Северный гамбит
Шрифт:
А могут всё же и немцы попытаться? Если прикажет фюрер их гросс-адмиралу любой ценой не дать русским довести их трофей? «Семерки» для нас мишени, а если «двадцать первую» пошлют? Была же в Нарвике как минимум еще одна такая.
Но до самого дома нас никто не пытался атаковать. Утром десятого ноября мы прошли мимо полуострова Рыбачий. Дальше — знакомый путь до Северодвинска.
Скоро Анну Петровну свою увижу!
Там же. Крейсер Его Величества «Ямайка»
Приказ был необычен. От способа его передачи — не по радио установленным порядком, а на гидросамолете, запечатанный
— А если они начнут стрелять первыми? — спросил коммодор. — В ответ потопить их лоханки будет считаться за объявление войны?
— Они же не самоубийцы, — ответил прибывший чин из разведки, — чтобы самим напасть на превосходящие силы. Если мы откроем огонь, они будут драться, как загнанная в угол крыса. Но сами они не начнут. Мы же только предъявим ультиматум и проследим за их реакцией. Никто не может себе позволить не считаться с силой Королевского флота!
Коммодор лишь пожал плечами. С одной стороны, крейсер и четыре эсминца гораздо сильнее трех эсминцев и подлодки. С другой, последний год у русских на этом театре получалось бить немцев так, как не выходило у Роял Нэви. Причем меньшими силами — так, что пленные джерри всерьез верят, что Сталин заключил сделку с морским чертом!
К тому же коммодор не мог забыть то, что видел сам чуть больше года назад: два русских эсминца и подлодка рядом с горящим линкором «Тирпиц», уже поднявшим белый флаг, а тяжелый крейсер «Хиппер» и четыре немецких эсминца уже утонули. Как такое было возможно? А если у русских и сейчас на руках пара джокеров, и садиться с ними играть — смертельно опасно?
Но приказ есть приказ. В Королевском флоте за неисполнение вешали даже адмиралов, на рее их же кораблей. Сейчас разница только в том, что немедленное повешение заменили военным судом.
— Передать русским: «Предлагаем доставить ваш трофей в нашу базу. Охрану гарантируем».
Уточнять: «Так как морская зона Нарвик относится к ответственности Британии», — или: «Мы имеем особые претензии к подводникам кригсмарине»? Что ниже британского достоинства и сразу низводит требование до просьбы. Это нужно Империи — уже достаточная причина, без всяких оправданий! В конце концов, русский флот на Севере по отношению только лишь к флоту метрополии — слабее, чем был их Балтийский флот в девятнадцатом году перед эскадрой Коуэна! А Британия пока еще Владычица морей, хотя бы здесь, на Западе, возле своего дома!
С минуту ничего не происходило. Затем пришел русский ответ.
— У вас на гафеле Юнион Джек или Веселый Роджер? Ваше требование нарушает международное морское право и союзнические договоры. Для внесения в судовой журнал прошу сообщить, кто подписал радиограмму — фамилия, воинское звание, должность. Вам Тирпица не много ли, не обожретесь?
Если бы не инструкция «без войны», коммодор приказал бы стрелять. Пока британские корабли развернули орудия, нацелив на русских. Те поступили так же, и коммодор вспомнил случившееся весной у Гибралтара. Тогда не русские, а испанцы, и тоже три эсминца, сблизившись с эскадрой, разом выпустили торпеды. Их, конечно, всех расстреляли, и спаслись не больше двух десятков человек — но и «Формидебл» с «Гамбией» уже не вернуть, размен вышел явно не в ту сторону. Но сейчас внезапной атаки накоротке у русских не получится, их просто не подпустят. Да и не пойдут русские в торпедную атаку, связанные эскортированием подлодки. Если же немцы нырнут — что ж, парням на эсминцах будет полезно потренироваться в бомбометании, ну а английские гидролокаторы пока что лучшие в мире!
Если самим идти на сближение? Отжимать русских в сторону берега — а лодку, без выстрелов, взять на таран? «Случайное столкновение, ай эм сори, но это ведь не повод для войны?»
