Сила двух начал
Шрифт:
— У тебя почти получилось!— произнесла Мэри радостно, видя явный успех Северуса – на том месте, где еще недавно на запястье ее ученика была длинная рана, сейчас виднелся лишь еле заметный шрам,— еще пара попыток – и тебя ждет успех!
Урок проходил 23 декабря, и время подходило к девяти вечера.
— Не сегодня, госпожа,— выдохнул Снегг в ответ с усталостью в голосе,— сейчас я слишком слаб, а завтра...
— А завтра меня целый день не будет в особняке – нужно будет в больницу на обследование зайти,— произнесла Мэри с радостью в голосе,— но вечером я смогу уделить тебе час-другой. А теперь отдыхай.
Северус, благодарно улыбнувшись, кивнул ей на прощание, покинув комнату волшебницы. Мэри же незамедлительно забралась под теплое одеяло, предвкушая завтрашний визит
В том сне, что Мэри увидела в эту ночь, было много образов – но ни один не запомнился ей с четкостью. Затем все образы словно растаяли в туманной дымке, секунда – и волшебница видит силуэт шестилетней девочки, что смотрит на нее таким взглядом, что сразу становится ясно – она – ее дочь. Как же прекрасно просто видеть ее дорогой лик... Ощущать ее любовь, тепло, нежность...
... Мэри шла по тропам Безмолвного леса, ощущая, что ее существо как никогда полно упоительной радостью, перетекающей в безграничное счастье – и все от той новости, что она узнала сегодня от Джейн. У нее будет девочка... Дочь... А значит – Хозяйка Медальона Златогривого Единорога, Марго Мордес. Уже не надо над именем для малышки думать...
Задумавшись, Мэри не заметила, как наступил вечер – подошло время очередной тренировки с Северусом. Что ж, чтобы не опоздать, лучше трансгрессировать...
Волшебница тут же реализовала эту мелькнувшую в ее сознании юркой змейкой мысль – и оказалась в своей комнате, что принимала щедрые лучи заходящего солнца. Сверясь с часами, Мэри поняла, что немного поспешила, но, как оказалось уже через минуту, не зря – Северус появился сегодня раньше, чем обычно, и глаза его горели твердой решимостью, наконец, овладеть искусством применения Исцеляющих Чар. И, как это ни странно, Северус доказал, что упорство порой, творит чудеса – тем, что залечил рану на своей руке за 15 секунд, не оставив даже шрама. Мэри удовлетворенно улыбнулась, радуясь успеху ученика, похвалила за усердие:
— Хорошая работа, Северус, это и есть тот идеальный результат, к которому ты шел весь месяц. Но успех твой может стать разовым – и следующие удачно завершенные попытки залечить свои собственные раны докажут, что ты действительно освоил эти чары.
Северус, с готовностью кивнув, вновь взмахнул волшебной палочкой, открывая первую попытку, что стала удачной для него. Вторая, третья, четвертая – идеальный результат, остался лишь раз... Не смотря на сомнения Мэри в силах Северуса, он не подкачал, залечив и в пятый раз рану на своей руке.
— Вот теперь я чувствую – умение это надежно закреплено, и ты владеешь им в совершенстве. Это делает честь и тебе, как умелому ученику, и мне, как терпимому педагогу. И, так как теперь мы с тобой вновь на равных. Не откажешься от бокала отборной медовухи от меня – нужно отметить столь знаменательное событие.
... Ей снилось, что она вновь бродит по знакомым до боли тропам Безмолвного леса, что был окружен мягкими летними сумерками. Вроде бы все в порядке, вокруг ни шороха, ни движения, но на душе ее почему-то тяжело – что-то, как тяжелый булыжник, давит на нее, заставляя оглядеться по сторонам. И откуда только это беспокойство беспричинное взялось?
Мэри нашла ответ на этот вопрос, только когда полностью проснулась – та высокая фигура, что стояла рядом с ее кроватью, сразу же все объяснила. И почему это она именно сегодня забыла о защите? Вот незадача... Тем более что особой злости на Волан-де-Морта у нее уже нет...
— Хорошо, что ты не кидаешься на меня снова с волшебной палочкой наперевес,— ухмыльнулся маг, сбрасывая небрежным движением рук дорожный плащ, что только что был на его плечах,— значит, твоя злость на меня успела уйти без следа.
