С прибоем на берег
Шрифт:
– Но тут был особый случай, товарищ гвардия капитан. Линия под напряжением, кого попало не пошлешь. А сам я все-таки инженер.
– Инженером вы были на заводе, а здесь вы прежде всего командир. Могли проинструктировать толкового сержанта.
– Да не было же времени для этого! Завод горел!
– Ну хорошо, не будем сейчас об этом. Неужели вас продержат здесь целую неделю? А мне ведь нужно срочно сдать вам дела.
– Какие дела?
– не понял Юрий.
– Дела и обязанности командира роты. Пришел вызов из академии, в следующий понедельник мне надо выезжать.
– А почему именно я должен принимать роту?
– Так распорядилось командование. Вы же по штату числитесь моим первым заместителем, вот и замещайте… Кстати, есть и другая приятная для вас новость: мне сообщили, что вас и Филипеню будут представлять к медали «За отвагу на пожаре». Не зря пострадали, - усмехнулся Миронов.
– Какая там отвага!
– махнул забинтованной рукой Юрий.
– Не скромничайте, Русаков. Излишняя скромность так же вредна, как и нахальство. Если позволите, я буду просить врача, чтобы он выписал вас побыстрее.
– Пожалуйста, я готов уйти отсюда хоть сегодня.
После завтрака в санчасть прибыли новые посетители.
Вместе с Родионовым в палату вошел человек в гражданском костюме. Брюки из дорогой ткани были у него заправлены в порыжелые сапоги, явно с чужой ноги.
– Командир взвода, ходившего в Мысовое, товарищ секретарь обкома, - представил Юрия гвардии майор Родионов.
– Сердечно вас благодарю, лейтенант!
– сказал гость, и глаза его на усталом, наспех побритом лице молодо заблестели.
– Директор мысовского совхоза Воронов рассказывал о вас буквально с восхищением…
– Разве только про меня, а не про них?
– указал Юрий взглядом на Филипеню.
– Разумеется, о них тоже, - понимающе улыбнулся секретарь обкома, откидывая с высокого лба прядь начинающих седеть волос.
– Буду докладывать обо всем на бюро обкома, - повернулся он к Родионову, - особенно подчеркну участие ваших гвардейцев.
– Мы выполняли свой долг, - смущенно сказал ком-бат, - Любая воинская часть на нашем месте поступила бы точно так же.
– В этом я не сомневаюсь!
– воскликнул гость.
– Я извиняюсь, - обратился к нему Родионов.- Мне надо по службе сказать несколько слов лейтенанту.
– Пожалуйста, будьте добры!
– Миронов вас ввел в курс дела?
– спросил Юрия комбат.
– Приказ мною подписан. Как только позволит врач, приступайте к исполнению новых обязанностей. Но должен предупредить вас, Русаков, что скоро нам предстоит принять участие в крупном флотском учении во взаимодействии с нашими польскими товарищами. В таком, какого вам, пожалуй, еще. не приходилось видеть. Не исключено, что за его ходом будет наблюдать сам министр обороны… Вот потому, - внимательно глянул он на Юрия, - я и хочу, чтобы вы осознали всю ответственность, которая на вас ложится.
– Постараюсь, товарищ гвардии майор.
– Выздоравливайте побыстрей.
– Спасибо.
Весь день Юрий испытывал странную раздвоенность чувств. Неожиданное повышение радовало, но в то же время не было полной уверенности в том, что новая должность окажется ему по плечу. Не представлял он пока и того, как теперь ему надлежит вести себя с вчерашними приятелями - командирами взводов, с замполитом Еськовым, для которого он из подчиненного сразу превратился в начальника.
– Где же тут герои мирных дней?
– услышал он из коридора голос со знакомой картавинкой.
– Можно к вам?
– поскреблась Наташа в полуприкрытую дверь палаты.
– Пожалуйста!
– вскочил Юрий, торопливо одернув примятую постель.
– Здравствуйте. А у вас тут очень даже уютно.
– Добрый вечер.
– Здравия желаю, - сказал Филипеня, бочком пробираясь к выходу.
– Куда же вы?
– попыталась остановить его девушка.
– Вы знаете… Мне обязательно надо… - смущенно забормотал Филипеня.
– Я скоро вернусь.
– Он что у вас, из робкого десятка?
– спросила у Юрия Наташа.
– Как сказать,- усмехнулся тот.
– Куда вам поставить цветы?
– Сейчас я раздобуду у сестрички какую-нибудь посудину… Вот дали поллитровую кружку, - сказал Юрий, возвращаясь.
– Хрустальные вазы здесь не предусмотрены.
– Ничего, обойдемся без хрусталя. Федор мне сообщил, что вас положили в Санчасть, вот я и решила навестить. Может, я некстати?
– Нет, что вы! Совсем наоборот. Я вам очень благодарен за внимание.
– Это уже хорошо. А то я сценария не приготовила, все - сплошная импровизация,- улыбнулась Наташа.
– И надо сказать - очень удачная.
– Вы так считаете?.. Что-то я чересчур разболталась. А вам, наверное, не до шуток. Очень руки болят?
– участливо спросила она.
– Уже перестали. Одно плохо - ложку неудобно держать.
– Вы уже поужинали? Жаль. Лишили меня удовольствия покормить вас с ложечки.
– Если бы я мог знать, что вы придете…
– А вы бы пришли в больницу, если бы слегла я?
– негромко спросила она после паузы.
– Если бы знал, что вам это будет приятно, навещал бы по нескольку раз на дню.
– Это было бы для меня самым лучшим лекарством… - прошептала Наташа и отвернулась, чтобы спрятать зардевшиеся щеки.- Только, как назло, у меня завидное здоровье!
– справившись со смущением, сказала она.
– Тогда разрешите мне как-нибудь навестить вас в вашем сельском клубе.
– Чтобы вы вскружили головы всем моим артисткам? Им тогда репетиции на ум не пойдут.
– Опасность грозит только вашим ухажерам… - удивляясь собственной смелости, произнес Юрий, чувствуя, как горячая волна приливает к его голове.