Шайтан-звезда (Часть 1)
Шрифт:
Она желала этого человека, чья золотая маска не падала лишь потому, что их груди соприкасались!
Она желала целовать его руки, и ласкать пальцами его лицо, и наслаждаться безупречной атласной поверхностью кожи, и упругостью завитков его кудрей и бороды, но все это обрушилось на нее столь стремительно, что ей захотелось прервать события, и уединиться, и поразмыслить о них.
О том, что айару, живущему той добычей, какую он выследит, и тем, до чего дотянется его рука, не положено содержать харим, Джейран совершенно не подумала - так уверенно произнес свое обещание аль-Кассар.
– О господин, - прошептала она.
– А как же мой обет?
– Я сам не сдержал обета и жестоко расплачиваюсь за это, клянусь Аллахом!
– сказал ее незримый собеседник.
– Так что я не заставлю тебя нарушать обет. Как тебя зовут, о девушка?
– Меня зовут Джейран...
– А потом, о Джейран, если Аллах будет к нам милостив, мы призовем факихов, которые смыслят в делах брака, развода и обетов, и они найдут для тебя способ войти в мой харим. А если ты не захочешь - я отдам тебя за того, кого ты сочтешь подходящим, и приданое для тебя, а также устройство твоей свадьбы для меня обязательны, клянусь...
– Нет, о господин!
– воскликнула девушка, упираясь руками ему в грудь. Ради Аллаха, не давай больше обетов! И если не ты - то мне никто не нужен...
Золотая маска упала на камни. У Джейран перехватило дыхание.
Она вздохнула и сказала совсем тихо:
– Клянусь Аллахом...
* * *
– Хотел бы я знать, какой безумец выстроил эту дорогу!
– воскликнул Джеван-курд.
– Она ведет через пустыню и упирается в горы! Я бы еще мог понять, если бы в этих горах добывали ценный камень. Какой прок от дороги, ведущей к пустому месту? А ведь на ее прокладку ушло немало денег. Ты посмотри, о Хабрур, если столетия ничего не сделали с этими плитами, то ведь на них пошел хороший и дорогой камень!
– Что говорят о дороге местные жители, о Ахмед?
– спросил Хабрур.
– Они говорят, что в горах есть старая крепость. Дорога, очевидно, ведет к ней, о господин, - сообщил Ахмед.
– И никто не знает, когда она была проложена?
– Полагают, что это случилось еще до пророка, о господин.
– Слыхал я, что много веков назад здесь велись войны, и румы держали в осаде некую крепость, и даже выстроили дорогу, по которой подвезли большие осадные устройства, - сказал Хабрур.
– Вполне может быть, что это - та самая, а Аллах лучше знает.
– Не можем ли мы в ней отсидеться?
– спросил Джеван-курд.
– Я не знаю дороги к ней, о господин, - отвечал Ахмед.
– Если румы что-то осаждали, то от этого укрепления мало что оставалось, о Джеван, - утешил курда Хабрур.
– Мы заберемся туда, где не найдем ни пищи, ни воды, а когда будем спускаться обратно, нас встретит Джубейр ибн Умейр.
– Куда же занес шайтан Джудара ибн Маджида, порази его Аллах в печенку? осведомился Джеван у высоких каменных скал и бескрайней пустыни, ибо люди, ехавшие с ним рядом, ответа на этот вопрос не имели.
– Доживу ли я до встречи с ним и с его молодцами? А если Джудар забыл о своем долге почему его не вразумит Мансур ибн Джубейр?
И на этот вопрос также не было ответа.
Беседа эта велась утром, когда отряд айаров, совершив молитву и поев, вышел из пещеры и двинулся дальше. Ахмед обещал показать дорогу, по которой можно ехать на конях довольно быстро, - и она действительно обнаружилась, и вела вдоль гор, но, по его словам, когда-то раньше она углублялась в горы, пока обвал не прикрыл ее.
Впереди ехали аль-Кассар, Хабрур, Джеван-курд с Алидом, а эти двое почти не разлучались, невзирая на разницу в возрасте и образовании, и Ахмед, показывавший путь.
Аль-Кассар, выйдя утром из маленькой пещеры, присоединился к общей молитве, но не к общей трапезе. Джейран, первой покинув пещеру, попросила для него еды, чтобы он мог как следует поесть, пока она не завяжет шнурки золотой маски.
Узнав, что аль-Кассар позволяет женщине снимать с себя маску и надевать обратно, Хабрур и Джеван-курд радостно переглянулись.
Джейран получила от Джевана-курда строгий приказ держаться возле него и Хабрура. Он отыскал также в своих хурджинах вещь, совершенно ей необходимую сейчас, - шелковый изар. Видимо, во всех странствиях курд не забывал о нуждах своего харима. И он вручил ей этот изар со словами:
– Если Аллах будет милостив, получишь и больше, о дочь греха...
Но на нежности с его стороны Джейран и не рассчитывала.
Она ехала позади Джевана-курда на вьючной лошади, и это ее вполне устраивало. И она искренне надеялась, что айары довезут ее, как обещали, до ближайшего селения. А что касается обещания, данного аль-Кассаром, так он сам найдет способ исполнить это обещание, когда превратности времен минуют его. Так полагала Джейран, зная, что айаров преследует некий Джубейр ибн Умейр с огромным войском.
Ей пришло было в голову, что отряд может укрыться в райской долине. Но пробраться тем путем, каким протискивалась и ползла она сама, всадники бы не сумели. И Джейран не стала умножать бесполезные речи.
А между тем ухо ее уловило разговор о неком бурном потоке, вылетающем из Черного ущелья с такой силой, что он ворочает и тащит с собой огромные камни, но потом обретает спокойствие и разливается. Сказано было, что придется, подойдя к берегу этого потока, спуститься по течению, чтобы переправиться, и это якобы поможет замести следы, но Джейран мало интересовалась замыслами айаров. Ей было о чем поразмыслить и самой.
Этой ночью она, едва успев оплакать свое несбывшееся счастье с хозяином хаммама, уже обещала войти в харим совсем другого человека! И Джейран силилась понять, как это все получилось.
А она и не могла понять этого, ибо в слово "любовь" всю жизнь вкладывала смысл, достойный маленькой девочки, а не девятнадцатилетней женщины. Впрочем, она жила такой жизнью, что и не могла знать, как важны для зарождения любви диковинные случайности, мимолетные взгляды и прикосновения, ощущение опасности и дозволенных ею безрассудств.