Семейные обязательства
Шрифт:
Охранитель с сожалением отложил конверт с гербовой печатью. Не пристало служителю церкви...
– Ну и зря, - сказал ему тогда начальник, провинциал-охранитель Гетенхельмский.
– С чего вы взяли, отец Георгий, что не можете праздновать Рождество с мирянами? Откуда этот пыл неофита?
– Как-то это... Неправильно?
– Почему?
– искренне удивился епископ.
– Я вот собираюсь пойти. Это же общий праздник, мы все славим рождение Спасителя, так что мешает славить вместе? К тому же в Цитадели всегда потрясающе вкусное угощение, уж простите старого чревоугодника.
– Хм... А как же... Смирение?
– Мы с вами не монахи, принявшие массу обетов, - отец Георгий почувствовал, что епископ говорит эти слова далеко не в первый раз.
– Наша работа не в ограничениях, а в искоренении зла. Мы, пафосно выражаясь, воины Божьи. Не нужно превращать служение Ему в трагифарс, отказываясь от радостей, которыми Он нас одаривает. Или вы опасаетесь уронить достоинство Божьего воина, лакомясь жареной уткой в сочельник?
Так отец Георгий стал гостем на рождественском приеме в императорской Цитадели, и оказался там далеко не единственным священником.
Он давно хотел посмотреть на замок императора. Еще ребенком, Михаэль любил гулять по площади между Кафедральным собором и Цитаделью. Он с любопытством задирал голову, пытаясь разглядеть кого-нибудь в стрельчатых окнах древней гранитной махины.
Сбылась детская мечта.
Императрица Изольда лично приветствовала всех входящих в огромный зал. Улыбнулась она и отцу Георгию, поздравила с Рождеством. И не скажешь, что эта седая пожилая дама - один из самых эффективных военачальников за последние тридцать лет. Да и другие ее подвиги...
Говорят, в юности императрица забила насмерть дракона в человеческом обличье. Рядом с потомком Мстислава магическая тварь не могла обернуться громадным ящером, колдовство было бессильно, чем принцесса и воспользовалась. Пинала древнего прекрасного юношу подкованными сапогами гетской тяжелой кавалерии, пока не переломала все ребра. А потом сожгла тело. Не исключено, что на костер почти всесильный маг отправился еще живым.
Отец Георгий всецело одобрял такие методы борьбы с драконами. Вот только правда ли это? Не спрашивать же у самодержицы?
"Святая правда", - едва заметно улыбался за ее плечом элегантный кавалергард Георг фон Раух.
Торжественная часть прошла великолепно, в том числе и потому, что оказалась очень недолгой. Императрица сказала короткую речь, еще раз поздравила всех с праздником, пригласила продолжать веселиться и угощаться.
На этом официальная часть приема закончилась.
Императрица станцевала первый тур с канцлером, второй с одним из генералов, третий - с рогенским послом, а после отправилась отдыхать, оставив гостей кружиться в вальсах и мазурках.
Отец Георгий даже до пострига не любил танцы. Он так и не понял, в чем радость исполнять заученные фигуры, поминутно рискуя отдавить кому-нибудь ногу или получить по ребрам неловко отставленным локтем соседа. Императорская бальная зала - не баронский салон в захолустье, но и тут встречаются неуклюжие личности.
Если хочется порадовать девушку, исполнить обязательный набор ухаживаний в расчете на благосклонность - деваться некуда, танцуй. Но добровольно?
Хорошо, что сан - прекрасный повод отказаться. Хотя начальство условностями пренебрегает, вон, отплясывает с кем-то, благо явился не в сутане, а в мундире охранителя... Пусть ему. На то он и епископ.
Отец Георгий с радостью примкнул к группе гостей, пожелавших осмотреть Цитадель. Экскурсию проводил наследник, принц Ульрих, невысокий - в "породу Мстислава" тридцатилетний мужчина с глубоким, красивым голосом. Иногда его рассказ подхватывала дама - фрейлина императрицы Елизавета Лунина.
Осматривать залы, галереи и переходы одной из древнейших имперских крепостей было до дрожи интересно. Отец Георгий как будто снова был любопытным мальчишкой, мечтающим о рыцарских подвигах.
Подвыпивший старичок из боковой ветви семейства герцогов Ярмбергских явно разделял его чувства. Старичок не скрывал восторгов, махал руками, задавал вопросы и пытался сунуться во все углы. В какой-то момент фрейлина даже взяла его под руку, чтобы хоть как-то охладить пыл. На несколько минут старичок увлекся прекрасной спутницей, но вскоре снова начал охать, ахать и рваться сразу во все стороны.
Вечерело. За окнами сгущались синие сумерки, вскоре нужно будет возвращаться в общую залу, на торжественный ужин. Оставалось осмотреть подвалы, и экскурсантам раздали масляные лампы.
Принц Ульрих начал рассказ о подземельях Цитадели, легендарных подземных ходах и уникальной инженерной системе подачи воды и канализации, построенной в прошлом веке. Старичка заинтересовал узор на лампе, он поднял ее поближе к глазам, одновременно шагнул к решетке, за которой был один из насосов, оступился и опрокинул на себя и фрейлину горящее масло.
Старичок взвыл раненым вепрем, фрейлина ахнула, отец Георгий, срывая с себя плотную куртку, кинулся к ним, невежливо отшвырнув кого-то с дороги...
Фрейлина была цела, только подпалила краешек платья. Старичку повезло меньше, по его щегольскому дублету плясали язычки пламени. Охранитель повалил его на пол и прижал огонь курткой.
Воняло гарью, рядом кто-то кричал, старичок дергался и пытался вырваться... и вдруг все закончилось. Огонь погас, даже не тлело больше ничего. Бесшумно потухла лампа в руках остолбеневшей у решетки гранд-дамы.
Отец Георгий, охранитель, кожей почувствовал холодный, пронизывающий ветерок магии. Он не мог определить колдовство со всей точностью, и озноб вызвала скорее догадка, чем чутье - но как еще огонь мог просто пропасть?