Шелковый путь
Шрифт:
Вначале они ступили на небольшую каменную площадку. Правитель Отрара Иланчик Кадырхан нашарил в темном углу светильник, достал из кармана кресало, выбил искру и зажег жирник. Мрак вокруг неохотна отступил.
От каменной площадки в подземелье вело ровно пятнадцать ступеней. Шли они круто, с наклоном. У самого входа потолок был очень низок, всем пришлось наклоняться. Наконец-то добрались до еще одной ровной площадки, выложенной серыми, в полосках камнями. Здесь было небольшое полукруглое помещение, выложенное кирпичом темно-голубого цвета. Кирпичики разноугольной формы чередовались под прямым срезом. Кладка была красочная, яркая.
В южной стороне помещения, как определил визирь Исмаил, зиял еще один узкий ход. Оттуда веяло
— В подземный гар чистый воздух поступает по особым трубам, — коротко объяснил Кадырхан.
С трудом пролезли в щель, и опять ноги коснулись ступеньки, ведущей вниз. И здесь были всюду следы разрушения, кое-где обвалилась стенка, осыпался потолок. Судя по всему, здесь в последние годы не производилось восстановительных работ. Все сооружения с бесконечными переходами и лабиринтами были заброшены. Третий коридорчик оказался и короче, и значительно круче двух предыдущих. Их сразу потянуло вниз, как в пучину. Здесь тоже было душно и сыро. Жидкое пламя светильника заколебалось, угрожая оборваться, погаснуть. Коридорчик привел их в крохотное проходное помещение, где можно было наконец встать во весь рост. Все трое с удовольствием распрямили занемевшие спины.
Ощущение было такое, будто они спустились куда-то в бездну по узкой трубе.
Здесь виднелась развилка. Свернули налево и через пять-шесть шагов очутились перед широкими воротами, литыми из бронзы. Ворота оказались на замке. Кадырхан передал светильник Хисамеддину, пошарил за пазухой, достал ключ, отомкнул замок. Ворота распахнулись, и они вступили в просторную комнату. «Видно, это и есть подземный гар», — решил про себя визирь Исмаил. Рассказывал ему однажды Анет-баба: «В Отраре у хана есть одно потайное подземное помещение. Называется гар. Там содержатся прекрасные пленницы, хранятся редчайшие драгоценности». Но только где находится этот гар и как можно в него проникнуть, этого старый летописец не знал. «Да, да… Несомненно, это то самое чудо», — подумал Исмаил.
В просторном зале было светло. Каким образом и откуда проникал свет, Исмаил не понял. На высоком потолке поблескивали, переливались драгоценные камни. Под ногами стлался ворсистый ковер. Камни мерцали, подмигивали. Гар был квадратной формы. Кирпичные гладкие стены сплошь в ярких, красочных узорах тончайшей ювелирной работы. Исмаил был не в силах оторваться от невиданного зрелища. Потом он разглядел в одной из стен потайную дверь. Иланчик Кадырхан тронул его за плечо, и он, очнувшись, послушно последовал за ним.
Исмаилу почудилось, что кто-то и сейчас здесь обитает. Видно, этот «кто-то» просто куда-то вышел перед их приходом. Об этом свидетельствовали и ярко сиявшие на потолке камни, и мягкий ковер на полу, и все дорогое убранство гара, а также узкая, врезанная в правую стену дверь. «Нет, бесспорно, здесь кто-то живет», — решил Исмаил.
Правитель Отрара снова закрыл бронзовые ворота на замок, сунул ключ за пазуху. Они вновь вернулись в крохотную проходную. Правый коридор привел их к подземной дороге. Это был широкий туннель — по нему могли свободно пройти три человека в ряд — с полукруглым потолком, без единой подпорки. Через каждые двадцать-тридцать шагов встречались поверху отверстия, в которые неслышно поступал воздух. Сколько они шли подземной дорогой, спутники хана не знали. Вдруг Кадырхан резко остановился. Оказалось, пришли к выходу. Правитель повернулся к Исмаилу и Хисамеддину.
