Сирены
Шрифт:
– Вот, сволочь! – Дайна вырвалась из рук Ясмин и принялась растирать плечо. – Он ударил меня по-настоящему! Он, что, и впрямь рехнулся?
В этот момент к ним подбежал запыхавшийся помощник режиссера Дон Хоугланд.
– Я жалею о случившемся. Дайна, – начал он. – То, что сделал Джордж нельзя оправдать..., – он покачал головой. – Я хочу, чтоб ты знала, Марион сейчас беседует с ним...
– Ага, – язвительно заметила Дайна, – и вне всяких сомнений держит перед ним точно такую же речь.
Хоугланд слегка улыбнулся в ответ на ее слова. Кларк приглашал
– Ты ошибаешься. Дайна, – сказал он, понижая голос и притрагиваясь к ее плечу жестом доброго дядюшки. – Все как раз наоборот. Марион вне себя: твои импровизационные реплики показались ему великолепными. Я думал, что он собирается задушить Джорджа на месте. – Хоугланд похлопал ее по руке. – Не переживай. На сегодня работа закончена, а завтра это недоразумение забудется, и все встанет на свои места.
– Хорошо бы Джордж к тому времени прочистил себе мозги.
Хоугланд вновь улыбнулся.
– Марион позаботится об этом, – он повернулся, собираясь уходить. – Пусть тебя ничего не тревожит.
– Ты в порядке? – спросила Ясмин, когда они остались вдвоем.
Дайна посмотрела на нее так, словно видела впервые.
– О, да. Конечно, – она улыбнулась. – Спасибо за то, что помогла разнять нас.
Ясмин махнула рукой.
– Не стоит благодарности. Мне кажется, что я виновата в том, что произошло сегодня. Мне очень жаль.
– Ты хочешь сказать, что это повторится снова? – Дайна пристально посмотрела на собеседницу.
– Не знаю. Отчасти это зависит от меня. – Ясмин кивнула головой, как бы подтверждая свои слова. – Давай выберемся отсюда на свежий воздух. У меня такое ощущение, что здешняя атмосфера по-прежнему отравлена злобой.
Они пересекли полутемный световой павильон, перешагивая через многочисленные кабели и обходя нагроможденную повсюду аппаратуру. Яркий солнечный свет ослепил их, когда, открыв тяжелую металлическую дверь, они очутились на улице. Они побрели вниз к стоянке машин.
– Мой трейлер или твой?
Дайна улыбнулась.
– Я не прочь выпить кофе, хотя здесь его отвратительно варят, – она указала пальцем на здоровенный фургон с окошками, в которых продавали всевозможные закуски и напитки.
Взяв пластиковые стаканчики с горячим кофе, они отошли в тень и некоторое время молча наблюдали за бесконечным потоком актеров, направлявшихся в костюмерную из нее.
– Дело в том, – сказала, наконец, Ясмин, – что у нас с Джорджем все кончено. Я съехала от него вчера вечером.
Дайна, как и все остальные, знала, что Джордж и Ясмин живут вместе.
– Что случилось?
Ясмин поежилась.
– Я сыта им по горло. Его вечные стоны и жалобы, непроходящие комплексы относительно его старения, выпадения волос... «Кому достаются все главные роли?» – произнесла она, подражая голосу Джорджа. Она взглянула на Дайну, затем на забитую стоянку и, в конце концов, уставилась в
Дайна взглянула на неё.
– Ты не должна объясняться передо мной, Ясмин.
Та улыбнулась.
– Возможно. Но я должна объясниться перед собой, – она нервно ухватилась за железные перила. – Правда состоит в том, что мы – я и Джордж – заключили сделку. По крайней мере, я считала ее таковой. Он хотел переспать со мной, а я – получить эту роль в «Хэтер Дуэлл», – она вновь поежилась. – Все просто, не правда ли? Такое случается с каждым. Мы оба выиграли. – Она вздохнула. – Я не хотела, чтобы кто-то пострадал.
– В конце концов, ты ведь не подписывала контракта с ним. Я хочу сказать, что люди – это люди. У них есть чувства, и бывает, что, говоря о чем-то, они действительно верят в это. Однако ничто не вечно, и мы сделаны не из камня.
– Во всяком случае, это можно с уверенностью сказать о Джордже, – в голосе Ясмин послышалась грусть. – Я только сейчас поняла, как сильно обидела его. Я не хотела, но так вышло. Словно мы оба потеряли контроль над собой.
– Какие чувства ты испытываешь к нему на самом деле? – поинтересовалась Дайна, внезапно подумав о Рубенсе.
– Это как раз хуже всего. Я не знаю. Тебе, как женщине, я могу сказать, что делала все, что от меня требовалось. Ты ведь знаешь, что наш арсенал отличается от их, – она нервно рассмеялась. – Единственная проблема состоит в том, что я не бесчувственная шлюха. Я по-прежнему хорошо отношусь к нему.
– В таком случае единственное, что ты можешь сделать, это рассказать ему о своих чувствах.
– Он не станет слушать меня теперь.
– Тогда это навсегда останется лежать грузом на твоей совести. Ты хочешь, чтоб так было?
– Бедный Джордж, – Ясмин прищурилась, глядя против лучей палящего солнца. Вдруг они обе замолчали. Их внимание привлекло внезапное появление огромного шикарного лимузина, который, подъехав к стоянке, свернул и направился прямо к ним. Необычный автомобиль был полностью, включая окна, прозрачные только изнутри, выкрашен в серебристый цвет. Многие из сновавших вокруг людей прервали свои занятия и с любопытством уставились на машину, теряясь в догадках относительно ее владельца.
Подъехав вплотную к Дайне и Ясмин лимузин остановился. Заднее стекло беззвучно скользнуло вниз, и из салона наружу вырвалась музыка, состоявшая исключительно из гитарного визга и барабанного грохота. В глубине Дайна смутно различила улыбающееся лицо Криса. Глаза его прятались за стеклами темных очков в металлической оправе. Не вставая с широкого заднего сидения, Крис придвинулся поближе к стеклу, и Дайна увидела, что на нем поношенные джинсы в обтяжку, застиранные до того, что из некогда голубых превратились в почти белые и ярко-оранжевую майку, на которой спереди была вышита черным и серебристым шелком гитара точно такой же формы, как и его собственная, сделанная по специальному заказу.