Скандальное красное платье

Бойл Элизабет

Дэш отодвинулся от стола.

–  Морской офицер?

–  Да.
– Пиппин сложила руки на коленях. И это еще не все, но остальное может подождать.

Дэш вздрогнул.

–  Это горькая пилюля, Пиппин. Мой собственный сын.

–  Да, но он не знает, что он твой сын и что он не чистокровный британец.

Челюсти Дэша заходили, будто он жевал жилистое мясо.

–  Он похож на тебя… и Нейта, - продолжила она.
– Если кто-то увидит вас троих вместе, то сразу поймет ситуацию.

–  Он Дэшуэлл?
–

быстро взглянул на нее Дэш.

–  До мозга костей, - кивнула она, надеясь, что Джон остается в блаженном неведении о ситуации своей матери, поскольку слова Нейта не давали ей покоя. «Я оставил письмо с требованием выкупа».

Она могла лишь молить Бога, чтобы Джон вышел в море на «Регине» раньше, чем обнаружилось это злосчастное письмо. Ее сын унаследовал не только наружность отца, но и его дерзкий нрав. О, внешне Джон - воплощение благопристойности, стойкого британского духа. Но Пиппин знала, что в нем кипит кровь Дэшуэлл а. А в пылу гнева и страсти кровь всегда побеждает.

Нейт встал, прервав ее размышления о том, что может случиться, и взял другую карту.

– Похоже, я сделал ошибку, - сказал он, - поскольку этого не может быть.

Дэш отодвинул поднос и встал, когда сын, развернув карту, насмешливо смотрел на нее.

–  Ты уверен в расчетах?
– спросил Дэш.

–  Да, я дважды их делал,- ответил Нейт. Пиппин тоже встала и заглянула через плечи мужчин, склонившихся над картой и записями Нейта. Дэш откинул волосы со лба.

–  Если мы удержим эту скорость, ты установишь рекорд пересечения Атлантики.

–  Ты установишь, - поправил Нейт.
– Ты капитан.

–  Я не могу на это претендовать, - покачал головой Дэш, - поскольку не делал ничего, кроме… ну, ты знаешь, что я делал и чего не делал. Я внесу изменения в судовой журнал, ты будешь капитаном рейса, и рекорд будет твой. По праву.
– Он похлопал сына по спине.
– Давай поднимемся и еще раз посмотрим и посчитаем.

–  Долго ли еще до Балтимора?
– спросила Пиппин с комом в горле от промелькнувшей на лице Нейта довольной улыбки.

Нейт заставил Дэша гордиться им и сколько угодно мог утверждать, что не нуждается в одобрении отца, но она хорошо знала, как этого ищет каждый сын.

–  Торопишься избавиться от нас?
– поддразнил Дэш.

–  Совсем наоборот. Я просто хотела узнать, сколько у меня осталось дней, чтобы убедить тебя научить меня подниматься на мачту.

Дэш застонал, но реакция Нейта оборвала ее смех - он смотрел на нее с еще большим ужасом, чем тогда, когда она в первый раз появилась на палубе в пиратской одежде.

–  Миледи, вы этого не сделаете!
– пригрозил Нейт.
– Пассажирам не разрешается приближаться к снастям.

Дэш благодарно воздел руки.

–  Видишь, я же тебе говорил.

–  Вы оба занудные клуши, - фыркнула Пиппин. Дэша это высказывание, похоже, глубоко оскорбило, но Нейт быстро пришел в себя.

–  Мадам, - сказал он столь же чопорно, как это сделал бы Джон, - это запрещено. И предупреждаю вас: напрасно вы думаете, что команда считает ваше присутствие на палубе очаровательным, моряки не будут такими любезными, если вы посягнете на их дело. Вы сочтете их весьма неприятными.

–  Да, миледи, послушайте Нейта, - добавил Дэш.
– Если команда поймает вас, последствия вам не понравятся.

Пиппин рассмеялась, уверенная, что они просто пытаются отпугнуть ее, и пошла за ними на палубу, чтобы научиться считать по звездам и сделать собственное счисление пути.

Через два дня, в то время как Дэш (к ее большой досаде) проворно карабкался вверх и вниз по рангоутам и вантам, Пиппин смотрела на него с палубы. Дэш, поддразнивая, переговаривался с командой. Пиппин подозревала, что заключено немало пари, кто окажется быстрее, Нейт или Дэш. Финн стоял рядом с ней, приставив руку козырьком к глазам, и щурился от солнечного света.

–  Никогда не думал, что капитан сможет это сделать.

–  Думаю, он не раз это делал, - отозвалась Пиппин.

–  Нет, не вскарабкаться наверх а расстаться с бутылкой. Моя мама говорит, что человеку чертовски трудно оторваться от пьянства, почти невозможно.

–  Не думаю, что капитан уже все преодолел, - ответила Пиппин, вспомнив, как накануне за обедом тряслись руки Дэша.
– Но ты должен знать, что Томас Дэшуэлл способен совершить невозможное, если решит это сделать.

–  Мистер Клеменс говорит, что он делает это для вас. Так, чтобы вы остались с ним.

Пиппин пораженно смотрела на мальчика.

О Господи! Как сказать ему, что это невозможно? Она не может остаться с Дэшем. Замять разразившийся из-за ее путешествия в Балтимор скандал будет, по выражению Финна, чертовски трудно… но остаться? Это невозможно.

«Нет ничего невозможного, если ты решишь…»

Разве не так сказала Фелисити, когда перевезла всех в Лондон, решив заполучить своего герцога? Не это ли сказала Талли, когда влюбилась в лорда Ларкена со всеми его проблемами и демонами?

Но это ее жизнь. И она давно сделала свой выбор.

«Жизнь может измениться, девочка моя. Только посмотри на меня», - шептала из дальнего далека тетя Минти. А уж она-то знает, презренная карманная воровка, превратившаяся в благопристойную компаньонку.

–  Не знаю, смогу ли я остаться, Финн, - сказала она.

–  Останетесь, - ответил он, раскачиваясь на каблуках.
– Посмотрите на них.
– Финн указал на мачту, где Дэш и Нейт наперегонки взбирались вверх, добродушно посмеиваясь и дразня друг друга.
– Это выше, чем я забирался.