— Ну, так вот, мои дорогие… Чудо, которое вы
И в самом деле, когда они выбрались через потайной выход — неприметное устье оврага, густо заросшего саксаулом, — очертания широко раскинувшегося Отрара темнели за их спиной. Исмаила особенно поразило то, что, по его предположению, город должен был оставаться на восточной стороне, а в действительности подземная дорога вывела их к югу. Сюда глухо доносился гул города.
Они вышли из оврага. Иланчик Кадырхан подал голос, и тут же послышался топот коней. Неподалеку, в овраге Сорлы-сай, поджидали их надежные нукеры.
Чернолицый слуга подвел трех оседланных скакунов. Заметив Кадырхана, остановился на приличном расстоянии, поклонился. Кони, нервно всхрапывая, пятились, вырывались. От людей, вышедших из-под земли, пахло сыростью и прелью. Нукер, упираясь ногами, изо всех сил старался не выпустить поводья. Кони понемногу смирились, однако все еще выкатывали глаза и тревожно раздували ноздри. Хан и его спутники сели в седла. Иланчик Кадырхан повернул своего скакуна к востоку, к голубому перевалу Косеге — установленному месту соревнования кипчакских батыров. Ехали крупной рысью под покровом ночи. Впереди — правитель Отраpa, сбоку, чуть поотстав, — Исмаил и Хисамеддин, сзади — с ног до головы обвешанные оружием нукеры. Долго плыла над ночной степью монотонная гулкая дробь — ровный, ладный скок отборных коней.
7
В то время боевые игры батыров отличались множеством видов ратных состязаний. Они приучали молодых воинов к смелости и ловкости, умению владеть разным оружием, воспитывали достоинство. В стране Дешт-и-Кипчак тогда особенной популярностью пользовались главным образом одиннадцать видов оружия, умение искусно обращаться с ним на поле битвы: копье, лук, секира, сабля, меч, кинжал, палица, пика, соил — дубина, аркан, стремя на ремнях. Каждый вид состязания имел великое множество приемов, и каждый прием имел, в свою очередь, свое название. Самое любопытное: не бывало такого батыра, который в одинаковой степени владел бы всеми видами оружия. Отчаянный, непревзойденный рубака мог быть посредственным лучником, а искусный копейщик зачастую не умел обращаться с арканом.
К голубому перевалу Косеге народ стекался со всех сторон. На месте батырских ристалищ толпились конные и пешие, старики и молодые, богатые и нищеброды, на верблюдах, на мулах, на быках и ослах. Девяносто восемь многостворчатых белых юрт поставил славный Огул-Барс для почетных гостей, и в каждой негде было повернуться. Те, кто успел отдохнуть с дороги, отведать свежего мяса и утолить жажду кумысом, спешили на равнину, где томились в ожидании знаменитые батыры. Журавлиной стаей тянулся из-за косогора праздный люд. Лихие джигиты, прибывшие раньше, теперь от скуки затевали то здесь, то там бесшабашные степные игры: кокпар — козлодрание, салым — конное состязание с мячом, аударыспак — борьбу наездников. Среди них находился и прославленный батыр Ошакбай, разминал мышцы, забавлялся, играл силой и удалью. Он был из рода конрат, из города Шабгар. Среднего роста, плотный, кряжистый, ноги как у верблюда, грудь — не обхватишь. Ходил вразвалку, как все, кто проводил жизнь в седле. Большую, с кузов домбры, голову туго обмотал шелковым платком. С первого взгляда незаметна была его неуемная, неукротимая сила. Пеший, он и вовсе кажется беспомощным. А в седле мгновенно превращается в дьявола, с которым никому не под силу сладить. Зажмет шенкеля, припадет к гриве коня и, гикнув, яростно бросается на противника. Не человек, а сказочный див-оборотень. Джигитам-коневодам хорошо были известны его повадки.