Соколиная охота
Шрифт:
Он скользнул взглядом по Радульфу и остановился на Вэланде. Но ненадолго.
— Геро, пойдешь ты.
XXXIII
Пронизывающий северо-западный ветер обрушивался шквалами дождя. «Буревестник» стоял с подветренной стороны устья.
— Почему я? — вопрошал Геро уже бог знает в который раз. — Почему должен идти кто-то из нас? Торфинн такого требования не выдвигал. Валлон бросил меня словно фишку в игре.
— Это ненадолго, — ответил ему Ричард.
— Десять дней в банде убийц!
Кто-то крикнул, и судно накренилось от сбившихся к одному борту исландцев.
— Они идут, — сказал Валлон. — Поднять парус! Увалиться [77] под ветер!
Пестрая обшивка драккара появилась из пелены дождя.
— Я бы пошел вместо тебя, если бы мог.
— Знаю, что пошел бы. — Геро измученно улыбнулся. — Самое смешное, что я сделал бы то же самое ради тебя.
Он встал. Одеяло скользнуло с его плеч на палубу. Обняв Ричарда, он троекратно его расцеловал.
77
Увалиться под ветер — значит развернуть судно так, чтобы ветер наполнил парус (мореходный термин).
— Если я не вернусь, знай, часть моей души навсегда останется с тобой.
Гаррик поднял одеяло и вернул его на плечи Геро.
— Я позабочусь о нем.
«Буревестник» накренился, направляясь к восточному мысу устья. За полмили до корабля-дракона Валлон отдал приказ Радульфу опустить парус. Викинги перестали грести. Франк долго наблюдал за ними, не произнося ни слова, и Геро подумал, что даже в эту последнюю минуту он еще может изменить свое решение.
— Викинги спускают шлюпку, — сказал Радульф. — Похоже, они собираются подойти на ней.
— В шлюпку, — скомандовал Валлон.
Двое гребцов и четверо исландских заложников погрузились в лодку. Отец Гильберт сообщил им, что это наказание Господне за их грехи, но если они примут его со смирением, то, возможно, врата рая не будут для них закрыты.
— Если вы не перемените свою песню, — набросился на него Валлон, — то будете петь ее викингам.
Он поговорил с Гарриком с глазу на глаз, прежде чем тот влез в шлюпку, и англичанин осклабился, пожимая руку франку. Затем Валлон обернулся к Геро:
— Не нужно на меня так дуться. Я выбрал тебя за твой быстрый ум и толковую речь. Вскоре ты вернешься в общество своих товарищей.
Валлон обнял юношу и прошептал ему на ухо:
— Ты дорог мне так же, как родной сын. Давно уже надо было сказать тебе это.
Ошарашенный этим заявлением, Геро шагнул в шлюпку. Туда же были сложены половина паруса и снасти. Кто-то отвязал швартовы, и под сожалеющие и ободряющие возгласы заложники оттолкнулись от борта.
При попутном ветре шлюпка викингов двигалась быстрее, и шлюпка Геро поравнялась с пиратской, пройдя только треть пути к драккару. Сойдясь, заложники не удержались, чтобы не переглянуться. Двое викингов изображали безразличие. Еще один откашлялся и сплюнул. Четвертый, юноша, выглядел таким же испуганным, как и Геро, лицо его было бледным, зубы плотно сжаты. Они встретились взглядами и смотрели друг на друга, пока шлюпки не разошлись. Геро обратил взор вперед. Сильный порыв ветра бросил ему в лицо соленые брызги. Когда шлюпка проваливалась между высоких гребней волн, ему была видна только мачта судна викингов. Расстояние сокращалось, и он уже мог различить лица людей, выстроившихся вдоль борта. На корабле их осталось только восемь человек, Торфинн горой возвышался над остальными.
Шлюпка стала вдоль борта драккара. Геро отметил, что новые поясья обшивки закреплены грубо сработанными нагелями [78] , корпус расперт жердями, банки сделаны топорно и на скорую руку. Викинги затянули исландцев на борт и подтолкнули к пленникам, находившимся на корме. Гаррик последовал было за ними, но Тор-финн загородил ему проход.
— Англичанин?
Гаррик кивнул.
— Это ты поджег мой корабль?
— Я крестьянин. Франк захватил меня, когда я работал в поле, в жизни меча не держал.
78
Нагель — деревянный гвоздь.
Торфинн отпихнул его в сторону. Геро влез на борт и не удержался на покатом дне корабля. Главарь ухватил его за подбородок и подтащил к себе.
— Франк?
— Грек, — пробормотал Геро.
Дыхание Торфинна было вонючим, зубы покрыты темным налетом.
— Ты поджигал мой корабль?
— Нет, — прохрипел Геро.
— У одного из тех, кто поджигал, были черные волосы. У тебя черные волосы.
— Разве я похож на воина? Я студент, будущий медик.
Викинг повернул его голову к исландским заложникам.
— Они знают, кто поджег. Они мне скажут.
Главарь пиратов отпустил его. Геро доковылял до пустой банки. Кто-то из викингов стегнул его кнутом.
— Марш к английскому рабу.
Геро сел рядом с Гарриком. В руки им сунули весла. Торфинн начал бить бердышом о форштевень.
— Равняй темп на него, — сказал Гаррик.
Сицилиец греб и рассматривал исландских пленников. Мужчина казался пристыженным, а женщины вовсе отводили глаза в сторону. Это были мать и дочь, девушка не старше пятнадцати лет. Ее отец, попытавшийся защитить их голыми руками, был выброшен викингами за борт.
Он отважился взглянуть через плечо и увидел удаляющийся «Буревестник».
Их курс пролегал между большим островом с плоским, как стол, плато и скалистым берегом, увенчанным вечными снегами. Вскоре после полудня викинги закончили крепить парус, и наступила долгожданная передышка в гребле. Даже под половинчатым парусом драккар быстро скользил, змеей переваливаясь через волны своим ослабленным корпусом. Ветер сбивал с гребней пенные брызги и осыпал градом, собирающимся в маленькие сугробы на планшире. «Буревестник» шел впереди под подобранным парусом, то скрываясь в налетающем ливне, то вновь показываясь на фоне расцвеченного радугой неба.
Два корабля поддерживали связь, и в тот вечер Торфинн завел оба судна в устье реки, где они стали на якорь у противоположных берегов в полумиле друг от друга. Викинги ели лосину, предоставленную им Валлоном, а заложникам дали вяленую рыбу, настолько прогорклую, что Геро стошнило после первого же проглоченного куска. Один пират наблюдал за ним сквозь шипящий костер, сложенный из выловленных в воде деревяшек.
— Грек, это правда, что ты путешествуешь из Англии?
— Дальше, чем из Англии. Валлон начал свой путь в Анатолии, я — в Италии.