Шанс для изгоев, или Прощай, Академия!
Шрифт:
Вольер стоял в углу замощенного неровными камнями двора. Брен тут же ринулся чертить линии, не замечая, что они прерываются на забитых землей трещинах. Девушка наблюдала за ним чуть ли не с высунутым языком.
Меня обуяла злость.
«Милая, смотри, я умею колдовать! — Нет, милый, не умеешь! — Умею! — Не умеешь! — Умею! — Ой, собачка уже сдохла… Не умеешь, бе-бе-бе!» — почему-то воспринимать их как серьезных, ответственных людей не получалось. Может, потому, что когда-то я вела себя так же? Ничем хорошим это
— Не нравится мне эта собака, — проговорила Мела, вглядываясь сквозь прутья в рыжую псину с широкой мордой и вислыми ушами, беспрерывно ронявшую слюни на дощатый настил. — Слишком она тихая и пугливая. Хозяин! Вы уверены, что дело в клеще?
На повышенный голос пес отреагировал мгновенно. Хрипло залаял, бросился к колдунье… Она отшатнулась, едва не сбив с ног Брена, стерла ногой часть начерченных им линий.
— Конечно-конечно. Мой Страж никогда не болел, а как подхватил эту заразу, сразу изменился. Никого не подпускает, вытащить не дает… Вы уж помогите ему, госпожа колдунья.
Его тон был пропитан фальшью, и даже жалкая улыбка не могла этого скрыть.
— Бешенство! — внезапно ахнула Лилея. — Вон, у него задняя лапа покусана! Я знаю, о чем говорю, — у нас дома шесть охотничьих псов. То есть уже пять…
— Страховка, — тут же откликнулась Мела. — И возмещение ущерба за испорченную собственность. Вы умны, господин. Смерть от бешенства дохода не принесет, а с магов нетрудно стребовать хорошую компенсацию. Придется вас разочаровать.
— Нажалуетесь властям? — с лица Ашиша напрочь исчезла приветливость. — Тут ваше слово против моего, а у меня все соседи подтвердят, что Страж был здоров.
— Был? — ее приподнятая бровь сигнализировала о том, что хозяину не отвертеться. — Так вы его уже похоронили? Печально. Монитская золотистая гончая ценится в Лесах и Прилесье, да и на побережье стоит немало.
«А с вас я поимел бы еще больше, простаки», — говорил его угрюмый вид.
— Брен, меняйте рисунок.
— Совсем?
— Как хотите.
Он немного посопел и начал добавлять линии. К нему присоединилась Лилея — заявила, что хорошо помнит это заклинание, поскольку дома его использовали несколько раз.
— Думаешь, пирожных хватит? — мне не верилось, что дорогущую серебряную пыль добыть так просто.
— Конечно, — ухмылка колдуньи подсказала, что ответ не правдивее, чем слова хозяина. — Разбросай их более-менее равномерно, Тая.
О да, всю жизнь мечтала запустить руки в теплую липкую смесь теста, крема и плесени. Ощущения непередаваемые. Сразу же захотелось швырнуть ароматный ком в направлении хитроза… хитроумного Ашиша и проверить, бегает ли он настолько хорошо, как придумывает аферы.
— Спасибо, — кивнула Мела, когда вокруг вольера пролегла дорожка из сладостей. — А теперь, господа практиканты, начинаем наш опыт. Поскольку радовать гостеприимного владельца мы не планируем, пожалуйста, убедитесь, что никаких огрехов в заклятии нет.
Линии не прерывались — это все, что я могла сказать о рисунке. Но Сокол и Лилея внимательно обошли периметр и доложили, что погрешности не найдены.
Можно было приступать к колдовству.
— Вы собираетесь его усыпить? — с надеждой уточнил хозяин.
— Зачем? — колдунья уставилась на него, не мигая. — Вылечить.
— А… а…
— Много жрет, требует ухода, через год-два состарится, да и вообще надоел? — с пониманием уточнила она. — Не волнуйтесь. Выживет — куплю.
— За сколько? — Ашиш резко повеселел. — Брал щенком за пять золотых, а сейчас гляньте, какой вымахал!
— Сторгуемся.
Мела опустилась на корточки, без содрогания положила ладонь на месиво из пирожных.
Практиканты воззрились на нее с одинаковым любопытством. Если честно, я и сама затаила дыхание. Неужто получится? Она умела приспосабливаться к ситуации, но сахар вместо благословенного серебра — это явный перебор даже для всезнающей сотки.
Меловые линии едва заметно засветились, в мешанине теста на миг будто вспыхнули крохотные звездочки.
Брен потрясенно выругался, не веря своим глазам. Лилея вцепилась в его руку и наградила колдунью диковатым взглядом, где рядом с благоговением проскальзывал откровенный испуг.
Пес жалобно взвизгнул, когда к нему устремились световые «стрелы». Отскочил, заметался по вольеру, обессиленно рухнул примерно в центре…
— Ему кранты, — прокомментировал Ашиш, наблюдая с безопасного расстояния.
Заклинание погасло.
Мела вытерла испачканные пальцы прямо о полотняную сумку, Лилея пристыженно отстранилась от Сокола, я подобрала челюсть.
Собака поднялась, отряхнулась, почесалась за ухом. Из густой длинной шерсти выпал громадный клещ, и пес щелкнул челюстями, ловя его на лету.
— Я же говорил! — хозяин спешил к нам. — А вы: бешенство! Сколько предложите?
— Пять серебряных монет.
— Издеваетесь?!!
— В Суши вы его дороже не продадите, на север не повезете. И документов на него у вас нет. Говорите, чистокровка? Чем докажете? Поэтому пять монет — хорошая цена.
Ашиш словно подавился. Его физиономия побагровела, на скулах заходили желваки. Он упер руки в бока и задрал подбородок, будто насмехаясь над таким предложением.
— Уходим, — колдунья повернулась к нему спиной.
— Семь, — выплюнул он через силу.
— Договорились. Поводок найдется?
Мужчина, бормоча что-то себе под нос, отправился в дом. Мела прислонила к забору лист бумаги и принялась карандашом писать расписку.
— С ума сошла? — я не представляла, какими путями блуждали ее мысли. — Зачем нам собака?!