Случайная мама
Шрифт:
– Понятно. А что ты делаешь в пятницу вечером? Не хочешь сходить на балет?
Я смотрю на книгу и понимаю, что хуже вряд ли можно что-то придумать. Тем более балет – это движение, это жизнь, даже если я видела его уже раза три. Что скорее всего.
– Новая постановка «Лебединого озера», билеты в ложу… – продолжает перечислять Натали.
И вот тут я подскакиваю.
Туда билеты не смог достать ни один из моих кавалеров! А мне очень хотелось посмотреть постановку.
– Иду!
– Отлично. – Натали чуть медлит, а потом добавляет: – Думаю, ты об этом не пожалеешь.
– Даже если мне на руки прыгнет балерун, обещаю не жаловаться!
– Ловлю на слове. Спасибо, Ир.
И вот я еще удивляюсь: почему мне достается и приглашение, и билет, и ее благодарность? Но так рада, что не акцентирую на этом внимание. И, как оказалось, совершенно напрасно.
Благодаря моей активности в начале недели, в пятницу работы немного, поэтому я уезжаю пораньше.
– Вам очень идет новая прическа, – говорит Степан, наш официант, когда я уже направляюсь на выход.
Смотрю на него с подозрением: уж не пьян ли он? Если за всю неделю только сейчас меня рассмотрел. Или наоборот – впервые вышел трезвым на смену? Потому что обычно мужчины таких мелочей не замечают.
Приблизившись к нему, делаю пару вдохов: да нет, все нормально.
– Зарплата в конце следующей недели, – говорю я, решив, что разгадала причину его комплимента.
Он улыбается и кивает.
– Я знаю. Просто новая прическа вам правда идет. Я все хотел вам сказать, но как-то… казалось, что это не вовремя.
– А пятница чем отличилась? Тем, что я ухожу на несколько дней и, даже если успею построить на твой счет романтические замки, они успеют разрушиться?
Никогда не видела, как мужчины смущаются. У них это происходит как-то не так: они покрываются пятнами. Мило так. И забавно.
– Да не бойся ты, – усмехаюсь, – это я так, пошутила. У нас с тобой разница лет в двадцать, не меньше.
– Серьезно?!
Пятен на его лице становится больше, когда я начинаю смеяться. Приятно, когда мужчины считают, что я выгляжу гораздо моложе. А может, и правда все дело в прическе. Я чувствую себя как-то иначе.
Ну или дело в том, что я полна энергии и настроена на перемены. Более того, к ним готова.
Дома я тщательно изучаю свой гардероб и выуживаю платье, в котором собиралась идти на свадьбу. Меряю так, без особой надежды, но оно приятно меня удивляет: живота вообще не видно, сидит на мне просто отлично. Похоже, продолжительная пешая экскурсия пошла мне на пользу.
– В этом пойдешь? – заглянув в комнату, пока я кручусь у зеркала, спрашивает бабуля.
– Угу.
Она склоняет голову набок, смотрит и так и этак, а потом кивает, соглашаясь с выбором.
– Ладно уж. Хотя лучшее нужно надевать или на свадьбу, или на кладбище. Но свадьбу ты пропустила, а на кладбище ходишь нечасто.
– Ну, почему лучшее на свадьбу, я еще понимаю. А на кладбище зачем?
– Зависит от того, в качестве кого ты там оказалась. Или чтобы было чем утешить вдовца, или чтобы те, кто пришел над тобой порыдать, рыдали активней, от зависти.
На этой позитивной ноте я и еду в Национальную оперу. День складывается удачно: комплимент от сотрудника, синее платье, обновленная прическа, новые длинные серьги из серебра весело позвякивают в такт музыке, которую слушаю. Хорошая радиоволна, сплошные хиты, и крутят их ненавязчиво.
– Может быть… я слишком много имел… – подпеваю, когда начинается новая песня. – Может, спешил слишком жить… Мо-ожет быть…
Душевно тяну, на разрыв, едва слезу не пускаю, и вдруг…
– Стану ли я счастливей… если люби-ить так си-ильно? Дай мне все деньги мира – стану ли я счастли-и-вей? Стану ли я-я…
Это как вспышка. Свадьба. Взгляд серых глаз. И мужские руки, которые уверенно ведут меня в танце.
Я делаю громче. Почему-то начинает казаться, что был какой-то смысл в выборе именно этой песни. Ее заказывал он? Или так просто совпало? Да нет, скорее второе.
Тряхнув головой, выбираю другую волну. Не хватало еще в такой вечер думать о Матвее Сергеевиче!
– Ира, – звонок Натали раздается, когда я уже подъезжаю, – ты скоро?
– Паркую машину.
Она сообщает, что они ждут меня в холле, я смотрю на часы. Вроде бы не опаздываю, еще есть минут пять.
Мне нравится бывать здесь. Помимо того, что само здание изнутри довольно красивое, люди стараются соответствовать обстановке. И сразу видно, что на премьеру было трудно попасть: стекаются именитые гости, многие лица часто мелькают с экранов, блестят платья и драгоценности, мужчины в костюмах.
Я замечаю Натали и Луку чуть в стороне. Обернувшись, подруга поднимает вверх руку, и я иду к ним. Вязаное платье ванильного цвета мило облегает ее животик, поэтому после обмена поцелуями я искренне говорю:
– Отлично выглядишь. – Перевожу взгляд на Луку. – Тебе костюм тоже идет.
Он усмехается, скорее всего, готовится отвесить мне встречный комплимент. И может быть, даже его говорит… Но я не слышу.
Мужчина, который стоит от нас в паре метров и с кем-то беседует, неожиданно оборачивается, и я натыкаюсь на пронзительный взгляд серых глаз.
Глава 23
В холле много мужчин в костюмах, но теперь, когда есть с кем сравнить, я понимаю, что польстила даже Луке. Нет, ему правда идет. Но Матвей Сергеевич как будто родился в смокинге.
Черный костюм, черная рубашка, галстук черного цвета, на манжетах поблескивают красные запонки, в кармане красный платок. Идеально. Увидь это бабуля, она бы решила, что он послушал ее мастер-класс и присматривает вдову.
В самом деле, кто так наряжается на балет? С какой целью? Перехватить на себя все внимание? Вон некоторые дамы уже себе шеи свернули и забыли о цели прихода. А танцорам что делать? Шире, чем могут, ноги уже не раздвинут.