Солнце моё, взгляни на меня...

Белов Александр Иванович

– Ты чего?

– Мне надо уйти ненадолго. Запри за мной. Если что - ужинай одна. Угу?

– Угу.

Она вернулась к своим урокам. Я закрыл дверь и молча мотнул головой парнишке: "Пойдём". На улице было хоть глаз коли. Тусклый свет окон общаг освещал только сугробы под этими окнами. Фонарей не было. Месяца сейчас нет. Хорошо хоть облака разошлись и звёздный свет худо-бедно отражался от плотного, промороженного снега. За большим угольным сараем в заборе была дыра, через которую можно было быстро попасть на территорию старого завода. Оборудование с него давно вывезли, всё более-менее путное тоже сняли. Остатки постепенно растаскивали молодые беженцы. Если

сдать скупщикам утиля несколько старых железок, то можно купить что-нибудь мелкое. Или отложить. Железок становилось всё меньше, поэтому на них шла настоящая охота. Уже подтянулись мелкие ватаги, устраивающие иногда делёж "мест залегания". Я и раньше подозревал, что Ждан состоит в одном из "отрядов" сборщиков. Ну уж теперь точно удостоверюсь. Никонов вообще разозлится. Он обещал Милане присматривать за братом, а тот в разборки "старьёвщиков" впутался. Пока не подошёл Вторак, я "потрошил" паренька. Тот шмыгал носом и хмуро посматривал в сторону общаг..

– Где именно они там?

– Это.. За литейкой. Сарай там здоровый, искаменный..

– Склад?

– А я в сараях не разбираюсь. Может и склад.

– Внутри они?

– Угу. Там у "брусиловских" временное место сбора.

– Вот как. Входов в склад сколько?

– Хрен знает. Не считал.

Огрызнулся парень. Я ласково ухмыльнулся:

– Борзеешь, щегол. В репу захотел?

– Чо сразу "в репу"?

Насупился "щегол", однако обороты сбавил. Я ответил:

– Для вежливости.

– Да не знаю! Ворота точно есть. Около них всегда двое трутся, вроде охраны.

– Понятно. Сколько их вообще?

– Хрен зна... Это... Не знаю точно. Человек десять. Сам Брусил, четверо бойцов. Остальные на побегушках, работяги. Погрузить-разгрузить там, подтащить-оттащить. Муравьи..

– Драндулет есть?

– Брусила тачанка за сараем стоит. Они на ней железо людей привозят.

– Ещё что?

– Грузовозы. Два. Собранное увозят на них. Больше ничего не знаю. Меня внутрь не таскали, ещё перед литейкой по шее отвесили да и отпустили.

– А Ждана почему с собой потащили?

Парень хмуро молчал.

– Язык проглотил?

– Ну.. Это.. Он им должен.

– Ого. Ладно, парень. Иди..

Он нервно вздрогнул, поёжился и пошёл, сгорбившись. На улице морозило, а одет он был хреновато. Я окликнул его:

– Эй, а чего же ты товарища бросил, с нами не идёшь?

Парень остановился и не оборачиваясь, глухо ответил:

– У Брусила бойцы зверские. А у меня мать и сестра вон в той общаге живут. Понимаешь?.

– Понимаю. Иди.

Да... Амурским приходится рано взрослеть. Парень по-своему прав. Ждан сам нарвался, а ватажники Брусила, хоть и местные, но жестоки и безжалостны. Тем более к беженцам, за которых никто не вступится. Подловят в отместку мать или сестру паренька, развлекутся, потом убьют или искалечат. Искать ватажников особо никто не будет. Уголовный приказ испишет гору бумаг и на том дело закончится. Были уже случаи. Мы же тут не подданые, мы почти что люди второго сорта, если разобраться. Да, есть много людей, близко к сердцу принявших нашу беду, но государственная чиновничья машина - штука громоздкая, тяжёлая и бездушная. Ничего не поделаешь.

Быстрым шагом подошёл Вторак. Огляделся, полез за пазуху одновременно спросив:

– Где этот проводник хренов?

– Я его отпустил. Толку от него - ноль, только мешаться будет.

