Сочинения

Державин Гавриил Романович

Забавы, роскошь вкруг цвели, // И счастье с славой следом шли.
– В самых военных беспокойствах и дурной погоде пышность и роскошь окружали кн. Потемкина, так что землянки, обитые парчами и увешанные люстрами, превосходили великолепие дворцов, а особливо праздники, где он угащивал своих любовниц.

Воспел победу Измаила.
– Автор, описывая праздник кн. Потемкина в Таврическом дворце, по случаю взятия Измаила им данный <…>, подражал в некоторых песнях Пиндару, славному греческому лирику.

Где бездны разноцветных звезд // Чертог являли райских мест.
– В

помянутом празднике весь дом был усыпан разноцветными шкаликами, плошками и люстрами, так что он казался весь в пламени, уподобляясь солнцу.

Наполнили рыданьем слух.
– По многим выгодам, деланным кн. Потемкиным солдатам, они его любили и кончину его оплакивали общим рыданием.

Потух лавровый твой венок, // Гранена булава упала.
– Венок лавровый, сделанный из богатых бриллиантов, подарен был кн. Потемкину императрицею за его победы, а булава, которая означала гетманство, также императрицей ему пожалована, которая не что иное как жезл начальничества, но только сделанный особым образом, что на трости или на палке был шар граненый или с шипами.

Меч в полножны войти чуть мог.
– Сей стих пиитическим образом сказывает, что мир только был при Потемкине начат, то есть что меч еще был не совсем положен в ножны.

Екатерина возрыдала!
– Хотя при последних победах кн. Потемкина остудили было его разными наветами у императрицы, а может быть, и с справедливости” описывая его роскошь и худые воинские распоряжения, ибо, конечно, не имел бы он таких в войне успехов, когда бы генералы, подчиненные ему,

а особливославный Суворов везде не вспомоществовали; но смертию его, однако, императрица чрезвычайно огорчалась.

Оливы свежи и зелены // Принес и бросил Мир из рук.
– По смерти его мир заключен с таким удовольствием и радостию, как бы быть при нем то могло.

И муз ахейских жалкий звук // Вокруг Пгрикла раздается.
– Евгений, славный архиепископ славянский, на греческом языке написал кн. Потемкину эпитафию: то и уподобляется он в атом стихе Периклу, любившему науки и красноречие.

Марон по Меценате рвется - Марон, или Вергилий, славный писатель латинский, в эклогах своих прославлял Мецената, любимца Августа, а г. Петров, переводивший Вергилия на российский язык, писал влегию на смерть кн. Потемкина, который его покровительствовал, как Меценат Вергилия.

На сребро-розовых конях, // На влатозарном фаэтоне.
– У кн. Потемкина был славный цуг сребро-розовых или рыжесоловых лошадей, на которых он на раззолоченном фаэтоне езжал в армии.

И в смертный черный одр упал!
– По погребении принца виртем-бергского, брата государыни императрицы Марии, скончавшегося в армии, когда кн. Потемкин вышел из церкви и хотел сесть на свой фаэтон, но будучи в печальных мыслях, ошибся и сел на смертный одр, на котором привезен был в церковь принц, - опомнившись, чрезвычайно оробел, что и почли предвестием его смерти, а особливо тогда, когда случилась его кончина, ибо это пред нею незадолго последовало.

Где сорок тысяч вдруг убитых // Вкруг гроба Вейсмана лежат.
– Славный генерал Вейсман, убитый в первую турецкую войну за Дунаем, погребен в Измаиле, в котором было около 40 тысяч

гарнизону (в то время как брал его штурмом Суворов), который весь порублен в сей крепости.

Столпы на небесах горят // По суше, по морям Тавриды!
– Пожары, бывшие при взятии крепостей и при поражении турецких флотов, показывали на небе заревы в подобие огненных столпов.

И мнит, в Очакове, что вновь // Течет его и мерзнет кровь.
– Очаков штурмом был взят в Николин день, 6-го декабря, в такой жестокий мороз, что текущая из ран кровь тотчас же замерзала.

Как ходят рыбы в небесах.
– В тихий ясный летний день бывают видимы в воде облака и развевающиеся флаги корабельные.

Вдали белеет на лиманах.
– На заливах морских и устьях, где впадают большие реки в море, то парусы на судах издалека белеют.

Геройский образ оживляет.
– Многие почитавшие кн. Потемкина женщины носили в медальонах его портреты на грудных цепочках; то вздохами движа, его, казалось, оживляли.

Алцибиадов прах!
– По роскошной жизни здесь кн. Потемкин уподобляется Алцибиаду.

Нашедши в поле Фирс.
– Фирс, или Тирсис, был под Троей один из военачальников, превеликий трус, который, однако, охуждал Ахиллеса; отношение к кн. Зубову, который счастием приобретши его власть, охуждал иногда дела кн. Потемкина, но при восшествии на престол императора Павла показал, что сам не имел великой души.

Чтоб счастие доставить свету.
– Водопады, или сильные люди мира, тогда только заслуживают истинные похвалы, когда споспешествовали благоденствию смертных.

Живи лишь красотой твоей!
– Шуми, водопад, живи лишь красотой твоей, или славься, сильный человек, когда в памяти людей останутся такие токмо дела, которые будут их увеселять.

Равжженный гром и черный дым.
– Они напомянут разжженный гром и черный дым, то есть разорение, происшедшее от честолюбия водопада и людей сильных.

И ты, о водопадов мать! // Река, на Севере гремяща, // О Суна!
– Суна - река, протекающая в Олонецкой губернии, составляющая вышеупомянутый водопад Кивач; она названа здесь матерью водопада; относится сие к императрице, которая делала водопады, то есть сильных людей, и блистала чрез них военными делами или победами.

Поя златые в нивах бреги.
– То есть без приобретения завоеваний чуждых народов, но внутренним управлением государства или экономиею и прочими распоряжениями можно было славно царствовать и представлять великое зрелище, уподоблялся добродетелями величеству небес.

ПРОГУЛКА В САРСКОМ СЕЛЕ

<…> И зданием Фемиды и проч.
– Фемида, богиня правосудия; подразумевается здесь императрица Екатерина, которая в память многих ее генералов, как то; Орловых, Румянцева и прочих, воздвигнула разные здания между искусственными прудами и речками.

С Пленирою младой.
– Выше сказано, что под именем Плениры автор разумеет первую свою жену, с которой он прогуливался в царскосельском саду.

Пой, Карамзин!
– Ив прозе.
– Н. М. Карамзин, хороший прозаический писатель и историограф российский.