Соколиная охота
Шрифт:
— Маршрут, скорее всего, труднее, чем он его изображает. Но он бы не предложил провести нас, если бы это было совсем невозможно. Единственное, чего я не понял, зачем ему это нужно.
— Это просто. Во-первых, если пират не выторгует у нас парус, то и он, и его команда — покойники. Во-вторых, он хочет заполучить наших пассажиров в качестве рабов, а наши грузы как добычу. Поскольку он не может захватить наш корабль силой, то надеется загнать нас как баранов на бойню, когда уже будет недалеко до рынка. При таком раскладе ему даже не понадобится кормить нас в пути.
— Но перемирие не продлится долго. Одно неосторожное слово, любое незначительное затруднение… К тому же придется оставить «Буревестник». Если нам не удастся пройти по рекам, то пути назад уже не будет.
— Я знаю.
Валлон сжал лоб большим и указательным пальцами. Он бросил взгляд на судно, стоявшее выше по реке. Все пассажиры наблюдали за ними, гадая, как повернется их судьба.
— Трудно определиться. Какое решение принял бы ты?
Вэланд окинул взглядом лес, посмотрел на небо. Франк терпеливо ждал. Его обескураживала нелепость ситуации — вести переговоры с язычником на камнях посреди безымянной реки, прорекающей в неведомых землях.
— Все дело в кречетах, — наконец сказал сокольник. — Если мы пойдем морем, они погибнут. Хватит и нескольких дней без пищи. Если земли, о которых говорил Торфинн, хотя бы наполовину так богаты дичью, как он это расписывает… Я проделал долгое путешествие, чтобы заполучить этих птиц. Если бы это зависело от меня, я бы рискнул пойти по рекам.
— Я тоже к этому склоняюсь. По многим причинам. Одна из них — Дрого. Он не осмелится выступить против нас, пока рядом будут викинги.
Торфинн сидел на корточках на своем островке, исследуя языком свои зубы. Валлон обернулся к нему.
— У нас есть условия.
Викинг поднялся на ноги, отрицательно качая головой.
— Сначала ты дашь мне парус и снасти, а тогда мы, возможно, продолжим разговор.
— Я дам тебе половину паруса.
— Нэй! [76]
— Полпаруса и такелаж, чтобы его оснастить. За это ты вернешь пленных женщин и дашь нам четверых заложников. Мы дадим тебе шестерых взамен. Заложники с каждой стороны будут гарантией их сохранности. Как только мы пристанем к берегу Змеиного залива, мы их освободим.
76
Нет (норв.).
У Торфинна отвисла челюсть. Он наклонился вперед и прищурил глаза, силясь понять, в чем тут подвох.
— Зачем шестерых?
— Потому что исландцы для меня обуза, и чем меньше их у меня будет, тем лучше. Я даже обеспечу их пропитанием.
Викинг принялся совещаться со своим помощником. Наконец он обернулся.
— Я не отдам тебе женщин. Зачем они тебе? Они не твои родственницы.
— Если ты их не освободишь, то не получишь парус.
— Тогда нам всем конец.
Валлон посмотрел на сокольника.
— Я не могу рисковать жизнями двадцати человек из-за двоих. Возможно, еще будет возможность спасти их.
Он обернулся к Торфинну:
— Уладим вопрос с женщинами в другой раз. Остальные условия не подлежат обсуждению.
Торфини улыбнулся, будто обозревая солнечный пейзаж позади Валлона.
— Дай мне шестерых крепких гребцов.
Радульф окликнул их.
— Начинается прилив, — сказал Вэланд.
— Сколько времени вам надо, чтобы привести корабль в порядок? — спросил у Торфинна Валлон.
— До завтра.
— Сделаем обмен в устье реки. Если нас там не окажется, это будет значить, что восточный ветер в нашем парусе.
Буря возмущения обрушилась на голову Валлона, когда он, вернувшись на корабль, объявил об изменившихся планах. Беженцы напирали. Радульф пытался их сдерживать. Дрого плечом проложил себе дорогу вперед.
— Ты не имел права ставить на кон наши жизни.
— Каким бы путем мы ни пошли, он все равно под угрозой, — ответил Валлон, разводя руками. — Тише! Слушайте, что я вам скажу.
Гомон среди исландцев утих.
— Вы все знаете мою историю, — сказал франк, указывая на Дрого. — Вы знаете, что этот человек преследовал меня до Исландии, чтобы отомстить за причиненный мною ущерб, который существует только в его фантазиях. — Он показал на Кэйтлин. — Вы знаете, что брат этой леди вызывал меня на поединок за вымышленное попрание ее чести. Несмотря на это, я спас Дрого и Хельги.
Его слова были встречены гробовой тишиной.
— Вы хотите знать почему? Потому что бросить их значило бы обречь на смерть всех вас. Богу известно, я не святой. Но, поставленный перед выбором спасти свою команду или не дать пропасть невинным душам, я решил идти христианским путем. И я по-прежнему его придерживаюсь. Другой, более легкий, — предпринять путешествие вокруг Северного мыса и ссадить вас на берег при первой возможности. Если я поступлю так, то большинство вас погибнет от голода или будет захвачено в рабство. Путь, который я избрал, опасен. Не все из нас достигнут его конца. Но я верю, что он дает больше надежд.
Валлон выдержал небольшую паузу и продолжил:
— Вы просили меня спасти ваших соседей и родственников. Сейчас время доказать, что эти слова не были пустыми. Мне нужно четыре человека, которые пойдут к викингам в качестве заложников. Им не будет причинено никакого вреда.
Но оказалось, что сообщить о своем решении было легче, чем осуществить его. «Буревестник» был уже в устье, когда исландцы наконец шантажом и запугиванием выбрали из своего числа четверых.
Вэланд нахмурился.
— Вы обещали Торфинну шестерых заложников, — обратился он к Валлону.
— Еще двоих мы выделим из нашей команды. Гаррик.
Англичанин вздрогнул.
— Если пойдешь в заложники, то я не исключаю, что ты найдешь способ освободить пленных женщин.
— Да, сэр.
Остальная часть экипажа смотрела на Валлона в смятении. Франк обвел всех по очереди взглядом.
— Мне нужен человек, который будет шпионить за викингами. Выявит их сильные и слабые стороны, узнает их привычки. Пережив столько неудач, они, должно быть, пали духом. Нам, возможно, удастся переманить кого-нибудь из них на нашу сторону.