Сочинения в двенадцати томах. Том 2

Тарле Евгений Викторович

Как раз в это время происходила важная перемена: после трехлетнего владычества Конвент уступал свое место Директории и Советам пятисот и старейшин. «Конституция III года» вступила в действие. Можно было бы думать, что выборы внесут какое-нибудь политическое оживление в рабочую среду, пробудят надежду на выход из отчаянного положения. Но этого не случилось. Выборы прошли при полном равнодушии со стороны рабочих. Единственная партия, решившаяся в этот критический момент на революционное выступление, — роялистическая — среди рабочих поддержки себе не нашла [228] . Но до какой степени вопрос о форме правления сам по себе не интересовал рабочих, явствует из того, что после роялистического восстания 13 вандемьера (5 октября 1795 г.), усмиренного Бонапартом при помощи артиллерии, говорилось не о том, что спасена республика и прочее (о чем писалось в правительственных газетах), а высказывалась надежда, что «ажиотаж» (обесценение ассигнаций) будет теперь прекращен, и что воспоследуют суровые меры против виновников голода (les affameurs du peuple), хотя восстание 13 вандемьера ничего общего с этими вопросами не имело, как не имело с ними ничего общего и жестокое усмирение восстания [229] .

228

Там же, т. II, стр. 296: Dans plusieurs quartiers, des ouvriers rassembl'ees quoique se plaignant de la chert'e, disaient qu’en d'epit des royalistes qui m`enent les sections, ils soutiendraient la Convention.

229

Rapport du 14 vendemiaire (6

октября 1795 г.), там же, т. II, стр. 299–300.

Настала зима, и худшие опасения рабочих оправдались: «… они готовы восстать, если правительство не уменьшит цены на припасы, тысяча проклятий против правительства в нескольких кварталах», — доносит полиция. Ассигнации упали до неслыханной степени: в ноябре 1795 г. пара сапог стоила 250 ливров (ассигнациями); за 1 металлический ливр давали 140–150 ливров ассигнациями [230] ; мера картофеля — 130 ливров; фунт хлеба с осени почти нельзя было достать дешевле нежели за 6–8 ливров; в середине ноября были дни, когда он доходил до 24 ливров (11 ноября), лучшие сорта — по 45–50 ливров, а в конце ноября — по 60 ливров.

230

А в конце декабря 1795 г. — 260 ливров (ср. выше).

Правда, и рабочий день расценивался в среднем зимой 1795/96 г. в 100 ливров, но, конечно, этого было мало. Разбои и воровство с вооруженными нападениями усиливались с каждым месяцем. В рабочей среде сильно поговаривали о том, чтобы толпой напасть на купеческие склады и магазины [231] .

Новое правительство не имело причин ждать со стороны рабочих какого-либо серьезного шага. Директория знала, что абсолютно никакого плана действий, никакой программы, никакого нового политического идеала у рабочей массы не имеется: это был единственный вывод, который делали наблюдатели, знавшие, что все разговоры политического характера о короле или о Робеспьере в рабочей среде являются лишь случайной формой ропота по поводу дороговизны припасов и недостатка работы [232] . По всем донесениям, эти слова и выражения политического характера вырывались под непосредственным впечатлением отчаяния: «На площади Мобеж, где картофель продавался по 180 ливров за четверик, женщины кричали: к чорту республику! Царствование Робеспьера было лучше; по крайней мере, тогда не умирали от голода» [233] . Вот типичная сцена на улице.

231

Rapport au ministre de l’int'erieur (20 brumaire — 11 ноября 1795 г.). Paris pendant la r'eaction thermidorienne, t. II, стр. 374. Les ouvriers… irrit'es par l’excessive chert'e des denr'ees, paraissent d'ecid'es `a se porter chez les marchands…, etc.

232

Там же, т. II, стр. 374: Le thermom`etre politique varie `a chaque instant. Tant^ot il est en faveur gouvernement, tant^ot il est contre lui. Ici, on pr'etend qu’il ne peut exister tel qu’il est.; l`a, on approuve tout ce qu’il fait. Les uns veulent absolument que Louis XVIII marche sur Paris; les autres, le regardent comme une chim`ere.

