Социальная утопия и утопическое сознание в США

Баталов Эдуард Яковлевич

нсего XIX и начала XX в. мало «болели» проблемами

остального мира17: предполагалось, что сам этот мир—если он хочет добиться успеха — должен внимательно следить за тем, что происходит в Соединенных Штатах и следовать их примеру. Теперь с осознанием того, что Америка

лишилась «исключительного» положения в международном

сообществе наций и реже, чем прежде, рассматривается за

рубежом как образец для подражания, что будущее США

во многом зависит от судеб других стран мира, представляющего собой взаимосвязанное

целое, намечаются определенные изменения как в масштабах, так и в содержании

«моделей мира», конструируемых американскими утопистами 18.

Все эти явления — эволюция американского капитализма и углубление его противоречий, НТР и вызванные ею

социальные последствия, изменение политической структуры мира и динамики его дальнейшей трансформации —не только стимулировали утопическое сознание, но и при-

нуть» исторический процесс в желаемом направлении; «всепроникающий реализм» или убежденность в том, что как только

неразумность тех или иных явлений будет доведена до сознания тех, кто принимает и осуществляет ответственные решения, так они, сообразуясь с требованиями разума, положат им конец; а также, «признание естественной гармонии интересов» различных наций (Clark I. World Order Reform and Utopian Thought: A Contemporary Watershed? — The Review of Politics. N. Y., 1979, Jan., v. 41, N 1, p. 98-100).

17 После первой мировой войны и особенно в 30-х годах положение начинает меняться. Появляются концепции перестройки

мира и создания мирового правительства под эгидой США. См.

например: Streit С. К. Union Now: a Proposal for a Federal Union of the Democracies of the North Atlantic. N. Y., 1939. Однако до

второй половины XX в. эта тенденция была периферийной.

18 См. упомянутую статью Иена Кларка.

209

вели к некоторой перестройке и изменению приоритетов

сфер конструирования утопических идеалов. Они отразились также на структуре и содержании американских социальных утопий второй половины XX в.

Изменение статуса науки в системе знания и общественного воспроизводства обусловило рост ее непосредственного влияния на форму и содержание социальной утопии.

Достаточно обратиться к нынешним утопическим романам, повестям и рассказам (большая часть которых может быть

одновременно отнесена к научно-фантастической литературе) , чтобы увидеть, что во многих из них наука и техника определяют характер не только фона действия, но также

основных ценностей и идеалов. Другая характерная деталь, несущая приметы времени: едва ли не наибольший социальный и политический резонанс получают утопии, созданные не профессиональными литераторами, а учеными, инженерами, социологами, либо писателями, имеющими естественнонаучное и техническое образование19. Художественная, форма при этом оказывается чем-то внешним, вторичным и используется лишь постольку, поскольку позволяет популярно выразить то, что не всегда может быть

доведено

до широкого читателя на языке науки.

Но главное даже не в этом. Сегодня отчетливее, чем

прежде, обнаруживается близость утопического подхода

определенным стилям научного (инженерного) поиска. По

словам американского социолога Р. Богуслава, автора книги «Новые утописты», исследование «проблемы анализа и

проектирования современных крупномасштабных систем

управления и контроля, основанных на вычислительной

технике», привело его к выводу, что «создатели современных систем бессознательно вступили» на путь, давно проторенный утопистами. «...Рождается новая цоросль утопистов, грозящая наводнить все тропы и темные аллеи, час19 Эрих Янч видит в этом чуть ли не знамение времени и считает

нормальным явлением. «...Если в XIX в. и в первых десятилетиях XX в. наделенные воображением писатели еще были в состоянии как-то поспевать за широким научным прогрессом и основывать свои сочинения на разумных предпосылках, которые

сколько-нибудь не противоречили законам природы и не выглядели технически безграмотными, то элементы „серьезной14 научной фантастики стали в настоящих условиях все менее и менее доступны писателям, не являющимся специалистами в науке и технике. В наши дни не существует Жюля Верна, как не

существует и научного фантаста, который мог бы так хорошо

изображать характеры» (Янч Э. Прогнозирование научно-технического прогресса. М., 1974, с. 170, 171).

210

тенько посещавшиеся утопистами еще со времен Платона.

Это инженеры, работающие в области системного анализа, создатели компьютеров, специалисты в области исследования операций, составления программ для компьютеров и

обработки полученных данных, одним словом — специалисты в области построения систем» 20.

Что роднит этих «новых утопистов», действующих в

сфере науки и техники, со старыми, классическими утопис-

тами-гуманитариями? Прежде всего подход к решению поставленных задач (хотя задачи эти относятся к разным

сферам жизни) и фундаментальные цели, которые лежат

за их пределами. «Утописты,— поясняет американский социолог,— это строители, которые отвергают современный

им статус кво и стремятся к поискам новых форм, в пределах которых они могли бы сформировать новые, желаемые

миры21. При этом они стремятся выйти за пределы существующей реальности и сконструировать совершенную систему, функционирующую в соответствии с заданной программой 22.

Как замечает Р. Богуслав, между классическими и «новыми» утопистами имеется существенное различие: первые

пытались обеспечить функционирование сконструированных ими систем, населяя их совершенными человеческими

существами23, тогда как «новые утописты» исходят из того, что добиться функционирования конструируемых ими