Шаг из тьмы

Марс Остин

Вера смотрела на подгорающую яичницу, медленно подняла взгляд к лицу Барта, на котором смешивались громкое: "на помощь!" и тихое: "я знаю, что несу бред, меня заставили, скажи мне, что всё хорошо и никто не умер, пожалуйста".

«Я не могу тебе сказать, что всё хорошо, малыш. Прости.»

Она глубоко вдохнула, собралась с силами, и тихо сказала иронично-успокаивающим тоном:

— Никто не умер, не переживай.

Барт выдохнул, закрывая глаза и опуская руки, и этим движением как будто роняя с себя на пол всё притворство, поднял голову, нормальным тоном спросил:

— Ты в порядке?

— Нет.

— Почему?

— Мандраж

перед балом.

Это было правдой — она долго изучала себя в зеркале ванной и пыталась ответить себе на тот самый вопрос — чего она стоит, с местной точки зрения, действительно ли она красива, не разучилась ли флиртовать, сможет ли культурно себя вести и поддерживать интересную беседу без подколов и личных шуточек, к которым привыкла с министром. Ответ был неутешительный. Она пыталась найти в себе силы, как-то настроиться, как перед схваткой на соревнованиях, пыталась откопать в памяти какую-нибудь заводную песню, под которую когда-то чувствовала себя красивой, уверенной и сексуальной. В голове было что угодно, только не то, что надо — глядя на свои ногти, она видела алые ногти ги-син на плечах министра Шена, её вымышленно-идеальное лицо, многоэтажную причёску…

— Вера? — Барт шагнул к ней, протягивая руки, она знала, что если он её обнимет, она разревётся, поэтому подняла ладонь, останавливая его, он остановился, даже не удивившись. Заломил бровки и несчастным голосом попросил: — Чем тебе помочь?

— Расскажи, что на мне за амулеты. — Она достала из-под рубашки всю связку, он подошёл, взял их в одну руку, стал перебирать и откладывать по одному:

— "Маяк", который я покупал, второй сейчас у господина Шена. "Купол тишины", разрядился, я обновлю. Обездвиживающий, заряжен, но я обновлю. Ключ от пятой квартиры. Сигналка для вызова Дока. Страховка от высоты. Щит от физических ударов. Щит от огня. Щит от воздуха. Щит от воды. Щит универсальный, это Артур недавно делал, хороший, я обновлю. Ещё один от огня, модификация для магических взрывов. Ещё один от огня, что-то сложное, я таких не знаю. Сигналка для вызова спецотряда. Ты знаешь, как ею пользоваться?

— Нет.

— Зачем тебе её дали тогда… Ладно, — он махнул рукой, глубоко вдохнул и опять взялся за амулеты: — Щит от воды. Щит от металла. Щит от пси-воздействий. Щит от шаманской магии.

— Экспериментальный? — иронично уточнила Вера, Барт изобразил бессовестную лягушачью улыбку:

— Ну работает же. Это я делал. Если хочешь, сними, шаманок в городе всё равно больше нет.

Она сняла, положила на стол, ничего не изменилось.

— Дальше?

— Это мой щит, который я делал, когда ты господина Шена штопала, я не придумал для него названия. Сэнсовый?

— Понятно, — Вера сняла чёрный камень, положила на стол к предыдущему, ничего не изменилось. — Дальше?

— Это тоже универсальный щит, модификация от Дока, "божественная". Не спрашивай, — он изобразил ироничную улыбочку, открещиваясь от Докового помешательства, она улыбнулась, он сначала опустил глаза к амулетам, потом удивлённо поднял, как будто пытаясь убедиться, что она действительно улыбается. Она улыбнулась шире и кивнула:

— Давай дальше.

— Это ещё один "маяк", второй у командира дежурной группы, которая вот этим вызывается. Это надо повернуть, вот так, я не буду показывать, а то они сюда ввалятся и всё съедят. Дальше… Это "скрепка", вторая у господина Шена. Это ещё одна типа-"скрепка", её Док для медицинских целей модифицировал, вторая у него. Это такая же, но её носит другой врач, то есть, пока не носит, на балу будет, для подстраховки. Это мыслеслов, ты знаешь. Опять щит… и это, и это, это мой щит, ты его назвала "морозная сфера", мне нравится. Всё. Что тебе ещё рассказать? — Расскажи мне, когда ты займёшься моей проблемой с телепортацией.

— Я занимаюсь, — мрачно нахмурился Барт, — но чё-то как-то не идёт дело. У меня вопросов поднакопилось, нам надо будет выделить время и поговорить об этом, — он кивнул сам себе, достал блокнот, черкнул две размашистых строки и спрятал, таким откровенно министерским движением, как будто они кровные родственники, даже карандаш держал так же, на это было больно смотреть.

На плите задымилась яичница, Барт дёрнулся её убрать, зашипел ругательства и виновато посмотрел на Веру:

— Я не особенно хорош в этом. Но я старался.

— Спасибо.

— Что я ещё могу для тебя сделать?

— Скажи мне, что я красивая.

— Охренительно красивая! — честно вытаращился Барт, она рассмеялась и махнула рукой:

— Всё, иди.

Он отставил сковородку и вышел, развернулся, вернулся в кухню, молча поклонился министру, не глянув на него даже краем глаза, и опять вышел. Его напряжённая челюсть, хмурые губы и темп дыхания выдавали страшную злость, обиду и раздражение, но своим особым чутьём Вера этого не чувствовала.

«Как-нибудь при случае спрошу у него наедине, и попрошу свои амулеты показать. Там должно быть много интересного.»

Она взяла себе тарелку и стала отковыривать от сковороды уцелевшие куски яичницы, взяла вилку и отнесла всё на стол, пошла обратно.

В дальнем углу гудела от напряжения на ультразвуке мрачная электроподстанция по имени министр, Вера не смотрела на него, и чутьём ничего не чувствовала, да и не особо хотела — сам решил от неё закрыться, сам пусть теперь пожинает последствия того, что она ничего не чувствует.

Министр прочистил горло и поинтересовался, как будто погодой:

— Выспались?

— Да.

«Дзынь.»

— Как себя чувствуете?

— Нормально.

«Дзынь.»

— Док сказал, что вы простудились. Сегодня зайдём к нему перед тем, как собираться на бал.

— Хорошо.

«Дзынь.»

Он молчал, она достала себе чашку, набрала воды и вернулась за стол. Взяла вилку, невольно набрала воздуха, чтобы пожелать непонятно кому приятного аппетита, но вовремя остановилась, посмотрела на пустой стол перед министром, хотела что-то сказать, но опять себя остановила. Он иронично сказал:

— Для меня Барт готовить не захотел.

— Еда в холодильнике, — буркнула Вера, не поднимая головы, взяла чашку, выпила воды, придвинула к себе тарелку с таким решительным видом, как будто прекрасно умеет есть в одиночестве, каждый день это делает, легко.

Министр встал и пошёл к холодильнику, она тихо выдохнула и положила руки на стол, пытаясь вспомнить, что она ела вчера, или хотя бы позавчера.

«Мы ели вместе на пикнике, это было… два дня назад? Потом я не могла есть. Потом… чай у госпожи Виари, мы выпили целый чайник, я даже взяла одно печенье и один кусок этого странного расплавленного сахара. В магазине перчаток продавщица уговорила меня съесть конфету, гадость, пришлось запивать игристым вином, тоже гадость, кислятина. А потом? В "Чёрном коте" я не ела. Министр наливал мне отвар, я его вылила. Всё, что ли?»