Рыцарь Курятника
Шрифт:
Столовой служила большая комната, прелестно украшенная, с богатой мебелью и ярким освещением. Она выглядела очень странно: середина комнаты, где должен был находиться стол, пустовала, и на полу в этом месте была прекрасная розетка овальной формы с великолепными инкрустациями из розового дерева; вокруг этой розетки, словно вокруг стола, стояли стулья.
Король сел в кресло, стоявшее на главном месте, маркиза де Помпадур — по правую руку от него, гости разместились на оставшихся стульях. В столовой не было ни одного слуги, и только паж Ростен стоял за ширмами в углу комнаты. Король с гостями расположились вокруг розетки. Как только они сели, послышался тихий звон. Тотчас розетка на полу опустилась вниз, а на ее месте медленно показался прекрасно сервированный стол, и перед каждым гостем очутился прибор. У четырех сторон стола появились четыре столика с бутылками и графинами. При каждой перемене стол опускался вниз и поднимался с новым кушаньем. Впервые идея о таком столе пришла в голову мадам де Мальи. Ужин начался. На столе среди других блюд выделялся удивительный карп, длиной по крайней мере фута в три, вызвавший крик восторга.
— Уж не из тех ли это карпов, которых Франциск I пустил в пруд Фонтенбло? — спросил Людовик XV, смотря на Сен-Жермена.
— Государь, — ответил граф, — этот карп не из Фонтенбло, он рейнский.
— Вы так думаете?
— Я это знаю абсолютно точно.
— Как же вы это узнали?
— По красному цвету чешуи на голове.
Таванн сидел напротив графа и, как зачарованный, смотрел на карпа.
— Не пробуждает ли чего-нибудь в ваших воспоминаниях этот карп, виконт? — спросил Сен-Жермен.
Виконт вздрогнул.
— Да, — сказал он, — только один раз ел карпа такой величины, и притом при таких обстоятельствах, о которых воспоминания не изгладятся никогда.
— При каких же это обстоятельствах? — спросила маркиза де Помпадур.
— Вам угодно это знать?
— Да, если можно.
— Я ел карпа такого размера за завтраком с Рыцарем Курятника.
— С Рыцарем Курятника? — закричала маркиза.
— С Рыцарем Курятника! — повторили все.
Виконт утвердительно кивнул головой.
— Вы завтракали с Рыцарем Курятника? — спросил король.
— Да, государь.
— Ах, Боже мой! Как же это с вами случилось? Разве этот разбойник вас к этому принудил?
— Он меня пригласил.
— И вы приняли его приглашение?
— Да, государь, я принял его приглашение, как принимают приглашение друга.
— Разве Рыцарь Курятника вам друг?
— Да, мне оказана эта честь.
— Если бы здесь был начальник полиции, он имел бы основания арестовать вас.
— Как он арестовал Рыцаря, — заметил Ришелье со смехом.
— Но как же вы оказались другом этого ужасного Рыцаря? — спросила маркиза де Помпадур.
— Позвольте мне сказать вам, маркиза, что Рыцарь совсем не ужасен, напротив, он очень хорош собой — не правда ли, Ришелье?
— Да, он очень красив, — подтвердил герцог.
— Вы тоже его знаете? — с удивлением спросил король.
— Я его видел однажды ночью после ужина у Камарго.
— И я тоже, — сказал Бриссак.
— И я, — прибавил Креки. — Это было именно в ту ночь, когда сгорел особняк Шароле.
— Ваш особняк? — повторил король, обернувшись к своему кузену.
Граф де Шароле был несколько бледен и кусал губы.
— Да! Эти господа видели Рыцаря Курятника в ту ночь? — произнес он с иронией.
— Да, — ответил Таванн. — Он принес цветы дамам и успокоил их насчет опасности, которою могла грозить близость пожара.
— В эту ночь чуть не убили Сабину Даже, — добавил Ришелье.
Граф де Шароле пристально посмотрел на Таванна.
— Рыцарь Курятника ваш друг? — спросил он.
— Да, — ответил Таванн.
— Не могу поздравить вас с этим.
— Почему?
— Потому что не очень лестно быть другом презренного вора.
— Рыцарь Курятника не грабитель.
— В самом деле?
— Нет, он ведет войну. Это не обыкновенный разбойник: он имеет дело только со знатью.
— То есть? — спросил король.
— Рыцарь никогда не грабил дома мещан или простолюдинов, никогда не совершал насилия над нетитулованным человеком или над буржуа, мало того, он часто — очень часто — помогал многим, и даже некоторым дворянам он очень предан.
— Каким дворянам?
— Мне, между прочим.
— Он оказал вам услугу?
— Да, государь.
— Какую?
— Он два раза спас мне жизнь, убив собственноручно трех человек, нападавших на меня. Он избавил меня от четвертого, который мне мешал, и бросил сто тысяч экю на ветер, чтобы дать мне возможность доказать женщине, любимой мною, что моя любовь искренна.
— И вы часто видели его с тех пор? — спросила маркиза де Помпадур.
— Несколько раз. И всегда это происходило в тех случаях, когда его присутствие могло быть мне полезно или приятно.
— Этот Рыцарь — очаровательный человек, — сказал, смеясь, герцог Ришелье, — и начальник полиции клевещет на него самым недостойным образом.
— Вы думаете? — спросил граф де Шароле.
— Ну, — заметил герцог де Бриссак, — Рыцарь Курятника друг виконта де Таванна, но уж никак не друг графу де Шароле.
— Он, наверное, большой приятель со всеми в Опере, — вмешался граф де Сен-Жермен, — я знаю, что сегодня он прислал великолепный ужин всему кордебалету.
— Сегодня? — заинтересовались все.
— Да. Он прислал в Оперу корзины со всем необходимым для ужина.
— Откуда вы это знаете?
— Я знаю все, государь, причем в ту же самую минуту, как это происходит.
— Вы знаете все?
— Когда хочу знать, государь.
— Стало быть, вы обладаете даром двойного зрения?
Сен-Жермен низко поклонился и не ответил.
IX. КНЯЗЬ МУРЕНИ
Как обычно, ужин проходил весело, блюда сменялись быстро, и наконец появился стол с десертом.