Шарон Крич. Отличный шанс
Шрифт:
Я нашла черепаху у реки и встретила девочку, которая умеет читать по следу. Уверена, тебе бы она понравилась.
Шлю тебе две тысячи бочек поцелуев.
С любовью от твоей тети Тилли,
чемпионки по приготовлению
творожного желе”.
И еще в апреле я получила открытку с Днем святого Валентина от мамы:
“Милая Динни!
Ой! Я забыла послать это в феврале’.”
Ниже она нарисовала голубое сердце (голубое?!) с рыбой (с рыбой?!) посередине.
42. Рыбалка
К
На территории кампуса вовсю цвели хурма и магнолии, среди зелени листьев тут и там пестрели островки ярких цветов. Из столовой вынесли наружу столики и над ними раскрыли большие белые зонты для тени. Школьники располагались прямо на газонах по одному и небольшими группами, ласковый ветерок поигрывал страницами раскрытых учебников. На виноградниках, разбитых на склоне холма неподалеку от нашего дома, лоза пустила побеги, обвившиеся вокруг специальных решеток, и в распахнутые окна потянуло сладким ароматом.
В последнюю субботу апреля, за месяц до окончания семестра, мы с Гутри отправились наконец на долгожданную экскурсию. Гутри уже ходил без костылей, только слегка прихрамывал, и шрам у него на лице побледнел и превратился из красного в розовый. Мы запланировали так, чтобы экскурсия состояла из двух частей. На первую часть пригласил меня Гутри, на вторую - я его.
Сначала мы доехали на автобусе до Парадизо на окраине Лугано и купили билеты на фуникулер, похожий на маленький поезд, который полз по склону горы Сан-Сальваторе. Мы втиснулись в вагончик вместе с толпой туристов и стали смотреть в окошко фуникулера, в то время как он упорно карабкался наверх. Деревья, кусты да камни - вот и все, что можно было видеть по краям дороги к вершине горы. Ощущение пространства ускользало от меня, я никак не могла осознать, что было дальше, за пределами этой однообразной картинки за окном. Я вспоминала, как часто наблюдала за фуникулером из своего дома через долину. Я следила, как он метр за метром поднимался в гору, похожий на красную ящерицу, как время от времени исчезал за деревьями и снова возникал, опять прятался в листве и появлялся вновь.
Напротив нас на скамейке тесным рядком разместились пять туристов. Они громко смеялись и разговаривали по-немецки. На ногах у них были тяжелые ботинки для восхождения на гору и толстые шерстяные гольфы, одежда состояла из вельветовых бриджей до колен и зеленых курток-ветровок. У каждого на куртке имелась желтая полоска, обозначавшая принадлежность к туристской группе. Услышав, как Гутри сказал мне что-то, один из них спросил:
– Американцы, да? Я знать кого-то в Америке. Чикаго!
Сидевшая рядом с ним женщина согласно закивала:
– Ханс Долман, наш кузен! Долман - вы с ним когда-то встречаться?
Мы с Гутри переглянулись.
– Хм, - задумчиво произнес Гутри.
– Долман, Долман… Что-то знакомое…
– Нет!
– воскликнул мужчина.
– Вы знать его, вы знать Ханс?
Гутри слегка подтолкнул меня локтем:
– Динни! Ты же была в Чикаго, правда? Ты там встречала кого-нибудь по фамилии Долман?
– Чикаго - большой город, - ответила я.
– Большой человек, - сказала женщина.
– Большой человек, большая борода.
Вообще подобные вещи случаются очень часто. Когда
Доехав до конечной остановки фуникулера, все высыпали на платформу, расположившуюся под пышными кронами деревьев. Честно говоря, я ожидала другого. Из-за разросшегося леса ничего не было видно.
– Нам надо идти вон туда, - сказал Гутри, показывая на неровную мощенную камнем дорожку, ведущую по склону вверх еще приблизительно на двести метров. На самом верху я смогла разглядеть крест на каменной церквушке. Мы стали подниматься по ступенькам дорожки, огибающей гору, пока не очутились на просторной ровной площадке. В центре ее стояла церковь, а по всему периметру были установлены скамейки и перила.
– О-о!
– У меня перехватило дыхание.
– О-о!
– За перилами, всюду, куда хватал глаз, открывался невероятный по своему великолепию вид. Словно весь огромный мир расположился здесь передо мной, а я с неба взирала на него.
Озеро Лугано голубым пятном повисло в воздухе. За ним маячили подножия Альп, а если повернуться в противоположную сторону, то можно увидеть Италию, и озеро Лаго-Маджоре, и Ломбардскую низменность. Невыносимо голубое небо распростерлось над голубыми озерами и нескончаемыми рядами гор - зелеными, голубыми в дневном свете или, на расстоянии, все еще покрытыми белыми снежными шапками.
– Ну как?
– спросил Гутри. Он широко раскинул руки, словно хотел охватить ими весь мир.
– Fantastico! Sono potente! Sono libero!
У меня возникло странное чувство, будто я была лишь крапинкой на вершине этой горы, крошечной частичкой всего этого обширного пейзажа, будто я по-прежнему оставалась точкой, но одновременно что я и есть все то, что раскинулось перед моим взором, и все то, что распростерлось над моей головой, и весь этот мир принадлежал мне! Libero, libera! Я глубоко втянула в себя воздух и сказала себе:
– Все это - я!
Посмотрев на Гутри, я увидела, что он тоже глубоко вдыхает, впитывая в себя все вокруг, и счастливо улыбается. Мне вспомнился его отец. Мистер Гутри был добрый, но не такой открытый, как его сын. И я подумала: как, у кого Гутри унаследовал это безграничное жизнелюбие, откуда у него эта неутолимая, безоглядная жажда к приключениям?
В тот день мы долго стояли у перил на вершине горы Сан-Сальваторе, глядя на мир, а потом вошли в прохладный полумрак церкви, поднялись на ее звонницу и очутились на узкой смотровой площадке, откуда можно было видеть еще дальше на юг через Ломбардскую низменность. Где-то там, в Италии, должен находиться Кампобассо, подумала я. Когда-нибудь я поеду в Кампобассо и увижу то место, где гуляла бабушка Фиорелли, когда была девочкой.
Потом мы ехали обратно вниз на фуникулере и бродили по совсем узеньким улочкам, изрезавшим город Лугано. На маленьких открытых рынках продавали цветы, сыр, пиццу и огромные, толстые салями, которыми были увешаны лотки. Мы на ходу ели ломти пиццы, и Гутри сказал:
– Динни, в самом деле, ты должна признать, что это такое самое лучшее, разве не так?
Потом мы сели в автобус и поехали вверх по холму, мимо школы, сошли на остановке на Коллина-д’Оро, а затем прогулялись по Виа-Попорино до нашего дома. Я взяла свою удочку, и мы направились через Агру в сторону percorso. Потом шли по его извивающейся меж деревьями дорожке, пока не достигли речки. Тут мы сели на берегу, и я забросила леску в воду.