Сладостное отступление
Шрифт:
— Я рад, что ты выбрала респектабельный ресторан. А то вдруг бы ты задумала потащить меня в какое-нибудь сомнительное заведение! Ведь, кажется, в Лондоне не так уж много мест, куда женщина может пойти с мужчиной, не навредив его репутации!
Закончив свою издевательскую тираду, Алекс помог Джиане выбраться из кеба, заплатил кучеру, и они стали подниматься по ярко освещенной лестнице, ведущей в «Альбион».
— Мистер Сакстон, добрый вечер! — радостно приветствовал их Генри, метрдотель, забирая шаль Джианы и шляпу Алекса. — Мистер Инглз
— А я-то думала, что вы собираетесь повести меня в «Лондонскую таверну», — сквозь зубы проговорила Джиана, когда они шли вслед за Генри по коридору.
— Я же сказал, Джиана, что мне все равно, куда идти. Или ты расстроена из-за того, что Генри с такой радостью встретил меня? Богатство и власть дают много привилегий… даже нахальным американцам.
Сакстон заказал официанту кларет «Шато-Марго» 1844 года. Когда вино принесли, Алекс на безупречном французском описал все достоинства этого напитка сияющему официанту.
— За… возобновление нашего знакомства! — поднял тост американец.
Джиана молча смотрела на него, не притронувшись к бокалу: Алекс сделал заказ для обоих, даже не спросив ее, что она будет есть и пить. Девушка сама подозвала официанта:
— Я не хочу ни лосося, ни картофеля.
Официант неуверенно посмотрел на Алекса. — — А чего бы вы хотели? — с улыбкой спросил молодой человек.
— Баранью грудинку со спаржей, пудинг и ледяное шампанское. Я не пью кларет — он слишком крепкий.
Алекс кивнул официанту, который бросился выполнять заказ, и сложил руки на груди.
— Я не уверен, что ты вообще пробовала кларет, впрочем, это неважно. А здорово ты сегодня выставила дураком этого Ффалкса! Он потом назвал тебя хладнокровной сучкой, даже не представляя, насколько он близок к истине. — Увидев, что глаза девушки вспыхнули, Алекс добавил:
— Вот если бы ты была мужчиной, он бы совсем по-другому отнесся к тебе.
Джиана внезапно заметила, что сжимает в кулаке столовый нож, как кинжал. Алекс расхохотался:
— Только не вздумай прирезать меня здесь. Уж тебе-то скандал ни к чему! — Сакстон помолчал, а затем проговорил задумчиво:
— Интересно, как тебе это удалось. Я даже задавал себе вопрос, действительно ли твоя мать больна или вы все это подстроили.
— Я не понимаю, о чем вы говорите.
— Серьезно? Ффалкс так тараторил, что невозможно было уследить за всеми цифровыми выкладками. И никто, включая Инглза, ничего не заметил. Или вы подкупили клерка, у которого он получал информацию?
Джиана бросила нож на стол.
— Не буду же я раскрывать вам наши секреты, мистер Сакстон. А моя мама… я очень рада, что ей сегодня лучше. — Джиана хотела сказать еще что-то, но тут официант принес дымящийся черепаховый суп, и она замолчала.
Девушка посмотрела, как Алекс уплетает суп, и ее затошнило.
— Если бы взглядом можно было убить, я бы уже давно был на том
— Прекратите, мистер Сакстон! Я понимаю, что вы всеми силами пытаетесь оскорбить и меня, и даже мою мать. Чего вы хотите? Назовите цену! Или вы надеетесь, что все наши суда и верфи перейдут к вам бесплатно?
Алекс молча разглядывал девушку, словно обдумывая ее слова.
— Не препятствуйте тому, чтобы я руководил объединением, мисс ван Клив. И не надо останавливать меня сейчас: я и в самом деле говорю много резкостей, но таким образом я снимаю напряжение и меньше злюсь на тебя. Сколько раз за эти годы я проклинал себя за то, что не заставил тебя тогда раздеться перед всеми, не сунул тебе пальцы в одно место, чтобы удостовериться в твоей непорочности. Ого, да ты еще и краснеешь! Как мило! Сколько тебе тогда было? Пятнадцать?
— Семнадцать!
— Ах да, помню, ты говорила мне. Знаешь, я был просто потрясен, когда узнал, что ты училась в дорогом пансионе в Швейцарии. Ты что, в каникулы развлекалась в римских борделях? А мне-то всегда казалось, что богатые девушки умирают от скуки, не зная, чем заняться. А может, у тебя в Риме был любовник? Может, даже тот самый мерзкий старикан, что мешал мне купить тебя на Цветочном аукционе? Он, наверное, и предлагал такие большие деньги за тебя, зная, что девственность твоя мнимая?
Джиана закрыла глаза:
— Вы довольно наговорили мне, мистер Сакстон. Столько оскорблений за один вечер это уж слишком. В ваших словах лишь одно было правдой: я действительно училась в пансионе мадам Орли в Женеве.
— Да-а?! И ты не была в Риме тем летом? Не торговала собой? Ты собираешься это отрицать?
— Вы должны поверить мне: произошла ужасная ошибка. Я не та, за кого вы меня принимаете, и никогда такой не была. Что мне сделать, чтобы доказать вам, что я не… девка?
— Ты можешь сделать только одно.
Джиана с надеждой посмотрела на Алекса:
— Что же?
— Отдать мне свою невинность, — развязным тоном произнес он.
Девушка чуть не взвыла, глаза ее наполнились слезами, которые она нетерпеливо стряхнула рукой.
— Продолжайте в там же духе, мистер Сакстон, — произнесла она как можно спокойнее. — Срывайте на мне ваш гнев. Развейте тоску.
— Хватит прикидываться, Джиана. Надо признаться, что ты меня почти убедила. Почти! Потому что я вспомнил еще одну вещь. — Его голос задрожал от гнева. — Я видел тебя в публичном доме мадам Люсьен. Видел, как ты пряталась за статуей. На тебе был светлый парик, и было это задолго до Цветочного аукциона. Видишь, я еще тогда тебя заметил. Как хорошо ты все рассчитала! Ты была уверена, что я не стану осматривать тебя перед всеми, как это делали другие мужчины! Нет, дорогая, не надо возмущаться. Я видел, как ты перемигивалась с этим старым козлом! Теперь я понял все до конца! Ты слишком много должна мне, Джиана, и я заставлю тебя расплатиться сполна.