Снохождение

mso

— Истинная андарианка, истинная Сунга, — несколько раз сказал он.

Вскоре они пришли в его рабочую комнату. Она отметила, что окна в ней необычно маленькие, двери кованы железом, а ключ — размером с ладонь.

— Рад, что ты пришла ко мне перед Приятием. Знаю, что время перед ним весьма сложное, потому не хочу обременять. Правда, у меня есть много дел, с которыми ты можешь помочь прямо сейчас.

— Я готова, мой патрон.

Выяснилось, что Тансарр — крупный заимодатель; займы давал он далеко не случайным львам, а только старым патрицианским родам. Многие из них, несмотря на громкие имена рода, претерпевали весьма незавидное — по их меркам — денежное положение; зная тягу патрициев к роскоши и сорению деньгами, Тансарр, вместе с очень скромными процентами, получал лояльность и зависимость множества патрициев, которые своим влиянием могли в ответ помочь его делам. Всё было с займами хорошо; тем не менее, существовала загвоздка: у него до этого не было Ашаи рода, и патриции приходили на подписание договора займа со своими Ашаи (при договорах займа патриции традиционно приглашают для стампования только их: приглашение нотара — дурной тон). В среде высоких деловых кругов существует негласное «правило двух»: крупная сделка должна быть скреплена заверителями с обоих сторон. То бишь желательно иметь двух Ашаи-Китрах, с каждой стороны.

В целом, проблема могла полностью решиться приглашением любой сестры со стороны, которая за вполне разумную плату могла застамповать договор, но Тансарр, по какой-то причине, не желал к такому прибегать. На осторожный вопрос Миланэ, Тансарр расплывчато и весьма бегло объяснил, что просто не желал посвящать чужих — даже если это Ашаи — в свои дела.

Теперь им, а точнее, Миланэ, следовало заверить десятка два сделок, а ещё точнее — добавить свой стамп к уже существующему. Такая процедура вполне допускалась, но с непременным условием присутствия обоих сторон.

— Отличный повод познакомить моих друзей с тобой, — так об этом сказал патрон.

Миланэ небеспочвенно выразила сомнение в том, что она имеет право сейчас перезаверять такие сделки. Формально, стамп ученицы-дисциплары имеет почти такую же силу, как и сестры. Но каноны сестринства крайне не одобряли участие стампов дисциплар в больших сделках.

Тансарр как-то не учёл этого, и поэтому сидел, в раздумьи потирая прекрасно ухоженную гриву с проседью. Миланэ смахивала несуществующие пылинки с рукавов, попеременно то поднимая взгляд на патрона, то опуская. Лапа за лапу, по своей привычке (поза допустима для Ашаи-Китрах), соединив ладони крест-накрест, не смыкая пальцев (жест одобряется для Ашаи-Китрах); подбородок не опускать; хвост к лапе.

— Положение не тупиковое. Можно в каждом случае приглашать и тех Ашаи, что стамповали договор, — наконец предложила Миланэ.

— И что это даст? — поднял он взгляд.

— Я могу у них спрашивать разрешение на размещение своего стампа.

— Как у вас всё сложно, однако, — с неким сарказмом сказал Тансарр, усмехнувшись, но с таким вариантом вполне согласился.

Дело не ушло в долгий ящик: Тансарр, долго приглядываясь к списку, наконец повелел пригласить некоторых своих клиентов. И пока они шли, из большого сейфа вытянул листок жёлтой бумаги, протянул его дисципларе.

Некоторое время Миланэ рассматривала его. Что тут сказать? Список «перемещенного имущества из крепости Мвейл в лагерь Четвёртого легиона 12 дня 1-й Луны Вод 809 года Э. И.». Кратко объяснялось какой-то сестрою-Ашаи, что «настоящим заверяю, что нижеследующее имущество было перемещено вышеозначенным днём в целости и сохранности». Подпись, стамп, дата.

— Что скажешь об этом документе?

