Социальная утопия и утопическое сознание в США
Шрифт:
дальнейшее развитие, способствуя углублению кризиса
буржуазного индивидуализма и рояедая новые представления об идеале человека, живущего в условиях «организованного общества».
Однако ии этатистская тенденция, ни научно-техническая революция, вооружавшая буржуазное государство
мощными средствами воздействия на массовое сознание, не сделали народно-утопическое сознание «одномерным».
Оно по-прежнему остается внутренне неоднородным, противоречивым сознанием, в рамках которого находят проявление классовые различия, а прежние «рыночные» идеалы
не «погашаются» или нейтрализуются «этатистскими»
идеалами, а либо парадоксальным образом сочетаются с
ними, либо вытесняются в глубинные слои или на периферию этого сознания, чтобы когда-нибудь — вероятнее всего
в кризисной ситуации — вновь заявить свои претензии.
Самостоятельную ветвь американской народной утопии
составляет негритянская9 или, как ее часто называют, черная утопия48. Народная утопия в США имеет несколько
48 См., в частности: Williams Р. N. Black Perspectives on Utopia.—In: Utopia — Dystopia? Ed. by P. E. Richer. Cambr., Mass., 1975; 93
Мцйональйых (этнйческйх) ветйей, каждой йЗ КО’ГОрЫЗс
присущ собственный «колорит», отличающий ее от «белой»
утопии. Америка вовсе не является таким «плавильным
котлом», каким ее порою считают на Западе. В течение
длительного времени в США продолжают существовать
негритянская, итальянская, китайская и ряд других общий, члены каждой из которых сохраняют из поколения
в поколение свою культурную самобытность и разделяют
комплексы специфических социальных идеалов, которые
можно рассматривать как национальные разновидности
американской народной утопии.
Однако негритянское население занимает среди национальных меньшинств Соединенных Штатов особое место, определяемое его численностью, степенью интегрированности в общество и исторически предопределенной обособленностью 49, вкладом в развитие американской цивилизации
и культуры. Но главное (применительно к рассматриваемому аспекту) заключается в том, что именно негры, а не
китайцы или итальянцы, были насильственно привезены
в США и превращены в рабов, т. е. поставлены в такое положение, в каком не находилось ни одно другое из национальных меньшинств Америки. Именно это обстоятельство
Dreamers of American Dream (о Маркусе Гарви); книга Pease W. H.f Pease J. H. Black Utopias, Madison, 1963 полностью посвящена описанию экспериментальных негритянских общин
первой половины XIX в. и практически не содержит никакой
информации о развитии негритянской социально-утопической
мысли в США. В марксистской литературе этот вопрос не исследовался в качестве самостоятельной проблемы. Однако работы таких авторов, как У. Фостер, Г. Аптекер, Г. Уинстон, У. Дюбуа, а из советских историков — И. Геевский, Р. Иванов, С. Червонная и других, посвященные различным аспектам
негритянского вопроса, помогают составить представление об
основных этапах становления и содержании негритянской
утопии.
49 «Известно, что среди американских негров далеко зашел процесс расслоения... Негритянское население дифференцируется
на те же классы и слои, что и остальная часть населения
США... Однако полного „слияния44 не происходит, по-прежнему
сохраняется известная грань, определяемая черным цветом
кожи. Негры были и остаются объективно существующей социальной общностью, занимающей особое положение в экономической и политической жизни, имеющей свои историко-культурные традиции» (Митрохин J1. И. Негритянское движение в
США: идеология и практика. М., 1974, с. 6). Добавим, что процессы дифференциации, о которых упоминается в цитируемом
отрывке, стали отчетливо проявляться лишь в XX в., а до этого
не носили массового характера.
94
д^ипст «черную утопию» отличной от «белой утопии» йот
«американской мечты», как это не раз подчеркивал Мартин Лютер Кинг. «Черная утопия» возникла как потаенная
ii.ii и открыто декларированная мечта рабов об ином, лучшем мире, что наложило на нее неизгладимый отпечаток
м сделало самостоятельной, стоящей особняком частью
американской народной утопии.
О ранней «черной утопии», сложившейся до формального освобождения негров, мы можем судить в основном по
памятникам фольклора. Как отмечает американский исследователь Престон Уильямс, «утопические представления
негров не выражены в каком-то трактате, изображающем
функционирование некоего отдаленного сообщества. У них
мет ничего, подобного «Государству» Платона, или «Уто-
иии» Мора, или «Взгляду назад» Беллами. Утопические
идеи создавались конкретными людьми, но, как это было
и со спиричуэлс, имена авторов были забыты, а идеи стали
частью фольклора» 50. Особая роль принадлежит здесь негритянским народным песням, в первую очередь спиричуэлс, ибо эти песни — «ритмический крик раба — остаются сегодня,— как писал У. Дюбуа в 1903 г.,— не просто
единственной народной музыкой, но самым прекрасным
выражением человеческого опыта, рожденного по эту сторону океана»5i, выражением надежд негритянского народа.
Спиричуэлс — песни по преимуществу религиозного содержания, что предопределяет строй их образов, язык, символику, а тем самым и внешние черты утопического мира, «зашифрованного» в этих творениях народного гения.
Это мир религиозных символов и образов, но это посюсторонний мир52. И хотя эти произведения бесхитростны, по-
г,° Williams Р. N. Op. cit., р. 47.
•ч Du Bois W. Е. В. The Souls of Black Folk. N. Y., 1065, p. 160, 161.
г‘2 Народная утопия часто принимает религиозную форму, что само