Самоцветы для Парижа
Шрифт:
Саня только улыбнулся. Наверное, не окажись он в колодце, тоже так бы подумал. Но сейчас-то он знал истинное назначение замаскированной, а может, просто прикрытой кем-то ямы.
— Это старый шурф. Его, может быть, еще в прошлом веке вырыли старатели. Здесь раньше много находили золота и самоцветов. Мне папа рассказывал, что самородки попадались с кулак. А про изумруды и говорить нечего — с полено размером...
— Да ну, — усомнился напарник.
— Не веришь? Думаешь, треп? Мой папа, между прочим, горный инженер.
— Об изумрудах я слышал. Нам в школе краевед Соловьев рассказывал, как их нашли. А вот сейчас, интересно, можно откопать сокровища? Ну хотя бы малюсенький самоцветик?
Саня пожал плечами, ему эта мысль в голову не приходила. Золотые самородки, драгоценные камни... В старину встретить их под Камнегорском было легко, но в наши дни? Времена кладов миновали, остались одни воспоминания, как говорил отец, но ведь так заманчиво верить в чудо. И тут Саню словно кипятком ошпарило: что же он, дуралей, про подземный ход забыл сообщить?
— Вот здорово! — восхитился парень. — Что же ты сразу не сказал? Помнишь, как аббат Фариа прорыл подземный ход в камеру Эдмонда Дантеса? А после этого появился благородный мститель граф Монте-Кристо и давай приводить в чувство смертельных врагов! Значит, настоящий подземный ход?
— А то нет, — Саня старался говорить как можно беспечней, будто для него было привычным находить подземные ходы. — Можешь сам проверить.
— Предлагаешь добровольно покончить с собой?
— А скобы?
Напарник по-хозяйски обошел колодец, опустился на колени, простукал утонувшие в траве бревна. Решив, что риск невелик, спустился вниз. Саня на всякий случай приготовился вызволять его тем же способом, каким был извлечен сам.
Но все обошлось, темноволосая голова вынырнула из колодца без посторонней помощи.
— Вот это да! — шумно выдохнул парень. — Вот здорово, что ты свалился сюда, честное слово! Ничего подобного я не видел, только в кино. Знаешь, я не я буду, если не побываю там.
— Идет, — сказал Саня. — Но если по уму, без специального снаряжения сюда соваться не стоит. Мы, слава богу, не в замке Иф находимся и в двадцатом веке живем.
— Вот это правильно, — одобрил темноволосый. — Значит, по рукам? — Он снова улыбнулся: — Будем знакомы. Димыч.
Саня назвался и с уважением взглянул на его руку.
— Как ты меня ловко вытащил, до сих пор не верится.
— Это что! — отозвался Димыч. — У меня наследственность такая. В нашем роду из гвоздей кольца гнули. Смотри, машина идет.
ПРИИСК ЗА КОЛЮЧЕЙ ПРОВОЛОКОЙ
(1) Камнегорск. Июнь 1988 года
В доме Ладыгиных изредка бывал чудной гость — дед Макар Андреевич Воронков. Летом он жительствовал неподалеку от Камнегорска на небольшом таежном озерце, которое так и называлось — Макарово. Там была срублена охотничья избушка. Когда наступала зима, Макар Андреевич возвращался в город.
Жил он одиноко, замкнуто. В друзьях держал транзисторный приемник и старое двуствольное ружье.
В тайге опытному человеку нет проблем с продовольствием, а хлеб старик печь умел. Поэтому в городе он бывал нечасто, да и то по необходимости, из-за радикулита, и шел сразу к Ладыгиным.
В свитерке грубой вязки, в резиновых сапогах, он напоминал Сане скандинавского шкипера, только бороды недоставало. Но бороду Макар Андреевич не любил, выбрит всегда, как на строевой смотр.
— Сил нет, матушка, — жаловался Саниной маме. — Хоть на печку полезай, разогнуться не могу.
Мама вздыхала: еще бы, старик из озера не выходит.
— Одно для вас лекарство, Макар Андреевич, — тепло. Зимой ведь, когда в городе живете, на боли не жалуетесь. Да бросьте вы это озеро, здоровье дороже.
— Как бросить! — упорствовал дед. — Без меня оно пропадет. Я его и почищу, и водичку свежую пущу, оно и дышит. Как дите малое, нельзя без глазу оставить. Да и привык к природе...
Я ведь после войны и до пенсии пыль глотал — на фабрике, где руду обогащают. Вот и надумал, когда последний расчет получил, в тайгу податься — в Рассохи. Там просторно было, прямо государство лесное, покрупнее Люксембурга. А вот вырубили тайгу под водохранилище, пришлось поближе к городу перебраться...
Получив ниже спины укол смесью из семи препаратов, Макар Андреевич отлеживался на диване под тремя одеялами. Кряхтел, вздыхал, охал...
Когда отец Сани бывал дома, Макар Андреевич любил с ним беседовать. В основном о международном положении, войне в Афганистане и американском президенте. Но вот уже год, как Ладыгин-старший помогает налаживать горнодобывающую промышленность в одной из развивающихся стран. И Макар Андреевич испытывает скуку. Очевидно, думалось ему так: женщины в политике не разбираются, а Саня еще не дорос.
Так, по крайней мере, полагал Саня, наблюдая за стариком. Сегодня ему очень хотелось, чтобы Макар Андреевич обратил на него внимание. Может, он, изучивший тайгу как свои пять пальцев, бывал в том шурфе, что прячется в Нечаевском логу. А вдруг?
Саня придвинулся к деду Макару поближе.
— Хочу спросить вас... Это правда, что у нас находили изумрудные кристаллы величиной с полено, или выдумка это?
Дед Макар ответил не сразу. Он поворочался, словно прислушался к своему состоянию.