Сердце Вербарии
Шрифт:
Приказ возвращаться был отдан, только когда рассвет взял-таки высоту и перевалил через хребет Аргола. Утро хлынуло солнечной волной и, когда это случилось, Сейвен впервые почувствовал, что устал. «Поспать бы». Он зевнул украдкой и посмотрел на Диз, бодро шагающую чуть впереди и справа от него.
Мысли о соучастии в ночном инциденте, мучали Сейвена хуже тошноты. Любые упоминания о происшествии вызывали едва сдерживаемые позывы разоблачиться. Он отлично понимал, что его желание прокричать во все горло: «Вранье!» – безумно настолько, насколько фальшива бодрость шагающей впереди Диз. «Предположим, мне поверили. Что потом? Трибунал. И никто не будет разбираться, почему мне, свечке
Прибрежье Лонции сияло, как грань изумруда. Но доларгам не было дела до красоты зачинающегося дня. Измотанные напряжением и бессонной ночью, они, хотя и держались достойно, но окружению внимание уделяли минимальное.
Коверкать голову размышлениями о том, что сегодня ждет его – Сейвена, Сейвен не хотел. «Будет так, как быть должно, и неважно, думаю я об этом или нет». Но как бы он не отмахивался, одна мысль неизменно возвращалась. От нее тошнило. Она доводила Сейвена до тихого буйства. «Я сообщу о проявленном вами героизме». Это означало, что и он, и вся группа В по безумному капризу Крайтера сегодня же имели все шансы принять статус. «Какая ирония: всю жизнь честно играть, пусть и маленькую, но свою роль, чтобы под конец снискать славу в театре марионеток. Пошлой куколкой».
Из начальства никто и словом не обмолвился об общих достижениях и о частных успехах доларгов. Отряд просто пустили внутрь гидроглиссера и предложили занять свои места. Сейвен не без удовольствия растянулся в удобном кресле, откинулся на спинку и вытянул ноги. Комната молчала. Даже Зак опустил голову и медленно моргал в пол. Тело налилось приятным оцепенением. Каждое движение давалось с трудом, но утруждаться и не хотелось. Веки смыкались все чаще, наливались липкой тяжестью.
Гидроглиссер оторвался от причала и сначала медленно, но потом все быстрее и быстрее поплыл к родному берегу.
***
Сколько прошло времени Сейвен сказать не мог, но, когда он открыл глаза, кругом все спало и тишина стояла такая, что от нее звенело в ушах. «Оглушающая. Оглушающая тишина». Под сердцем холодной волной шевельнулось недоброе. Какое-то роковое предчувствие. Он огляделся. Народ спал вповалку. Казалось, сбыло и их дыхание, настолько все кругом стало недвижимым. Растрепанные волосы, расстегнутые вороты, нелепые, какие-то сюрреалистичные позы и… Сейвен похолодел. Ни один, ни единый человек в комнате не показывал своего лица. Все как один отвернулись прочь.
Сейвен поднялся. Воздух вокруг оказался плотным, как вода. Любое движение, будь то поворот головы или мановение пальца, оставляло в пространстве след в виде радужных вихрей. Завитки рождались, проплывали клубами дыма и таяли без следа. Преодолевая сопротивление воздуха, он выбрался из своего ряда в проход и только тогда увидел человеческую фигуру, неподвижно стоявшую на подиуме, возле чернеющего пустотой экрана. «Диз?»
– Диз? – окликнул он, но с губ слетела лишь тишина.
Тем не менее она услышала и даже обернулась. По ее щекам к подбородку стекали лазурные слезы. Текли обильно, но… Не капали вниз, а плыли по воздуху маленькими пульсирующими светляками. Лицо Диз искривилось плачем, она что-то горяче шептала Сейвену, но он и слова не разобрал. Он шагнул к ней, но она, как будто чего-то испугавшись, отпрянула, развернулась и скрылась в чернеющем экране монитора, точно в ночном окне. Нимало не удивившись случившемуся, Сейвен устремился вслед за ней.
Тьма душила. Место, в которое он попал, оказалось гораздо плотнее спящей комнаты. Тьма ослепляла. Ни сполоха, ни огонька… Никаких оттенков или полутонов. Безбрежный океан сажи и он – на его дне. Но он чувствовал, что стоит, стоит на чем-то рыхлом, податливом. Он присел, зачерпнул горсть песка и тонкой струйкой пустил ее на свободную ладонь. Песок не кончался, а все сыпался и сыпался, точно из ладони. Сейвен чувствовал, как его засыпает, безвозвратно погребает под барханом.
Тьма стала глубже, хотя казалось, что глубже уже было некуда. Дыхание перехватило, больше от страха, чем от нехватки воздуха. Тело проседало, куда-то проваливалось…
И вот он уже падает. В ушах – свист ветра, над головой – звездная даль, а внизу – все та же тьма. Приземлился он мягко, хотя падение и длилось долго. Сколь долго, он сказать не мог. Нарн или цикл… Время стало неопределенным.
Он очутился у подножья горного хребта, израненного солнцем и ветрами. Квадрат группы В. Кругом ни души. Далекий свет звезд едва серебрил иссохшую землю, тонкий ветерок веял прохладой с гор, пели сверчки, и тихо шелестела придорожная трава. Ночь стояла безмятежная.
Внезапно тишину пронзил вой койота. Отчаянный крик животного доносился из ущелья и Сейвен, инстинктивно, бросился на него.
Но не успел он пробежать и сотни шагов, как завывание перекатилось в хохот, всеоглушающий, неистовый рев, от которого дрожала земля. Сейвен почувствовал, как по щекам потекли теплые струйки крови. В тщетной попытке защититься от безумного смеха он стиснул ладонями голову и продолжил путь. Вдруг хохот оборвался, и стало тихо как прежде.
Стены ущелья наваливались черными портьерами. Их вес просачивался сквозь кожу, обволакивая нутро. Клин звездного неба над головой как будто сузился, а сами звезды потускнели. Горы заскрежетали – теперь они сближались по-настоящему. Сверху посыпались камни, срывались валуны, что с глухим уханьем вонзались в землю. Звезды исчезли совсем, и вновь стало невыносимо темно. Тьма проникла. Она стала частью его самого.
Вдалеке появился блуждающий огонек. Он слепо носился от стены к стене и медленно приближался. Сейвен остановился. Вся та тьма, что впиталась его телом, теперь рвалась прочь от огня. Он ощутил страх, но не как собственное чувство, а как чье-то холодное дыхание за спиной. Как будто кто-то охваченный ужасом прятался за ним и в своем глубоком, безотчетном трепете увлекал Сейвена за собой. Он оглянулся, и страх пропал.
Перед ним, на расстоянии вытянутой руки, стоял Крайтер. Одетый во все белое, с вымученной улыбкой на бледном лице. В руках он сжимал большой хрустальный шар. Сфера мерцала глубинным синим огнем. В ней что-то билось, трепетало, как лепесток свечи. Это была Диз. Ростом не больше мизинца, она молотила кулачками стены своей неволи. Было видно, как ее маленький ротик открывается – она кричит. И вся светится.
Сейвен почему-то знает, что ее нельзя выпускать. Если она вырвется, то случится что-то настолько ужасное, что никто и никогда не сможет исправить этого. Он поднял глаза на Крайтера. Тот кивнул, как бы подтверждая опасения.
– Вернуться уже нельзя, – проговорил он с горечью. – Нельзя остановить то, что ты начал. Хочешь увидеть, что ты начал?
Его последнее «что» звякнуло укоризной. Он протягивал шар Сейвену, предлагая заглянуть в глубину пристальней.