И тут доклад от акустиков. Очень мощный импульс чужого сонара и шум винтов, что-то быстро передвигалось под водой, сначала опережая британцев, а затем им наперерез. Судя по скорости изменения пеленга и дистанции, превышающей дальность гидролокаторов эсминцев, скорость этого под водой намного превышала обычную скорость подлодки. Затем контакт пропал. И уже с другого пеленга, не совпадающего с тем, где акустики потеряли цель, пришел сигнал: короткий — короткий — длинный, «Ваш курс ведет к опасности», — они не издеваются, а предупреждают. Вот, значит, как русские уничтожили эскадру «Тирпица» — суперподлодка со скоростью эсминца и, по некоторым сведениям, с самонаводящимися и необычно дальнобойными торпедами? И еще там было что-то вроде самолетов-снарядов, запускаемых прямо из-под воды, как рассказывали пленные немцы. Но это вряд ли будет сейчас, поскольку однозначно укажет на русских — ну а если не будет спасшихся, то есть свидетелей? И британские корабли будут потоплены неизвестной подводной лодкой, то есть подразумевается — немецкой? Судя по требованию не доводить до войны, в Лондоне вполне удовлетворятся этим ответом, гибель почти девятисот британских парней на «Ямайке» и двухсот на каждом из эсминцев отнесут в неизбежные на войне потери, «у короля много».
— Прошу уточнения приказа, — обратился коммодор к человеку из СИС, — должны ли мы ради интересов Британии жертвовать собой? Сейчас нас будут топить, и мы не сможем ответить. А если откроем огонь по русским, то не спасемся и лишь вызовем войну. Надо немедленно сворачивать с курса, через минуту будет поздно.
Чин из СИС оказался понятливым. Выждав несколько секунд для сохранения лица, он бросил:
— Отходите.
Какое-то время эскадра шла с русскими на параллельных курсах. Акустики не слышали ничего, русская сверхлодка как растворилась в море. И она не всплывала, чтобы зарядить батареи — а ведь если русский отряд шел с пятнадцатиузловой скоростью долгое время, то этому Морскому змею, как называли его гансы, чтобы выйти вперед, требовалось разогнаться не меньше, чем до двадцати! Неужели ему совсем не нужно всплывать, ведь никто никогда не видел «змея» на поверхности моря!
— Возвращайтесь в Скапа-флоу, — сказал чин из СИС. — Надо скорее доложить, с чем мы столкнулись. И вы можете гарантировать, что не сочтут наше преследование нежелательным и не отдадут приказ — этому — атаковать?
Он явно боялся, подумал коммодор с презрением. Впрочем, будь на месте русского адмирала он сам, тоже мог бы приказать отделаться от слишком назойливого сопровождения. И не слишком спешить подобрать выживших, ну а после: «Сорри, джентльмены, немецкие субмарины — это очень опасный противник!» И какой смысл сопровождать русских — ясно и так, что они идут в Мурманск, и единственным результатом будет риск получить в борт торпеду, когда русским надоест.
— Мы отходим. Поворот на курс 215, зюйд-зюйд-вест.
Пожалуй, Британия уже не Владычица морей? Пока у нее не появятся такие же сверхподлодки.
Корветтен-капитан Адальберт Шнее, подводная лодка U-1505
Глубина двести двадцать. Лежим на дне в режиме максимальной тишины.
Что творилось в Тронхейме, куда наша лодка благополучно прибыла еще двадцать пятого октября, имея на борту штаб 11-й флотилии и часть экипажа злосчастной U-1506, во главе с ее наконец протрезвевшим командиром (так что в отсеках было не протолкнуться), можно назвать: содом и гоморра. И непонятно, что было опаснее, русские с англичанами или гестапо, жаждущее разобраться, кто виноват. Мы хотя бы имели вид отступивших организованно, потому к нам не было претензий, хотя бы первые дни. А бедолаг, прибывавших на катерах и мотоботах, и не способных внятно объяснить, чей приказ исполняли, арестовывали прямо на причале, невзирая на чины.