Шведское огниво
Шрифт:
– Если бы только огниво… – вздохнул Злат. – На этом самом Сарабаевом дворе живет служанка из такой тайной обители. Из дев-воительниц. Только в Сарае она совсем не по лесным делам.
Злат рассказал всю историю без утайки. Про бывшего хозяина Юксудыр, про человека, приведшего ее к Сарабаю, про перстень с печатью Кутлуг-Тимура. Как ночью она кралась к месту, где он спал. Вспомнил про людей из ясского квартала, что приходили к Адельхарту.
– Все ниточки туда тянутся. Теперь вот и эта птица. Твоя история тоже оттуда?
Туртас кивнул:
– Только тогда все проще было. Люди из лесов искали варяжские сокровища. Леший с ними заодно был. А верховодил у них тот самый, с вороном на посохе.
– Ты в эту историю каким боком попал?
– Как этим лесным обителям стал конец приходить, их обитатели стали себе в других местах добычу искать. Окрестные жители их снабжать перестали, а чуть что – к местному эмиру. Строго с этим стало. А люди военные. Кроме этого дела, ничего не умеют. Зато бойцы, каких мало. Не зря богу войны служили. Никого иного над собой не признавали. Люди-волки. Волками себя считали. Вроде оборотней. Верили, что в бою в них обращаются. Таких вояк многие хотели для своих дел приспособить. Особенно тайных. А в улусе только-только смута прекратилась. Заговор на заговоре. Тогдашняя ханская жена Баялунь, говорили, с этими лесными братствами якшалась. По ее приказу с ними и покончили, как нужда отпала.
– Совсем я запутался. Человек со знаком лесного братства из булгарских лесов приехал в Сарай из Праги. В этом нет никаких сомнений.
– Эти оборотни – язычники. Прибежище себе искали среди таких же, как сами. Не только в наших лесах. В новгородских, в Литве. Кроме того, старые связи остались с родными местами. Сами эти люди-волки, хоть в бою и страшны, в мирной жизни мало на что годятся. Потому и не пришлись никому ко двору. Рассеялись по тайным логовам. А вот связь между ними поддерживают совсем другие люди. Того же бога слуги. Только не волки. Вороны. Вещие птицы, которые далеко летают. Говоришь, запутался? Тебе в руки ниточка попала, которую ты так старательно ищешь. – Туртас протянул огниво Илгизару. – У тебя глаза помоложе. Посмотри внимательно на эту птицу. Видишь прорези под крыльями?
Тот кивнул и показал Злату.
– Знаешь, для чего они? – продолжил Туртас. – В них продевают полоску пергамента. Сначала в одну прорезь, потом в другую. Нужно знать, в каком порядке. Так потихоньку заматывают всю птицу. Потом пишут на этом пергаменте письмо.
– Потом разматывают! – радостно воскликнул Илгизар.
Туртас одобрительно похлопал его по плечу и закончил:
– И прочитать послание может только тот, у кого есть точно такая же птица.
– А мы письмо ищем! – с досадой воскликнул наиб.
Он с почтением посмотрел на огниво, словно увидел его в первый раз.
– Значит, само послание – просто узкая пергаментная ленточка с непонятным узором? – У Илгизара было такое лицо, как будто ему показали фокус на базаре.
– И оно улетучилось вместе с посланцем, – добавил Злат.
Илгизар вдруг пришел в страшное возбуждение. Он вскочил, прошелся и схватил наиба за руку:
– Теперь это письмо нельзя прочитать без огнива!
Туртас и Злат смотрели на юношу с недоумением, не понимая, почему его привел в такое неистовство вроде бы простой и понятный вывод. Илгизар поднял руку, как для команды, и гордо изрек:
– Вот зачем Юксудыр подбиралась к тебе ночью! Она ведь не знала, что ты отдал огниво мне!
– Я ей его показывал. Спрашивал, не видала ли она его раньше, – вспомнил наиб.
– Непростая ведьмочка оказалась, – подтвердил Туртас. – Получается, послание у нее?
– А где же тогда постоялец? Час от часу не легче. Илгизар! Что тебе говорит твоя наука?
– Пока можно только строить предположения.
– Ничего другого от тебя и не ждут.
– Скорее всего, посланец в сговоре с девушкой. Потерял огниво и хочет его заполучить.
– Самое простое объяснение. Вот только зачем ему нужно было исчезать через печку? Да еще накануне отъезда?
– Это же совершенно очевидно. Он хотел скрыться.
– От кого?
– Он не хотел появляться на корабле. В таком случае остаются два предположения. Или он почуял слежку и решил от нее уйти. – Илгизар выдержал паузу и закончил со значением: – Или хотел скрыться от того, кто его снаряжал. Дал сундук и голубей.
Слушавший их внимательно Туртас скривился, как от кислой клюквы:
– Чем умничать попусту, лучше бы потолковали с девчонкой. Вещи ее перетряхнули бы.
Злату вдруг вспомнился золотой локон цвета спелой пшеницы, выбившийся из-под платка девушки. Почему-то защемило сердце. Взгляд упал на расшитую тряпицу, в которую были завернуты пироги, и стало совсем грустно.
– Меня ведь эмир ждет. С женами, – вдруг совсем невпопад сказал он. – Стол накрыли. Хотят сплетни послушать.
Товарищи воззрились на него с непониманием.
– Ты похож на собаку, которая наткнулась на рассыпанный перец. Что случилось? Девчонку жалко?
– Ты прав, Туртас. Просто подумалось вдруг… Послали меня на этот дурацкий постоялый двор собирать побасенки для эмирских жен. Я их набрал. Потом Касриэль со своим письмом влип. Пришлось выручать. Тут на мою голову навязался этот Сулейман со своим эмиром. Его я тоже могу с чистой совестью отправлять обратно. Доклад для Могул-Буги у него в кармане. Про касриэлевское письмо, которое, конечно, для его эмира не представляет никакого интереса. Про посланца, который его привез. Сулейман может ему даже рассказать интересные подробности насчет того, что этот посланец знался с купцом Музаффаром, который, оказывается, вовсю ведет дела с самим Могул-Бугой и его отцом. Что мне еще надо? Не пора ли остановиться и оставить в покое всех этих людей, до которых мне нет никакого дела?
– Девчонку жалеешь… Кто-кто, а я тебя понимаю, – согласился Туртас. – Все хочу спросить: ты чего не женился? Меня хоть судьба мотала по всему свету. По чужим краям, под чужими именами. А ты?
– Даже и не знаю, – просто сказал наиб. – Как-то не пришлось.
– Вот, Илгизар, смотри на своего наставника и мотай на ус. Давай тебя, пока не поздно, женим на сказочнице? Свадьбу справим по нашему буртасскому обычаю. Или мордовскому. Погуляем недельку. Не пришлось на своей свадьбе, так хоть на твоей. Или давай на этой ведьме. Будешь с Могул-Бугой шурьями, как мы с Урук-Тимуром. Глядишь, он тебя визирем сделает.