Солнце сгоревшей вечности

Поль Яна Викторовна

Не знаю, как так получилось. Собой я не управляла. Перехватила её руку выше запястья, и там где я держала её, нежная кожа стала иссыхать, сереть, покрываться морщинами и струпьями. Островская завизжала похлеще пожарной сирены, заголосили и все, кто сидели рядом.

Я держала её всего секунду, а когда отпустила, от убийственного прикосновения не осталось и следа. Наваждение схлынуло столь же неожиданно как и накатило, но эффект вышел долгоиграющий.

В аудитории повисла гробовая тишина. Половина, может, и не поняли что

стряслось, остальные же смотрели на меня с ужасом и отвращением. Развлекать их дальше я не собиралась. Схватила сумку и пулей вылетела из аудитории. И только спустившись в сад на задний двор, ощутила, как дрожат колени.

В этот час на улице почти никого не было. Милующаяся парочка расположилась на одной из дальних скамеек, и разглядеть их за пышными кустами было очень трудно. Я рухнула на первую же лавку, отбросила сумку с учебниками, и положила руки на колени, в тщетной попытке унять дрожь и выровнять дыхание.

— У вас всё в порядке?

От неожиданности я дёрнулась и больно стукнулась локтем о спинку скамьи. Со свистом втянула воздух сквозь сжатые зубы, и недовольно вскинула голову.

— Простите, если напугал.

Надо мной стоял гвардеец. Судя по синей форме и эполетам — офицер. Симпатичный молодой человек, с мягкими чертами лица. Высокий голубоглазый блондин.

— Напугали, — совсем недружелюбно выпалила я, продолжая смотреть на него исподлобья.

Офицер явно смутился, попытался оправдаться:

— Я сдал пост, и шёл в крыло для персонала, но заметил вас. Вы так бежали, будто за вами демоны гнались, ей богу.

От демонов хотя бы можно убежать при должном везении, а вот от себя не убежишь.

— Простите, — в очередной раз извинился блондин, и повернулся, собираясь уйти.

— Всё хорошо, — я дружелюбно улыбнулась, но вышло так себе. — Это вы меня простите. Обычно я не грублю незнакомцам, просто утро выдалось паршивым.

Помедлив, протянула руку. Пальцы ещё слегка подрагивали, и я перевела дыхание.

— Лидия.

Молодой человек продемонстрировал свою обезоруживающую белозубую улыбку, выпрямился, расправив плечи.

— Николай Гаврилов, к вашим услугам, Лидия.

Но прежде чем он успел склониться и поцеловать мою руку, я одёрнула её, спрятав за спину.

— Как вам служба в столь необычном месте, Николай? — я попыталась сразу перевести тему, и избежать расспросов о своём позорном бегстве с пары.

Он оглянулся на высокие башни академии.

— Всегда мечтал изучать оккультные науки, но не повезло родиться в семье военных.

Судя по выправке и манерам, Гаврилов принадлежал к знати. В императорскую гвардию не часто попадают люди с улицы, разве что за какие-то выдающиеся таланты.

— Иногда мечты сбываются причудливым образом, — я потянулась за сумкой, оказавшейся на другом конце скамьи. У меня оставался ровно час до начала следующей пары, и мне захотелось провести его в тишине. Библиотека как нельзя

лучше подходила для этого.

— Пожалуй, в этом что-то есть, — кивнул блондин.

— Рада была познакомиться, Николай, — выдавить из себя очередную улыбку, стало настоящей пыткой. В который раз я убедилась, как сложно заводить новые знакомства. В моей жизни всё перевернулось вверх дном, и вносить в неё ещё больше неразберихи совсем не хотелось.

— Надеюсь, ещё увидимся? — в тоне нового знакомца угадывалось лёгкое разочарование.

Свалился же откуда-то на мою голову.

Я неопределённо пожала плечами и поспешила скрыться за дверьми учебного корпуса.

* * *

Их тренировка больше напоминала танец. И вёл в нём ректор Аш. Он виртуозно парировал и блокировал выпады, играючи отбиваясь сразу от троих противников. Ребята были похожи на взмыленных хорьков. Они выкладывались на полную, но этого всё равно оказывалось не достаточно. Слишком сильный и опытный наставник, раскидывал их как кутят.

Феникс даже не сбился с дыхания. Он двигался плавно, предугадывая каждый выпад в свою сторону, и нанося ответные удары. Марк уже лежал на газоне без сил, а Егор и Лео предпринимали жалкие попытки отбиться. Но их тоже хватило ненадолго.

Когда Кристофер Аш развеял клинки и поднял голову, мы пересеклись взглядами. Я поспешно опустилась на траву, делая вид, что затягиваю шнурки, а вовсе не пялюсь на них последние пятнадцать минут, вместо того чтобы бежать ещё один круг.

Мальчишки были отпущены на заслуженный отдых, и подошла моя очередь страдать. Пока я демонстративно вытряхивала несуществующие камушки из кроссовок и со всем усердием завязывала бантики, предо мной на газон положили палку-убивалку.

Страдальческий вздох сдержать не получилось. Поднялась, хмуро покосилась на затемнённые окна академии. Направляясь на полигон, я видела, как Островская в компании своих подружек и других незнакомых мне девчонок, явно с младших курсов, спешили занять подоконники в галерее, соединяющей учебный корпус и жилой. Оттуда открывался отличный вид. Лучше всякого кинотеатра, уверяю вас.

— Что-то не так?

— Зрители, — я небрежно махнула в сторону окон.

— У них есть глаза, с этим ничего не поделаешь. А если разгоню, лишь подстегну их интерес, — он удобнее перехватил бодзюцу, и выжидающе посмотрел на меня.

Я переступила с ноги на ногу.

— Лидия?

— По академии ходят грязные сплетни.

— Они вас задевают?

— А вас разве нет?

Феникс неопределённо пожал плечами.

— По правде сказать, я отвык от общественного мнения. Наверное, это приходит с возрастом, или сказываются годы проведённые в снегах. В любом случае, я просто выполняю свою работу.

— Я для вас тоже просто работа?

Он усмехнулся, опустил голову. Вздохнул тяжело. Подошёл и отобрал у меня палку.