Сердце Ёксамдона
Шрифт:
Лучше сделать хоть что-то, пусть даже результат окажется нулевым.
Юнха выбрала на карте три адреса, расположенные достаточно близко друг к другу. Чаще Ок Мун переселял людей ещё южнее, ещё дальше от реки. Иногда на запад от Ёксамдона. Никто не покинул Канънам, возможно, люди хотели остаться в более-менее привычных местах.
По счастью, в этот раз нашёлся прямой автобус до одного из адресов, поездка на метро превратилась бы в кружение по пересадкам. Юнха развернулась, обошла здание и двинулась на юг, пройдя вдоль длиннющего COEX’а и миновав увековеченное в металле скрещение рук в «стиле Канънама». Несмотря на то, что
Первый адрес был белоснежным жилым комплексом ещё старого образца — с наружными лестницами и коридорами, тянущимися вдоль всего этажа. Юнха вылезла из набитого даже в обеденное время автобуса, обошла двухэтажный кубик полицейского отделения и вступила в дворы, где многоэтажные корпуса перемежались с привычными для более северных кварталов четырёхэтажками.
Почему-то после сердца Ёксамдона, где ничто не мешало небу смотреть вниз на людей, здешние дома показались Юнха мрачными. Или это было просто предубеждение? Попытка обязательно отыскать что-то, указывающее на вину Ок Муна?
Нет, подумала Юнха, я бы предпочла отыскать что-то его обеляющее… и споткнулась на ровном месте.
Какой-то голос в голове, зло и весело засмеялся: «Даже мысли об Ок Муне сбивают тебя теперь с толку, Юнха, ай-яй-яй!»
Юнха отыскала нужную квартиру и едва успела постучать, как глухой старческий голос ответил:
— Иду, иду!
В семье, переехавшей сюда, были вечно ссорившиеся мать и отец, бабушка и двое внуков-погодков. Так говорил реестр «Чонъчжин».
Открывшая Юнха дверь женщина, конечно, была той самой бабушкой — крошечной, очень старенькой, но всё ещё готовой закормить случайную гостью всем, что найдётся в доме, — а одних закусок нашлось весь стол заставить. Юнха не посмела отказаться.
Она сказала правду: что работает на господина Ок Муна и проверяет как дела у жильцов, которые раньше снимали у него дома.
Бабушка не удивилась ни капли, а вместо этого завела разговор с середины — будто Юнха, благодаря своей должности, в курсе всего, что было:
— Так-то понятно, — говорила бабушка, — что Мун послал тебя, девушка, проверить, как у нас дела, были-то они вон как плохо!
Она называла господина домовладельца по имени, как ещё одного внука, и очевидно не то что претензий к нему не имела, но относилась с большой симпатией.
Бабушка снова перечисляла беды, свалившиеся на их семью в старом доме; будто проклял нас кто-то, говорила она (совсем как в рассказах Чиён), но не обвиняла в этом домовладельца, наоборот: хвалила, что всегда помочь пытался и приходил тут же, как позовут. Потом, без всякого перехода, бабушка принялась нахваливать Ок Муна уже не как домовладельца, а как перспективного жениха, чуть ли не подмигивая Юнха и, в конце концов, вогнав ту в краску. А затем — нахваливать уже этот новый дом: с виду неуютный и какой-то холодный, но как же, на самом деле, легче дышать в нём стало, когда их замученная семья сюда въехала…
Вырвавшись из рук гостеприимной бабушки, Юнха, чувствуя тяжесть в набитом желудке и грустно от того вздыхая, побрела к следующему адресу. Располагался он на той же улице, только сильно южнее, и Юнха хорошенько разглядела округ.
Строился
По второму адресу, в шестнадцатиэтажке с огромным числом «10» на боку, Юнха никто не открыл. Но комплекс выглядел ухоженным и благополучным, и это её успокоило. Она вышла обратно на улицу, задрала голову и снова посмотрела на бок дома.
Мысли были такими же тяжёлыми, как ворочающаяся в желудке еда, но всё же Юнха чувствовала, как медленно в них надежда подвигает в сторону мрачные предчувствия.
В этой счастливой десятке на боковом фасаде высокого дома можно было увидеть доброе предзнаменование. Ок Мун... о, духи! Она остановилась и обняла себя руками, не обращая внимания на удивлённые взгляды прохожих.
Она бы очень хотела, чтобы Ок Мун оказался самым обычным домовладельцем, а никаким не демоническим. Потому что за недолгое время работы с ним Юнха начала считать Ок Муна… хорошим.
Если бы оказалось, что он совершает ужасные поступки, что издевается над жильцами, Юнха точно была бы разочарована. Не так много хороших людей попадалось ей на пути.
Она всё смотрела на десятку, пока слёзы не выступили на глаза от бьющего из-за дома солнца.
Люди, живущие по третьему адресу, в списке были прямо перед госпожой Пэк, владелицей продуктового на месте будущего офистеля. Они съехали из соседнего с продуктовым дома, и тоже явно не были счастливы: в их «протоколах» чаще всего были взаимные жалобы на соседей. На музыку, шум, запах, соседских детей, соседскую собаку — на это жаловались сами съехавшие жильцы. Соседи же заявляли, что у тех всегда гудит по часам колокол и что ходят к ним личности самого сомнительного вида.
А съехавшие жильцы оправдывались, что это всё их друзья.
Судя по комментариям Ок Муна, друзья были из какой-то религиозной секты.
Помня об этом, Юнха колебалась, а стоит ли общаться с бывшими жильцами. Отнекиваться от настойчивых приглашений посетить их молельный круг или что-то ещё — кому такого захочется? К тому же день был жаркий, без дождя, на небе вообще ни облачка, и она уже устала от жары.
И всё же решила довести намеченное до конца.
Уже близился вечер, когда она добралась до третьего адреса, в третьем жилом комплексе, где у домов балконы были похожи на очки из старого киберпанка. Или из начала 2000-х — прямоугольные, монолитные и зеркальные. Юнха очень смутно такие помнила.
Она позвонила в квартиру, ей никто не ответил, и она уже было вздохнула с облегчением. Но женщина, подошедшая за это время к подъезду, глянула на экран домофона и спросила Юнха подозрительно:
— Кто вы и зачем вы нам звоните?
Юнха растерялась. У женщины было такое же усталое лицо, как у господина Ли, и взгляд человека, который слишком многое и слишком долго терпел. Женщина не доверилась бы так просто незнакомке, и Юнха вмиг поняла, что здесь её ждёт неудача.
И всё же назвала «Чонъчжин», своё имя и имя мужа этой женщины, который и был до недавнего времени арендатором Ок Муна.