Cette fluctuation d’id'ees, d’opinions, provient d’une part de l’oisivet'e des narrateurs, de l’autre du d'efaut des subsistances. Там же, т. II, стр. 380.

233

Rapport du 23 brumaire (14 ноября 1795 г.)…. au diable la r'epublique! Le r`egne de Robespierre valait mieux… etc. — Характерно, что в простом народе всегда употребляли слово «le r`egne», когда речь шла о владычестве Робеспьера.

Еще более ярко рисует нам это душевное состояние другое показание, на этот раз частного лица (дело было в конце ноября 1795 г., среди ужасов этой зимы): «В Сент-Антуанском предместье женщины обращались к солдатам, говоря, что у солдат есть хлеб, в то время как они умирают от голода… В некоторых группах требуют снова режима Робеспьера, так как тогда было, что есть; другие требуют старого режима; все, наконец, такого режима, при котором едят…» [234] .

Безработные толпились на набережных, у мостов и толковали о том, что власти ничего не хотят для них сделать. «Все соглашались, — доносит полицейский агент об одном таком сборище, — что, так как Конвент не думает о бедняках, то им становится все равно, прийдут ли англичане, или шуаны в Париж, так как англичане или шуаны не сделают их несчастнее» [235] .

234

Extrait des rapports particuliers (подписано: Houdeyer), 6 frimaire (27 ноября 1795 г.). там же, т. II, стр. 431. Вот текст: Dans certains groupes on redemande le r'egime de Robespierre parce qu’ alors on avait de quoi manger: d’autres, l’ancien r'egime; tous enfin, en r'egime o`u l’on mange; c’est l`a le mot»… (курсив подлинника — Е. T.).

235

Rapport du 26 messidor (14 июля 1795 г.), там же, т. II, стр. 76.

Среди рабочих распространялись соблазнительные слухи, что вандейские бунтовщики дают перебегающим к ним солдатам по 50 ливров за каждый заряд [236] .

С ужасом рабочий люд ждал наступления зимы. Еще с середины июля толковали: «Как нам быть этой зимой с дровами, углем, свечами?» Дороговизна хлеба продолжалась, а зимой нужно было ждать еще больших страданий, чем в зиму 1794/95 г.

«Громко кричат, что невозможно долее жить, что готовится большой удар» [237] , — вот как резюмировала полиция настроение рабочих еще 30 января 1796 г. [238]

236

Rapport du 28 messidor (16 июля 1795 г.), там же, т. II, стр. 81.

237

Rapport du bureau de surveillance, там же, т. II, стр. 721.

238

Rapport du 21 pluvi^ose (10 февраля 1796 г.), там же, т. II, стр. 755.

«Мысль о будущем заставляет содрогаться, когда подумаешь, что купец не продает, рабочий не работает, и что к довершению несчастья у рабочего отнимают средства к существованию», — признают полицейские агенты [239] .

Толки о каком-то заговоре, который готовится, не прекращались [240] . Полиция с беспокойством отмечала, что рабочие говорят, что не испугаются войск, потому что лучше быть убитыми, чем умереть голодной смертью [241] . Говорили о заготовке оружия в Сент-Антуанском предместье [242] , ожидали «толчка», который откуда-то должен воспоследовать; «рабочий класс, страдающий от непогоды и от недостатка работы, позволяет себе самые оскорбительные выражения по адресу Директории, Совета пятисот и всех депутатов», — постоянно доносила полиция [243] .

239

Там же, т. II, стр. 758.

240

Rapport du 23 pluvi^ose (12 февраля 1796 г.), там же, т. II, стр. 761

241

Rapport du 2 vent^ose (21 февраля 1796 г.), там же, т. III, стр. 1.

242

Rapport du 5 vent^ose (24 февраля 1796 г.), там же, т. III, стр. 7.

