Снохождение

mso

Но проблема в том, что лев с хлыстом, по сути, не угрожал Миланэ, не пытался её ударить; он бил дхаарку, что почти никак не наказывается по всей Империи; за такое — штраф, о котором стыдно упоминать. Поэтому её положение было непрочным, а потому следовало действовать и говорить верно, точно, безупречно.

— Что происходит? — подбежал какой-то незнакомец

— Лев — страж? — требовательно и уверенно спросила Миланэ (сейчас иной тон неуместен, нужно идти до конца).

— Не… Я на шум прибежал. Что случилось? — показал когтем на умирающего.

Миланэ не ответила.

Стража прибыла быстро, в числе двух молодых львов вместе с дренгиром стражи в отличии септимарра, во всём облике которого читались бесконечная усталость и полнейшее безразличие к чужому страданию. Обидчик Раттаны был ещё жив, вокруг него собиралось немало голов, штук двадцать, они окружили Миланэ и Раттану вместе со стражами, но никаких попыток помочь льву не предпринимали.

— Его ударила львица… преподобная?

— Да.

— Чем?

— Сирной. И я попрошу льва представиться.

— Маталу-Эссени, септимарр Марнской стражи. То же попрошу сделать преподобную.

— Ваалу-Миланэ-Белсарра, Сидны дисциплара… Ашаи рода сенатора Тансарра из рода Сайстиллари.

Страж-дренгир взъерошил гриву и с тяжестью выдохнул.

— Осмотрите его… За что преподобная ударила сирной гражданина Империи?

— Это — моя прислуга, — Миланэ указала на Раттану. — Она выходила из моего дома по моему поручению, как этот лев, имени и рода мне незнакомых, без причин напал на неё с хлыстом. Я вышла на улицу, чтобы совладать с этим безобразием, но лев начал угрожать мне, хотя прекрасно видел, что я надлежу к сестринству Ашаи-Китрах. Потом замахнулся хлыстом, отчего я была вынуждена ударить его сирной несколько раз.

Это — рисковый, но единственный выход.

— Ашаи не одета в… одежду Ашаи.

— Ашаи-Китрах могут ходить в чём угодно, будь при них сирна и кольцо.

— Но нет этого… как его… амулета.

— Я — дисциплара, амулет Ваала обрету после Приятия.

— Почему на доме нет знака?

Конечно же, она не успела прибить на входных дверях дома ном — небольшой круг из железа, похожий на колесо от телеги, отличительный знак того, что хозяйка дома — Ашаи, символически обозначающий огонь Ваала.

— ]Потому что я только сегодня в нём поселилась.

— Тем не менее, если этот дом принадлежит Ашаи, то он там должен быть, — сухо и формально сказал страж, зачем-то напав на эту зацепку.

Но Миланэ взять не так просто; она вняла старой мудрости сестёр: попала в неприятности — обращайся в Палату.

— Дальнейший разговор будет вестись только в присутствии представителя Палаты.

— Умер, — объявил второй страж.

Неожиданно Миланэ нашла вполне уверенную, беспрекословную поддержку в толпе:

— И поделом! — рычал зычный голос престарелой львицы явно склочно-шумного нрава. — Раффу сначала кричал на всю улицу, а потом и на Ашаи кричал. Допрыгался. Тьфу!

— Не кричите, и так голова раскалывается. Иди в Палату… — отдал распоряжение дренгир стражи.

— Пока не придёт представитель Палаты, я буду находиться в своём доме.

— Если сиятельная не желает присутствовать при опросе свидетелей… Как угодно.

Миланэ развернулась и ушла, за нею последовала её новая прислуга. Сильно хлопнув дверьми, словно пытаясь укрыться навсегда, дисциплара опёрлась о них в усталости и смятении:

— Раттана… ты всё слышала… если будут спрашивать, говори как я, иначе несдобровать ни тебе, ни мне.

— Госпожа, я скажу всё как надо.

И по голосу она поняла: дхаарка скажет.

— Раттана, как твоё имя рода? — снова присела Миланэ в столовой, за остывшим чаем, прямо как раньше, но лишь с той разницей, что теперь на её счету числилась ещё одна забранная жизнь. Одна и одна. Вместе — две.

— Там, где я родилась, нет имён рода, — словно извиняясь ответила Раттана, хлопоча невпопад: то переставляла какие-то вещи на кухне, то что-то вытирала прямо подолом.

— А где ты родилась? — спросила Миланэ, но лишь так, чтобы не оставаться наедине с мыслями.

— Земли Мрамри, на пустошах Чивикена.

— Это где? — с преувеличенной задумчивостью нахмурилась Миланэ.

— Да там, где Норой.

Это совершенно ничего не говорило. «Она отвечает так же, как я спрашиваю — как-нибудь. Ещё бы. Увидеть такое».

— Так ты с юга?

— Ой, я не сильна в сторонах мира, прошу простить.

— По морю плыла в Империю? — попробовала Миланэ подступиться с другой стороны.

— Нет-нет. Я его сроду не видала, море. Я с матерью ещё юной дхам приехала на повозке. Там ещё город был такой… Забыла. Те земли населялись листигами, кажется…

«Как её занесло-то. Северо-запад».

— Раттана, старайся не использовать слов родного языка со мною. Я их не знаю.

— Как сиятельная прикажет. Я забыла просто. Я вообще вся разволновалась… Я… Я благодарна преподобной за то, что она защитила меня. Это всё так неприятно, так ужасно… И я прошу прощения за то, что доставила жуткие хлопоты своей хозяйке… — Раттана пала перед нею на колени.

— Встань, быстрее. Так распорядилась судьба. Раз нам велено знаться между собой, то знай: я — Ваалу-Миланэ-Белсарра, скоро стану сестрой-Ашаи, но пока ещё — ученица. Родом из Андарии, юга Империи.

— Хорошо, я запомню, хозяйка. Осмелюсь спросить — кто ещё будет со мной служить?

— Пока лишь ты. Дисципларам не положено более одной прислуги.

Миланэ, как обычно, неизвестно зачем сотворила маленькую ложь. Конечно, любая дисциплара может иметь в своём доме столько прислуги, сколько хочется и сколько позволяет здравым смысл, как и всякая Сунга вообще.