, Жнец, как же мучительно неприятно было ему выслушивать, кто, как, кого, кому и в какой позе, и еще изображать при этом понимание и даже интерес! Это было невыносимо.
А со снятием заклинания обнаружился неприятный сюрприз. Если для наложения было достаточно нескольких капель крови, то для снятия требовалось участие в ритуале самого принца целиком! Кажется, я в чем-то был неправ, подумал Тимон, когда окончательно уяснил себе создавшееся положение, и это была первая здравая мысль за последние четыре года. Тимон зарылся в книги.
Через год с небольшим что-то начало вырисовываться. Он постарался заинтересовать принца ритуальной магией, получилось откровенно плохо, но на участие в одном-единственном ритуале его все же удалось уговорить, приманив обещанием неутомимости в сексе. Как раз во время ритуала Тимона и осенило. Перед процедурой был предписан трехдневный пост, принц выдержал его с большим трудом — но выдержал. И Тимон вдруг сообразил: трезвость! Вот ответ на неудачу в первый раз! И не устоял перед искушением. Благополучно сняв прежние заклинания и доведя обещанный обряд на неутомимость до конца, он опять навесил то, первое, сто раз проверенное и выученное наизусть заклинание — и с дрожью стал ждать результатов.