Синие цветы I: Анна
Шрифт:
Вот только где его искать? Я не знала адреса психиатра, с которым жил Науэль… чего уж там, не знала даже имени. А как насчет любимого клуба Науэля? Но в последнее время Науэль был так занят, что ему стало не до клубов, так что с тем же успехом я могла бы остаться у этого самого фонаря и неделю дожидаться обычной пятничной встречи. Да и не уверена, что помню дорогу до клуба достаточно хорошо. На пути туда мы так долго плутали темными закоулками… меня всегда поражало, как Науэлю удается ориентироваться в скверно
Я совсем было отчаялась, но тут вспомнила, где еще теоретически может объявиться Науэль. И, что самое главное, я вроде бы знала, как туда добраться. Дождавшись на остановке автобуса, я села на сиденье в заднем ряду, в уголке. Шея зудела. Бездумно почесавшись, я расковыряла порез и пустила свежую кровь. Я переживала, усиленно по причине общей издерганности, что ко мне подойдут с требованием оплатить билет, а у меня ни монетки. Но, видимо, мой вид так устрашал, что меня предпочли не трогать.
Выйдя на нужной остановке, я угрюмо побрела по разбитому тротуару. Меня трясло от холода, и я скрещивала на груди руки в тщетной попытке согреться. Внутри было больно, точно я глотнула уксуса. Что ж, хотя бы пялиться на меня здесь некому – район нежилой, только склады, гаражи, да полуразрушенное индустриальное здание, окруженное высоким бетонным забором. Небо было под стать моему эмоциональному состоянию – серое, почти черное, сыплющее холодным дождем. Под ногами хрустели осколки стекла и шифера. Редкие чахлые кустики, росшие вдоль тротуара, все почернели от пыли. Однако странное место для гардероба.
Нужное мне складское помещение располагалось в длинном одноэтажном здании, которое я отыскала без проблем, но шансы на то, чтобы обнаружить в нем Науэля, были минимальны. К моему удивлению, дверь в одиннадцатый отсек оказалась приоткрытой. Распахнув ее, я окинула взглядом заставленное вешалками квадратное помещение и шагнула вперед.
– Ты, – выдохнул Науэль прямо мне в ухо, вдруг возникая из-за двери.
Я дернулась. Клинок, направленный на мою щеку, опустился.
– Я чуть не завизжала.
– Ужас какой, – ответил Науэль в его обычной недовольной манере и щелкнул ножом, складывая лезвие. – А я чуть тебя не прирезал, всего-то. Что с твоей шеей?
– Ерунда, – я подняла подбородок, позволяя холодным пальцам Науэля ощупать мое горло. Да уж, потребовалось нападение бандитской группы, чтобы заставить Науэля прикоснуться ко мне.
– Действительно, ерунда.
Он отстранился, дав мне возможность рассмотреть его получше. Выглядел он бледнее обычного, а в сочетании с его обесцвеченными волосами и вовсе как мукой обсыпанным. Тушь размазалась по нижним векам. Ярко-голубой цвет его контактных линз еще никогда не смотрелся так искусственно. После затянувшегося секунд на тридцать молчания я уже вполне ожидала, что Науэль прокомментирует, как плохо я одета,
– По некоторым причинам у меня не возникает желания расспросить, как у тебя прошел день.
– Янвеке убили, – сказала я, и у меня затряслись губы.
Во взгляде Науэля мелькнуло меланхоличное «Ну, и?» Точно так же он бы отреагировал, если бы я ему сообщила, что стиральный порошок подорожал. Я села на пол и еще минут пять самозабвенно порыдала, что Науэль флегматично переждал, беззвучно топая розовым кедом.
– Хоть бы сделал вид, что тебя колышет, – упрекнула я.
– Вот еще, – возмутился Науэль. – И не сиди на ледяном полу.
Я послушно встала на ноги.
– Не могу не отметить… – начал Науэль вкрадчиво.
– Что?
– Отличная у тебя футболка, – он хрюкнул. – Эммерик был бы счастлив получить такую.
Эммерик был науэлев любимый маньяк. Я посмотрела вниз. На футболке была изображена улыбающаяся рожица. Сейчас ее делил надвое длинный потек крови. Меня передернуло. Только Науэль мог счесть такое забавным.
– Возьми, вытри шею, – он протянул мне пропитанную лосьоном салфетку для снятия макияжа. – Ты похожа на жертву вампира.
Пока я приводила себя в весьма относительный порядок, Науэль бродил среди вешалок в поисках того, во что можно меня приодеть. Впервые услышав, что он снимает отдельное помещение для своей одежды, я очень удивилась. В прошлом он нигде и ни с кем не жил дольше месяца, и ему было неудобно перетаскивать гору тряпок с квартиры на квартиру. Вероятно, он также опасался, что его гардероб станет жертвой очередного покинутого и разгневанного любовника. Со временем меня перестало удивлять что-либо, связанное с Науэлем. Я привыкла к самым странным вещам.
– Это? – спросил Науэль, сдергивая что-то с вешалки и протягивая мне.
– Не-е-ет, – возразила я с ужасом. М-да, похоже, я поторопилась с «привыкла к странным вещам». – Кто в здравом уме это наденет?
– Понятия не имею. Это носил только я, – он вернул вещь на вешалку. – А это что вообще здесь делает? – он покрутил в руках простой черный свитер.
– Дай мне.
Я переоделась, зная, что Науэль даже не смотрит в мою сторону.
– Расскажи подробно, что случилось, – приказал он.
Я рассказала настолько внятно, как только смогла. Науэль задавал уточняющие вопросы, но, отвечая ему, я не могла определить его реакцию – его лицо оставалось непроницаемым, как плотный белый шелк.
– Ты это как-то прокомментируешь? – неуверенно спросила я.
Науэль пожал плечами.
– Мы в жопе.
– А поподробнее?
– Большой, немытой и волосатой.
Я надулась. Науэль продолжил рыться в вещах. Иногда отбирал что-то и вешал на руку, чтобы потом сложить в рюкзак, небрежно брошенный на полу возле вешалок.