— Я мало что в нём смыслю. Но кое-что могу поведать. Стамп настоящий, бывшей воспитанницы Криммау-Аммау, Приятие у неё состоялось в 796 году. Оттиск необычно бледный — вероятно, у неё кончилась киноварь. Писала бумагу одна особа, и вряд ли это была сама Ашаи. Эта же особа подписалась за саму Ашаи. Мало того, что подпись небрежна и неумела — а ученицы Криммау-Аммау тратят годы на каллиграфию — так ещё неверна. Одна из нас никогда не напишет номен без приставки «сестра» либо «старшая сестра». Такое впечатление, что некто составил этот документ, а Ашаи его лишь застамповала. Но никакая сестра не позволит за себя расписываться. Возможно, стамп украли… Но какое отношение к нашим делам имеет этот, позволю допустить, что фальшивый — список?

— Никакого. Кое-кто самым отвратительным образом проворовался, вот и всё.

Усевшись обратно, он впился в неё взглядом. Надолго.

— Ваалу-Миланэ, я хочу сказать вот что, — начал чеканить он, и Миланэ навострила уши. — У меня, точнее, у моей семьи… а если ещё точнее, то и у моих политических сторонников есть некоторые недоброжелатели, которым не нравятся некоторые мои — вполне честные, прошу заметить — взгляды. Я считаю своим долгом предупредить мою Ашаи рода об этой… особенности, и прошу быть внимательной. Держать уши настороже, выражаясь простым языком. Я был бы рад узнать от моей Ашаи о любых пересудах, слухах, странностях… возможных интригах… так далее. Скажем так, без этого в моей деятельности никуда.

Было очень заметно, с каким огромным тщанием Тансарр подбирает каждое слово.

— Как верно отметил сир, в жизни видной политической особы не может не быть врагов, да и просто оппонентов. Смею заверить, что я постараюсь защищать интересы моего патрона настолько, сколь в моих силах.

— Идёт. Мы друг друга поняли. Ещё здесь… и здесь, — торопливо закрыл тему Тансарр, протягивая ей закладные для изучения.

Дело у Тансарра очень быстро поспевало за словом: первый заёмщик пришёл где-то через полчаса. Это был лев с равнодушной мордой, с виду неприятный и скользкий тип лет сорока, тёмный. Он уже знал, что у Тансарра появилась Ашаи рода, потому без всяких возражений согласился прибавить новый стамп. Пришел он сам, потому Миланэ ничего не оставалось делать, как рискнуть и заверить закладной договор.

Второй заёмщик с порога начал восклицать:

— Святые предки, мой дорогой друг Тансарри, что такое? Земля перевернулась, молнии сошли с неба, мы пришли в Нахейм? Что случилось за эти дни, чего я не знаю? — подошёл он к её патрону и они поприветствовали друг друга по патрицианскому обычаю: обнялись, держась за локти.

— Мой дорогой друг, о чём ты говоришь? Я нашёл повод, чтобы познакомить с моей Ашаи рода. Приглашаю к знакомству: Ваалу-Миланэ-Белсарра.

Миланэ пришлось самым приветственным и ласковым образом отвечать на нескончаемые лестные слова старого льва. Этот тоже пришёл без своей Ашаи, что заверяла сделку, поэтому снова пришлось взять на себя всю ответственность.

Третий пришёл, наконец, со своей Ашаи, сестрой лет тридцать, невероятно высокой львицей с зелёными, попросту изумрудными глазами. Бывшая воспитанница Сидны не могла отказать младшей сестрёнке:

— Я не против. Приятие через неделю. Уже Ашаи рода.

Четвертый был недоволен, как и его сестрина:

— Не даю согласия. Покуда видано? Вот будет Приятие, станет сестрой — тогда сколь угодно. Не вольно распоряжаться правами сестринства как вздумается…

Все эти обыденные хлопоты заняли уйму времени и сил.

Потом был поздний ужин с разговорами ни о чём. Миланэ возвратилась домой уже за полночь и мгновенно завалилась спать, еле успев раздеться.

========== Глава XVII ==========

Глава XVII

«Кажется, здесь».

Вывески нету, потому Миланэ несколько раз посмотрела на клочок бумажки, на котором был записан адрес, данный ей две недели назад в Сармане. Как назло, вокруг нет ни души, чтобы спросить.

Дисциплара вошла. Хлипкая дверь открылась необычно туго — оказалось, что мешал какой-то мешок, валявшийся на полу. Помещение представляло собою комнату шагов десять на десять, с низким потолком, тёмное; по трем стенам стояли ветхие книжные шкафы. Почти в центре находился высокий стол или низкая стойка — нечто среднее. На нём царил невообразимый хаос и лежал тёмный, бронзовый колокольчик.