Волшебница села в кровати, натянув одеяло на тело чуть ли не до шеи (с тех пор, как Волан-де-Морт вновь стал ее любовником, она привыкла спать нагишом, зная, что пижаму одевать абсолютно бесполезно, и на время ссоры с Морганом от этой привычки не сумела избавиться). Пронзила Волан-де-Морта, что застыл на одном месте, задумчивым взглядом…
— Думаешь, я уже простила тебе те оскорбления?—
— Значит, пришло время мне извиниться,— произнес Волан-де-Морт, неторопливо раздеваясь – словно показывая твердость своих намерений по отношению к Мэри,— надеюсь, ты не будешь против того, что извинение будет не в словесной форме?
Волшебница лишь фыркнула, но непроизвольно ощутила сладкую дрожь по всему телу, что поднялась волной от низа ее живота – ей было прекрасно известно, чем именно Волан-де-Морт собрался вымаливать ее прощение, и она уже предвкушала то наслаждение, что ее ожидало совсем скоро. Волан-де-Морт, сверкнув багрецом глаз, осторожно присел на кровать рядом с ней, потянул неторопливо за край одеяла... Мэри сделала вид, что не хочет расстаться с одеялом и потянула его на себя... Маг удвоил усилия, она – тоже... Чтобы с невинным видом отпустить одеяло, когда Волан-де-Морт в очередной раз с силой дернул за его край. В результате он оказался на полу, спеленатый одеялом, а волшебница получила прекрасную возможность вдоволь похохотать.
— Я не люблю, когда смеются надо мной,— сообщил Волан-де-Морт ей как бы между прочим, но в глазах его появился огонь злости,— и за то, что ты нарушила это негласное правило, тебя ждет наказание.
Мэри уловила в голосе мага некую насмешку и, вместо того, чтобы вооружиться, с блаженством потянулась, постаравшись показать при этом Волан-де-Морту те места своего тела, что были самыми излюбленными для всех мужчин. Похотливый огонь в глазах Моргана сказал ей, что она добилась успеха, и, чтобы закрепить его, волшебница приглашающим жестом похлопала по простыни рядом с собой. И даже удивиться не успела стремительности Волан-де-Морта, что уже через секунду сжав ее в объятиях, целовал ее в губы – да так страстно и неистово, что Мэри сразу же забыла все обиды. Она ощутила, как Волан-де-Морт перевернул ее на спину, как его руки жадно сжали ее груди, заставляя почки сосков набухнуть и затвердеть – первая волна наслаждения прошла по ее телу, но это было лишь начало... Обласкав обе груди волшебницы руками, маг впился в один из сосков нетерпеливым поцелуем – а руки его меж тем скользили по ее бедрам и животу, неторопливо и уверенно приближаясь к промежности. Пальцы одной из рук Волан-де-Морта искушающе медленно провели по складкам кожи меж ног Мэри, что были к этому моменту совершенно мокрыми от возбуждения – волшебница издала протяжный стон, почувствовав сильнейшую волну похоти. Что перешла в необузданное желание, едва искусные в ласках пальцы коснулись небольшого комочка плоти возле ее лона, тут же начав ласкать его... Волшебница выгнулась всем телом от блаженства, простонав требовательно: «Еще!», и Волан-де-Морт не заставил себя ждать – лаская чувствительный бугорок быстрыми движениями пальцев, он покрыл поцелуями живот Мэри, и все это заставило влагалище волшебницы еще сильнее истекать соком вожделения. Мэри, горя всем телом в лихорадке страсти от этих ласк, простонала что-то невнятное, но ее просьба оказалась довольно ясной для того, кто сейчас доставлял ей непередаваемое блаженство – и вот один из пальцев устремился в ее лоно, погружаясь так далеко, как только можно... В то время как все остальные ласкали маленький комочек плоти у лона Мэри, а вторая рука и язык Волан-де-Морта – ее груди, повергая волшебницу во все новые волны неги и наслаждения. Но вот маг вновь слился с Мэри в долгом и страстном поцелуе, лаская ее грудь и лоно, вот жадные пальцы заменяются на столь же жадную, до предела возбужденную плоть, устремляясь вглубь тела волшебницы. Начало совокупления, мерные движения, и требовательно-страстные стоны Мэри словно приказывают Волан-де-Морту ускорить ритм, что он и делает, двигаясь в такт с ней. Почти выходит из ее сочащегося соком вожделения лона, достигает предела его, входя обратно... И – все быстрее и быстрее, и к стонам Мэри, уже – исступленным и неистовым, присоединяются стоны наслаждения Волан-де-Мота, что предвкушает блаженство... То блаженство, что опутывает волшебницу уже в следующий миг, отчего она как можно сильнее прижимается к телу Волан-де-Морта, что сливается с ней до конца, получая свое заслуженное наслаждение...