Смерть королей
Шрифт:
— Монахини сказали, что он направляется в Твеокснам, — ответил посланник.
— Но он присягнул мне! — запротестовал Эдвард.
— Он всегда был лживым ублюдком, — заметил я. Я взглянул на человека, который принес эти новости. — Он сказал монахиням, что направляется в Твеокснам?
— Да, господин.
— То же самое он сказал и мне, — промолвил я.
Эдвард взял себя в руки.
— Я желаю, чтобы все воины были вооружены и в седлах, — сказал он Стеапе, — и готовы отправиться в Твеокснам.
— Это единственное его владение, мой король? — спросил я.
— Он также владеет Уимбурнаном, — ответил Эдвард, — а что?
— Не в Уимбурнане ли похоронен его отец?
— Да.
— Значит, он поехал именно туда, — отметил я. — Он сказал нам про Твеокснам, чтобы запутать. Когда ты кого-нибудь похищаешь, ты не станешь говорить своим преследователям, куда ты его увозишь.
— Почему он забрал Этельфлед? — Эдвард снова выглядел растерянным.
— Потому что он хочет, чтобы Мерсия была на его стороне, — ответил я. — Будет ли она обращаться с ним как с другом?
— Как с другом? Мы все пытаемся так себя вести, — заметил Эдвард. — Он наш кузен.
— Он думает, что сможет убедить ее заставить Мерсию служить его делу, — предположил я, не добавив, что не только Мерсию. Если Этельфлед поддержит своего кузена, то это убедит многих в Уэссексе встать на его сторону.
— Мы едем в Твеокснам? — неуверенно спросил Стеапа.
Эдвард поколебался, потом покачал головой и посмотрел на меня.
— Оба места расположены близко друг от друга, — сказал он, все еще колеблясь, но потом вспомнил, что он король и принял решение. — Мы едем в Уимбурнан.
— И я поеду с тобой, мой король, — сказал я.
— Зачем? — Этельред выпалил этот вопрос, не имея ни времени, ни достаточного ума, чтобы подумать, о чем он спрашивает. Король и олдермены выглядели смущенными.
Я так и оставил вопрос висеть в воздухе, пока не угасло его эхо, а потом улыбнулся:
— Чтобы сохранить честь сестры короля, конечно же, — сказал я, и я все еще смеялся, когда мы выехали из дворца.
Для этого потребовалось некоторое время, это всегда занимает много времени. Нужно оседлать лошадей, надеть кольчуги и принести знамена, и пока королевские придворные готовились к отъезду, я пошел вместе с Осфертом в монастырь Святого Хедды. Настоятельница Хильдегит была в слезах.
— Он сказал, что она нужна в церкви, — объяснила она, — что семья молится вместе за душу ее отца.
— Ты не сделала ничего плохого, — сказал я ей.
— Но он забрал ее!
— Он не причинит ей боли, — заверил я.
— Но… — она понизила голос, и я понял, что она вспоминает свой позор, когда много лет назад ее изнасиловали датчане.
— Она дочь Альфреда, — сказал я, — и ему нужна ее помощь, а не враждебность. Ее поддержка даст ему законные права.
— Но она все равно заложница, — отозвалась Хильда.
— Да, но мы вернем ее.
— Как?
Я дотронулся до рукоятки Вздоха Змея, показывая Хильде серебрянный крест, прикрепленный на самом ее конце, крест, который она дала мне много лет назад.
— С помощью этого, — сказал я, имея в виду свой меч, а не крест.
— Тебе не следовало приходить с мечом в обитель, — сказала она с ноткой строгости.
— Мне многое не следовало делать в обители, — отозвался я, — но тем не менее, я многое делал.
Она вздохнула.
— Чего надеется добиться Этельволд?
Осферт ответил:
— Он надеется убедить ее, что должен стать королем. И надеется, что она убедит лорда Утреда поддержать его, — он взглянул на меня, в этот момент выглядел поразительно похожим на отца.
— У меня нет сомнений, — сухо продолжил он, — что он предложит сделать так, чтобы лорд Утред и леди Этельфлед смогли пожениться, и в качестве приманки, возможно, предложит трон Мерсии.
— Ему нужна не только поддержка леди Этельфлед, но и лорда Утреда.
Мне этого в голову не приходило, так что он меня удивил. Было время, когда мы с Этельволдом были друзьями, но это было давно, когда мы оба были молоды и нас сплотили обиды на Альфреда.
Обиды Этельволда превратились в ненависть, а мои — в невольное восхищение, так что мы перестали быть друзьями.
— Он глупец, — сказал я, — и всегда был глупцом.
— Отчаянный глупец, — добавил Осферт, — глупец, который знает, что это его последний шанс захватить трон.
— Он не получит помощи от меня, — обещал я Хильде.
— Просто привези ее назад, — сказала она, и мы отправились в путь, чтобы сделать именно это.
Небольшое войско двинулось на запад. В центре находился Стеапа и королевская стража, и каждый воин в Винтанкестере, имеющий лошадь, присоединился к нам. Был ясный день, солнце разогнало облака, которые принесли так много дождей.
Наш маршрут вел нас через дикие земли южного Уэссекса, где в лесах и на вересковых пустошах обитали олени и дикие малорослые лошади, и где было легко следовать за Этельволдом и его людьми по следам копыт, потому что поверхность была очень влажной.
Эдвард ехал немного позади авангарда, с ним его знаменосец с развевающимся флагом с белым драконом. Священник Эдварда, отец Коэнвульф, чья черная ряса свисала с крупа лошади, держался рядом с королем, также как два олдермена — Этельнот и Этельхельм.
Этельред тоже поехал, он вряд ли смог бы избежать похода по спасению собственной жены, но он со своими людьми держался позади, на приличном расстоянии от нас с Эдвардом, и я помню, как подумал, что нас слишком много, что и полудюжины воинов хватило бы, чтобы совладать с таким дураком, как Этельволд.
К нам присоединились и другие мужчины, покинув свои дома, чтобы встать под знамена короля, и к тому времени, как мы выехали с пустошей, у нас, должно быть, насчитывалось больше трех сотен всадников.