Сборник статей, воспоминаний, писем
Шрифт:
18 июня умер Горький. К Алексею Максимовичу у Качалова с ранней молодости было большое, глубокое, радостное чувство. Его восхищала в этом огромном художнике сила его революционной мысли, целеустремленность творчества, глубина его могучего дарования. Еще 3 октября 1932 года, когда МХАТ был переименован в "МХАТ имени М. Горького", Качалов писал: "...я выражаю живейшую радость по поводу того, что нашему театру дано прекрасное, светлое, всему нашему Союзу дорогое имя Горького" {"Советское искусство", 3 октября 1932 г.}.
21 июня газета "Труд" опубликовала отрывки из воспоминаний Качалова о великом писателе.
1
29 июня в "Советском искусстве" был опубликован горячий отклик Качалова на проект новой Конституции СССР. "Чувства взволнованной радости и гордости за нашу страну наполняют душу при мысли, что у нас будет действительно самая демократическая в истории человечества Конституция", -- писал он.
В июле Качалов встретился с московскими пионерами в Парке культуры и отдыха имени Горького.
Ширилась и росла борьба народного фронта в Испании. В обращении к работникам искусств Качалов призывал последовать примеру автозавода имени Сталина, вносил сам и предлагал товарищам внести средства в фонд помощи героическому испанскому народу.
В августе В. И. лечился в Атгазене. О своем пребывании в санатории он писал: "Считаю дни и молчу. Ни с кем не общаюсь, никого и ничего не вижу. Появилась новая собака,-- ничего себе. Две коровы хорошие, породистые. На закате солнца мычим друг другу. И вот единственная новость -- три газели чудные, самец и две самки. Прохаживаюсь мимо, любуюсь, но пугливые, прячутся, с руки не едят. Да, теленок еще есть -- в другом конце парка, с ним подружились. Уже большой, рога пробиваются. Шум уходящих поездов, желтые листья в парке. Много хожу по полям, по задворкам нашей усадьбы, по огородам..." В санаторий Качалов захватил дневник Л. Н. Толстого (последний том) и с громадным интересом его читал.
В сентябре тринадцати выдающимся деятелям советского, театра было присвоено звание народного артиста СССР. В "Правде" 7 сентября в статье, посвященной народным артистам СССР, было сказано, что под руководством Станиславского и Немировича-Данченко "вырос замечательный актер -- слава советской сцены -- народный артист СССР В. И. Качалов". Сезон открывался 8 сентября спектаклем "Воскресение". В этот день в передовой статье "Тринадцать славных" "Комсомольская правда" писала: "Роль В. И. Качалова в развитии советского искусства нельзя ни преувеличить, ни преуменьшить. Это, несомненно, величайший актер нашего времени, достойный преемник Щепкина и Мочалова".
24 сентября 1936 года в Москве на стадионе "Динамо" был организован митинг под лозунгом: "На помощь детям и женщинам героической Испании!" Присутствовало 100 тысяч человек. В "Правде" был опубликован отчет о митинге. "Работники науки и искусства нашего Союза,-- говорил в своем выступлении на митинге Качалов,-- присоединяют к голосу трудящихся СССР и всего мира свой голос негодования и возмущения против зверств фашизма над беззащитным населением, над мужественными и отважными борцами за свободу".
11 октября на встрече с участниками спектакля "Строители метро" в Театре народного творчества Качалов читал сцену из "На дне" -- разговор Сатина с Бароном. 17 октября, в день 40-летия артистической деятельности Москвина,
21 октября Качалов заболел тяжелой формой гриппа, осложнившегося двусторонним воспалением легких, с поражением почек. В начале ноября его положение стало настолько тревожным, что по Москве распространились слухи о его смерти. Вскоре в центральных газетах было опубликовано несколько бюллетеней о течении болезни. Раз или два бюллетень передавали по радио. Только благодаря исключительной заботе правительства, постоянным консилиумам лучших советских специалистов, сердечному вниманию всего персонала Кремлевской больницы и постоянной бдительности H. H. Литовцевой, всегда во время заболеваний Василия Ивановича проявлявшей огромную энергию, процесс в легких был постепенно ликвидирован, и 15 декабря Качалов был для поправления здоровья переведен в подмосковный санаторий "Барвиха".
"Чувствую себя лучше,-- писал он оттуда,-- но сомневаюсь, что высижу здесь больше двух недель. Не могу и не пытаюсь много ходить. Вчера лежал час, укутанный, на балконе. Это приятно. Весь вечер сидел у Константина Сергеевича. Это тоже приятно". Одновременно с Качаловым в Барвихе отдыхали К. С. Станиславский, М. П. Лилина и M. M. Блюменталь-Тамарина.
В январе 1937 года к 50-летнему юбилею сценической деятельности А. А. Яблочкиной Качалов написал воспоминания о первых встречах с ней.
Врачи категорически запрещали Василию Ивановичу курить, и борьба с курением постепенно выросла для него в целую "проблему": "Бывает, что за целый день -- с утра до 7 часов вечера -- выкуриваю одну папиросу, но вечером наверстываю перед сном, то разволновавшись после беседы с супругами Станиславскими, то размечтавшись о Годунове. А вообще чувствую себя безусловно окрепшим".
Как-то в эти недели, во время разговоров о "системе" Станиславского, Качалов и М. П. Лилина, оба в чем-то не соглашаясь с Константином Сергеевичем, по-своему сыграли перед ним сцену из какого-то классического спектакля. И все-таки не договорились: какое-то принципиальное несогласие с ним осталось у обоих исполнителей. К. С. сказал Качалову: "Гнусный ремесленник!" Это было так искренно и так очаровательно, что В. И. на другой день, постучав в дверь Станиславского, спросил: "Ну, как, "гнусному ремесленнику" войти разрешается?"
9 февраля в "Вечерней Москве" были опубликованы письмо Качалова, связанное с предстоявшим пушкинским юбилеем (100 лет со дня смерти), и фотография, снятая в Барвихе: В. И. с томиком Пушкина. "Правда" поместила его письмо в редакцию, где В. И. выражал благодарность правительству за заботу и внимание во время его тяжелой болезни.
Вернувшись в театр к пушкинским дням, Качалов выступил экспромтом на втором пушкинском вечере МХАТ 17 февраля: он сыграл с К. Н. Еланской две сцены из "Каменного гостя".