243

Ср. Rapport du 15 vent^ose (5 марта 1796 г.), там же, т. III, стр. 22,

В некоторых слоях рабочего класса тайная полиция отмечала ненависть к действовавшей конституции, на которую они начали сваливать вину [244] . «Пусть бережется шайка, которая нас изводит голодом 18 месяцев», — повторялось в рабочей среде [245] (счет велся с падения Робеспьера, с конца июля 1794 г.). В Сент-Антуанском предместье [246] вспоминали 14 июля 1789 г. и 10 августа 1792 г. — полиция учитывала отчаяние рабочих и сурово разгоняла самые небольшие группы, останавливавшиеся на улице.

244

Rapport de la police secr`ete du 25 vent^ose (15 марта 1796 г.), там же, т. III, стр. 59.

245

Rapport du 15 germinal (4 апреля 1796 г.), там же, т. III, стр. 93.

246

Rapport du 27 germinal (16 апреля 1796 г.), там же, т. III, стр. 120.

Полиция явственно начинала что-то чуять: разговоры о конституции 1793 г., сравнения ее с действовавшей конституцией (1795 г.), разговоры об общности имуществ гораздо более частые, нежели прежде, угрозы взяться за оружие, таинственные намеки («le choc», «le grand coup qui se pr'epare») — все это наводило ее на мысль о посторонней рабочим руке, которая хочет ими воспользоваться… «Кажется, что приближается какое-то событие», — читаем мы в рапорте от 10 мая 1796 г. [247] .

247

Rapport du 21 flor'eal, там же, т. III, стр. 176.

И полиция не ошиблась в своих гипотезах: это были дни напряженнейшей деятельности Бабефа, дни, предшествовавшие его аресту. «Газета Бабефа «Tribun du peuple», появившаяся сегодня, открыто проповедует восстание, возмущение и конституцию 1793 г.», — отмечает полицейский рапорт 18 ноября 1795 г. [248] . «Газета Бабефа, которая завтра должна появиться, оживляет их (рабочих — Е. Т.) дух», — читаем мы в докладе от 15 декабря 1795 г., и уже речь идет о необходимости вернуть в законодательный корпус якобинцев [249] . Популярность Бабефа в рабочей среде растет; в конце декабря (1795 г.) революционно настроенные лица вместо с рабочими с «живейшим нетерпением ожидают номера (газеты — Е. Т.) Бабефа, в котором он пригласит народ с энергией вернуть себе свои права» [250] . 10 апреля 1796 г. неизвестные руки расклеивают по стенам города афиши «Analyse de la doctrine de Babeuf, tribun du peuple» [251] . Полиция срывает эти прокламации, но 12 апреля в предместьях идут толки о том, «как хорошо было бы, чтобы собственность была общей, и чтобы все доходы от промышленности принадлежали всем» [252] . Бабувистская пропаганда становится все заметнее; но очень характерно, что больше всего — она направлена в сторону политическую: обещается прекращение дороговизны и безработицы в случае восстановления конституции 1793 г., а рассуждения вроде только что приведенного (об общей собственности) попадаются весьма редко, в виде исключения.

248

Rapport de la commission du 27 brumaire, там же, т. II, стр. 398.

249

Rapport du 24 frimaire, там же, т. II, стр. 509.

250

Rapport du 10 niv^ose (31 декабря), там же, т. II, стр. 593.

251

Rapport du 22 germinal (1796 г.), т. III, стр. 108.

252

Там же, т. II, стр. 115.

Это последнее обстоятельство, ясное уже по рапортам полиции, показалось мне достойным дальнейшего расследования. Дело в том, что для полноты характеристики рабочего класса в рассматриваемую эпоху далеко не лишнее дать себе ясный отчет: считали ли заговорщики 1796 г. рабочих таким элементом общества, который способен подняться во имя уничтожения права собственности? Полагал ли Бабеф, что обещание социального переворота будет более привлекательно и понятно для рабочих, нежели чисто политические пункты его программы? Ведь если удастся уяснить себе это, перед нами будет важное и очень авторитетное свидетельство современника, касающееся воззрений рабочей среды на общественный строй.