– Ладно. Держи.

В протянутую ладонь лёг прохладный увесистый пистоль. Войсковой образец, три с половиной линии. Я выщелкнул обойму, оттянул рамку затвора. Не заряжен, как и положено. Отпустил рамку, нажал спуск. Щёлкнул боёк. Я вставил обойму на место, снова оттянул рамку и отпустил. Затвор сыто клацнул, заперев в патроннике медный бочонок со смертью. Щелчок предохранителя. Готов. Никонов проделал те же действия с таким же пистолем. Оычно они лежали в захоронке, о которой знали только я, Светиславыч и Вторак. Достались нам эти пистоли почти случайно, от одного знакомого. Тот мутил что-то с преступными группами, промышлял в том числе торговлей оружием. Как-то он обратился к Светиславычу и попросил как бывшего военного посмотреть два пистоля и отремонтировать, если получится. Даже денег немного заплатил. Пока Дёмин ремонтировал "стволы", того знакомого грохнули в какой-то уголовной заварушке. Пистоли и четыре обоймы с патронами так и остались у нас. Вторак их упаковал и спрятал. На крайний случай.

Я рассказал Никонову то, что узнал от парня. Решили, что пойдём не скрываясь. Подбираться к "часовым" по хрустящему снегу сложно, да мы и не на войне. Может разрешим дело без крови. Так и сделали. Пистоли отправились в карманы. Если что - можно будет прямо так стрельнуть. По землям завода деятками "старьёвщиков" были протоптаны тропинки. Если знать хотя бы направление, то не заблудишься. Самое большее - поплутаешь между корпусами. Мы нашли дорогу очень быстро. Да тут и идти-то совсем ничего. Даже замёрзнуть не успели, хотя мороз был минус пять нютонов примерно. Для сибирской зимы обычно, говорят. "Часовые" заметил нас, когда мы неторопливо вышли из-за ближайшего сугроба. Они топтались неподалёку от больших железных ворот склада. На видном месте. Ещё бы костёр развели. Хотя дымом пахнет. Я пригляделся. В глубине здания светилось пламя костра, а верхом ворот тянулся дымок. Греются, ёшки-матрёшки.

– Кто такие?

Совсем не гостеприимно рыкнул один из охранников, красноречиво засовывая руку за пазуху. Эффектно, но глупо. Если собираешься применять оружие, то обеспечь себе возможность быстро им воспользоваться. Он же пока "ствол" будет вытаскивать, Никонов его прямо через карман в решето превратит. Второй охранник поступил как и первый. Дураки с засунутыми за пазухи руками. Спорю, что скоростное извлечение оружия они не отрабатывали. Такие ребята обычно свято верят в свою врождённую крутость. Скорее всего при резком рывке пистоль зацепится за детали одежды и отнимет у хозяина драгоценную секунду-другую. Вторак медленно поднял левую руку:

– Нам Брусил нужен. На счёт парнишки потрещать. Мы его родственники.

– Вали отсюда, родственник.

Так я и знал. Никонов расстроено протянул:

– Ну ёлки-палки..

Охранники так и не вытащили оружия. Это нам на руку. В отличие от них мы отрабатывали быстрое извлечение пистолей из карманов тёплых курток. В результате грубый охранник и его товарищ оказались на прицеле двух стволов. Самодовольные улыбки съехали с их лиц. Никонов легонько качнул пистолем:

– Медленно достаёте оружие и медленно кладёте его на снег..

Охранники перекосили рожи. Ну как же - не пойми-кто оказался круче настоящих ватажников. Вторак спокойно задал вопрос:

– Есть желающие погибнуть ради атамана? Кто хочет стать героем?

Желающих не нашлось. Не та натура у охранничков, чтобы грудью от пули заслонять. За это денег не заплатят. Да если и заплатят... За Калиновым мостом деньги не нужны. Поэтому они, морщась и злобно сверкая глазами, медленно достали "стволы" и положили их на утоптанный снег. Отошли по приказу Никонова. Я подобрал пистоли, сунув их в карманы. Теперь мы держали парочку на прицеле.